Я человек городской, и всякое интимное соприкосновение с дикой природой дарит мне сложную гамму чувств. Жили мы на днях в палатке на берегу Оки. Лес, ветер, запахи, луговая клубника, роса на траве, воображаемые змеи и клещи. Меня корежит при мысли о змеях и все чешется при воспоминании о клещах. А перед походом я как раз увидела в ВК видео, как от головы змеи отрывают раздувшегося клеща, она при этом шипит и выдвигает зубы. Они у нее, оказывается, раскладываются, как ножки у откидного стола, и да, у змей тоже бывают клещи. Я весь отпуск фантазировала, как меня кусают одновременно змея и клещ, и это было так же страшно, как мое отражение после лазерного пиллинга, который я по глупости делала один раз.
Реальной угрозой оказались слепни. Именно с ними, а не с комарами, было особенно тяжело. Прошлым летом я, ради эксперимента, кормила собой комаров, и теперь они меня не донимают, распробовали, что не вкусная. А вот слепни… В них нет деликатности комаров, они вгрызаются, как пираньи, вырывают из тебя кусок, а если пытаешься отогнать, еще некоторое время не разжимают жвал и болтаются на коже, как бультерьер на своей жертве (еще одна моя фобия). Со слепнями договориться оказалось сложней, это крупные, тупые и наглые твари, на которых не действует репеллент, но я все равно пыталась их полюбить: хвалила, искала позитивные моменты, терпела, читала мантру. Бесполезно. В конце концов от укусов во мне просыпалось желание убивать. Слепни отставали только после захода солнца, а утром, едва я садилась писать под куст, были тут как тут.
Именно утром начались необычные встречи с природой. Однажды я проснулась от того, что кто-то снизу пихает туристический мат. Я решила, что померещилось, и попыталась спать дальше, но это повторилось раз и другой, а потом рядом со мной вспучился полиэтиленовый пол палатки. Маленький такой бугорок, который стал двигаться и шебуршать. Крот. Я буквально слышала его мысли: «Странно, — думал он, — я же сам лично вырыл норы? Куда они делись? Здесь тупик и тут тупик. Непорядок. Так, а это что за хрустящая хрень?»
Крот недоумевал, как и я. Палатка явно стояла на его доме. А если он прогрызет пол и вылезет ко мне, на мои разложенные на полу вещи, косметику, трусы? Меня захлестнул ужас. Я представила, как пытаюсь убить книжкой бедного маленького крота, который в панике мечется по палатке. В общем, мы оба до истерики испугались. И крот исчез. Но на следующее утро, на рассвете, вновь появился: опять сначала пихал мат, а потом шебуршал под полом палатки.
Я решила с ним поговорить:
— Кротик, прости, я понимаю, что я тут гость, ты — хозяин. Потерпи. Скоро мы уедем, и ты снова будешь вылезать в привычную дыру. Мы просто не знали, не заметили, что тут ты. Понимаешь?
Крот молчал и, кажется, прислушивался. Потом снова зашебуршал, забегал под полом палатки, будто я сказала полную ерунду, на которую не стоит обращать внимание. А я опять представляла, как бью его книжкой, но в этот раз все выглядело не так кроваво.
Днем я решила дать ему еды где-то в стороне от палатки. Я думала, так он поймет мою просьбу и будет вылезать где-то в другом месте или пророет себе новый туннель. Под березой, чуть поодаль я положила на траву кусок батона и ушла, но к вечеру хлеб лежал на месте, а утром крот снова ползал и шуршал под полом. Я уже почти не боялась, и в какой-то момент накрыла его, вернее, выпуклость на полиэтилене, рукой. Крот замер. Был он маленький, мягкий и удивительно живой, даже через пластик пола. Казалось, я чувствую ладонью, как бьется его перепуганное насмерть сердце. Я тоже испытала страх, а ещё нежность, брезгливость и ощущение совершенно иной, никак не пересекающейся с человеческим миром жизни. Он шевельнулся первый. Я отдернула ладонь и решила, что надо все же передвинуть палатку, хотя через день уже пора было уезжать. А днем оказалось, что из-под березы исчез хлеб. Взял ли его крот или ворона, или может быть слепни — не суть. Это было мое городское подношение лесу, и лес принял его.
Палатку я, конечно, не передвинула, стало лень. В последнюю ночь в лагере была убойная вечеринка, я пришла на рассвете и до обеда спала сном утомленной вакханки. Приходил ли в то утро крот? Не знаю. Может и приходил, влез в палатку, посмотрел на меня слепыми глазками, понюхал воздух, махнул своей сильной кротовой лапкой и сказал: «Херня!»
***
Дорогие читатели! Если хотите поддержать меня, можно лайкнуть мой текст или оставить комментарий — это помогает развитию канала.
Также можно купить мои уже опубликованные книги на Ridero:
Сборник коротких и смешных рассказов «Люба, исполняющая желания»
Спасибо, что читаете и поддерживаете меня!