Александра Александровна – человек разносторонний. О таких говорят: «И жнец, и швец, и на дуде игрец». Играть на гитаре, рисовать, ткать гобелены, преподавать, и помимо этого всего быть прекрасной дочерью, мамой и женой. У нее самой подрастают две дочери – Агафья десяти лет и Пелагея четырех. И они тоже играют роль муз для своей мамы. О том, как девочка не из творческой семьи на всю жизнь связала себя с творчеством – в нашем материале.
А.А. Горбунова родом из Зернограда. Там училась в школе, там заканчивала музыкальную и художественную школы. Там же приняла решение быть человеком творческим.
– В художественную школу я пошла во втором классе, проучилась там три года и бросила. И бросила не потому что не хотела там учиться, а потому, что параллельно пошла в музыкальную на класс гитары. И год совмещения двух школ, скажем честно, дался мне очень тяжело. И бросила я именно художественную, хотя хотела уйти из музыкальной. Но на тот момент игра на гитаре была приоритетней, потому что поступление в музыкальную школу было важно для моей мамы. Она сама играла на гитаре, а еще постоянно приводила мне в пример одного знакомого мальчика, который на тот момент не просто играл на гитаре, а жил этим и хотел связать с музыкой свою жизнь. И вот музыкальную школу я закончила, а художественную нет. И уже в десятом классе, в достаточно осознанном для ребенка возрасте, я возвращаюсь в художественную школу, чтобы ее закончить, – рассказывает Александра Александровна.
Подходит к концу обучение в школе, и юная Саша встает перед выбором – на кого идти учиться. Сама она вспоминает это время с определенным трепетом, ведь выбор, который она сделает, навсегда изменит ее жизнь.
– Что же я умею делать – как-то задумалась я. На гитаре играла, рисовала хорошо. После девятого класса мы с подругой даже хотели поступать в музыкальное училище. Но ни мои, ни ее родители нас не пустили. Хотя мы даже готовиться начали: брали дополнительные занятия по сольфеджио. И после я подумала о том, чтобы связать свою жизнь с тем, что на данный момент близко к роду деятельности моих родителей. Они торговали отделочными материалами для ремонта. И я решаю стать дизайнером интерьера. Начинаю искать того, кто бы подготовил меня к поступлению на такую специальность. Нашла. И одна из моих репетиторов порекомендовала идти в архитектурный. Семья Дороховых больше всех вложила в меня в это время, помогла подготовиться к поступлению.
Родители полностью меня поддерживали. И кстати, поддерживают по сей день. Они очень помогали мне с репетиторами, подкурсами. В 11 классе я уже жила на два города. Утром шла в школу в Зернограде, после школы сразу ехала в Ростов. Там ходила к репетиторам и на подкурсы. Поздно вечером возвращалась домой. Даже выходные проходили в таком режиме.
– Почему выбрали именно декоративно-прикладное искусство?
– В процессе подкурсов услышала о специальности художника декоративно-прикладного искусства. ДПИ занимали всегда первые места во всевозможных конкурсах. И я спросила у преподавателя: «Что такое ДПИ?». Он ответил, что это специальность – художник декоративно-прикладного искусства, они все умеют делать руками. И я думала: ага, все умеют делать руками – это то, что мне нужно.
Уже в процессе обучения на этой специальности я хотела перевестись на живописца. И в выставках первых участвовала как живописец. В 2009 году на втором курсе я вступила в молодежное объединение Союза художников России, в котором нахожусь и по сей день. Было даже такое, что я, несмотря на запрет преподавателя, в учебное время уезжала на пленэр. Так сильно мне тогда хотелось заниматься живописью, а не ДПИ.
Но перевестись на живопись мне не удалось. Нужно было переводиться в другой институт, бюджетные места были заняты, нужно было либо терять год, либо платить. Я училась на бюджете и о платном обучении не могла идти речь, да и год терять тоже не хотелось, поэтому я продолжила учиться на художника декоративно-прикладного искусства.
Я училась в ИАрхИ ЮФУ с 2008 по 2015 год на специалитете. Мне очень повезло: мы учились шесть лет. В течение этого времени мы сначала по полгода учились на разных отделениях – керамика, текстиль и деревообработка. По полгода на отделении, затем полгода следующее и так далее. В целом получалось учиться на одном отделении по году. А потом, спустя три года, уходили на узкую специализацию еще на три года, до окончания института. Эти три года я училась на текстиле.
На текстиль, если честно, тогда я переводиться не хотела. Было большое желание пойти на деревообработку. Но за нас решали преподаватели. Конечно, мы писали заявление, куда бы мы хотели пойти, но на кафедре уже сами педагоги распределяли учащихся по специальностям, и меня распределили на текстиль. Тогда я очень страдала, плакала целый день. Но сейчас я благодарна им и понимаю, что это лучшее, что могло со мной случиться. Потому что заниматься деревом – это, во-первых, очень пыльно, во-вторых, нужно много инструментов. Текстиль – максимально доступный материал, нужны только нитки и рама. И даже дома из подручных материалов можно соорудить себе рамочку для ткачества и попробовать себя в этом ремесле. Я получила образование художника декоративно-прикладного искусства, не совсем желая этого, и уже спустя время я смогла оценить эту специальность. Конечно, сегодня живопись и акварель мне все еще интересны, но текстиль стал просто моей страстью. Это не было любовью с первого взгляда, зато стало любовью настоящей.
Как же я пришла к этой любви? В 2019 году я пришла к выводу, что нужно заниматься тем, чему меня учили – ткать и выставляться с гобеленами, с ткачеством. И вот с этого времени я плотно этим занимаюсь и выставляюсь со своими работами на выставках, конкурсах, фестивалях.
– В вашей семье есть творческие люди?
– Наверное, нет. Хотя с какой стороны посмотреть. Моя мама – биолог, отец – электрик, а в итоге они занимаются торговлей. Но мама еще и играет на гитаре. А еще мама шила. Когда она была маленькой, она шила сама себе наряды, ходила на кружок шитья. И даже что-то шила на продажу.
Одна бабушка была агрономом, вышла замуж и уехала жить в деревню. В той местности люди держали коз и зарабатывали тем, что собирали с них пух, пряли пряжу, вязали пуховые платки и продавали. Мой дед, хоть по крови он и не был мне родным дедушкой, плел корзинки и тоже продавал их. То есть я росла и видела, как бабушка вяжет платки, а дедушка плетет всю зиму корзинки. Кстати, у меня на память осталось несколько дедушкиных корзинок. Так что по маминой линии творческие люди есть.
А вот по папиной линии у нас почти все педагоги. Я и сама педагог. На данный момент я работаю в детском саду, преподаю девочкам пяти-шести лет шитье. Папина родная сестра преподает в техникуме, дочь папиной сестры – в школе. И это тоже очень интересно, когда мы собираемся, то обязательно обсуждаем подрастающее поколение, какие ценности сейчас у детей и молодежи.
Но не все по папиной линии преподают. Моя двоюродная сестра Людмила профессионально шьет. Кстати, она помогает мне и в моей работе. Иногда в процессе тка- чества могут оставаться дырочки, особенно если в процессе торопиться. И Люда помогает мне заканчивать мои работы, сшивать их. Даже есть фото, где мы сшиваем мою работу в четыре руки. Я и сама могу что-то шить руками, но шью я медленно. У меня есть и швейная машинка. Я шила на ней дипломную работу – набор аксессуаров – накладные манжеты, воротники, сумки. Сейчас в планах сшить сумочку.
Кстати, я ходила на курсы по изготовлению русской народной, обереговой куклы. Там нас было десять девушек, и я действительно шила там медленнее всех.
А вот мой супруг по образованию музыкант, преподаватель музыки и работник оркестра. Он играет на тубе.
– Как интересно! Вы и куклы шьете?
– Моя подруга посещает такие курсы, и сделала уже очень много таких кукол. Мне эта тема понравилась, и я тоже решила пойти. Я ходила на пару занятий по обереговым славянским куклам. Один курс длится четыре месяца. Изготавливается по две куклы в месяц. Изначально я шла туда, потому что мне нравился вид самих кукол. Сейчас же я понимаю и другую сторону этих курсов. Обереговые куклы действительно несут в себе сакральный смысл. Я чувствую на себе их силу. Скоро я пойду еще на одно занятие. Буду делать куклу бабу Ягу. Что необычно на этих курсах – мы одеваемся в славянские одежды – льняные платья и фартуки, очелье на голове.
– Вернемся к ткачеству. Какие темы вы раскрываете в своих работах?
– Я любуюсь тем миром, который вокруг нас. И проецирую это в работах. Но бывают и серии работ на определенные темы. Например, сейчас я работаю над серией, над которой буду работать еще год-два. Тема серии – ценности человека, нравственный облик человека, смысл его жизни, смысл бытия. Я начала раскрывать тему с женских образов, и я понимаю, что мне нужно будет включить в серию и мужские. Раскрыть, кто и в чем видит силу, счастье, благо, умиротворение. Какие-то ценности я уже представила в своих работах – про достаток, счастье, какие-то еще в разработке. Я думаю, что эта серия еще долго не закончится. Потому что работы имеют большой отклик у зрителя, действительно заставляют задуматься.
Кстати, работа из этой серии «Для счастья множество причин» мне кажется непростой. Ее мне послали свыше. Сначала появился в голове образ девушки, которая держит в руках птицу счастья, но потом мне захотелось добавить еще птиц. Добавила. И когда я начала изучать символику птицы счастья, я выяснила, что у славян она была семиглавая. Считаю, сколько птиц у меня в этой работе, а их – семь! И тогда я поняла, что эти работы не только делаем мы, но и нам помогают свыше. Просто через нас их воплощают в жизнь.
Какой смысл я вложила в эту работу? Человек держит птицу счастья в руках, а на самом деле птиц счастья очень много, и не нужно зацикливаться на том, что ты имеешь. И даже если человек теряет все – не беда. Этих птиц очень много, стоит только протянуть руку. Кстати, эту работу можно назвать одной из любимых.
Вообще я очень люблю работать сериями, потому что когда ты работаешь над несколькими работами, долго находишься в одной теме, то погружаешься глубоко, раскрываешь тему максимально. Я не зря говорю слово «долго», потому что серия может делаться и год, и два, и за это время ты можешь очень много размышлять о том, что ты делаешь, осмысливать свою работу.
У меня была серия работ «Времена года», и я ткала отдельно весну, лето, осень и зиму. И когда я ткала, я создавала образ каждого времени года, каким я его вижу, каким его может увидеть зритель. Работая над этой серией, я поняла, что показать отдельными образами можно не только времена года, но и сами месяцы. Ведь каждый месяц имеет свой облик, все месяцы разные. И можно было бы продолжить серию. Планов, конечно, очень много и желания творить тоже. Но это все очень трудоемкий процесс. Иногда даже задумываюсь о том, на сколько работ еще хватит моей жизни. Хочу, чтобы хватило на много, очень-очень много.
– Вот вы назвали одну из ваших любимых работ. Можете выделить еще какую-нибудь, особенную?
– У меня все работы по своему любимые, ведь это все – мои дети, а детей любят одинаково. Но на данный момент есть одна, которую я выделяю.
Эта работа – самая большая по размеру из всех, и называется она «Городок воспоминаний». Идея ее создания как раз пришла ко мне, когда я ездила в Москву для участия во всероссийской выставке текстиля. Выставка проходила в районе Бунинской аллеи, на окраине Москвы. Жилой комплекс, где это все проходило, располагается на берегу небольшой реки. И вдоль реки – парковая зона, а за ней – дома. И весь этот каскад – дома, река, парк, название района – все это создавало определенную атмосферу. И именно тогда у меня начал зарождаться образ будущей работы. Я даже хотела изначально назвать работу «Бунинская аллея». Но образ завел меня дальше…
Вдохновителями стали мои дети, когда я вернулась домой. Старшая дочь Агафья умеет складывать бумажные кораблики. Если честно, даже я этого делать не умею. На тот момент Агафья для младшей дочери Пелагеи складывала много корабликов, около 20 штук каждый день. И уходила в школу. А кораблики предназначались для того, чтобы мы, когда выходили на прогулку, запускали их в лужи.
И вот я, находясь в размышлениях об этой работе, делаю эскизы. А потом иду гулять с дочерью, вижу этот кораблик в луже и понимаю, что мне нужен этот элемент в моей работе. А цветовой коллаж я взяла из моей папки с эскизами, который изначально был создан для другой работы. Но в этот момент весь пазл в моей голове сложился. То есть каждая работа созревает длительно. Для нее, как говорится, должны сойтись все звезды. Так произошло и с этой.
«Городок воспоминаний» – это про детство, про самое дорогое время в жизни. Вот они многоэтажные дома, где в каждой квартире живет семья, дети гуляют с родителями около этих домов, играют, растут… Эта работа про фундамент, про воспоминания из детства, про то, что всегда внутри нас, что помогает нам стать тем, кем мы становится в итоге… Нет, это не про развитие детей в плане воспитания. Это именно про те моменты в жизни из детства, которые греют душу, которые всегда внутри нас. Знаете, наверно, даже это и букет из моих личных воспоминаний. Вообще у многих авторов работы автобиографичны, подобны страницам дневников. Так и здесь. Но каждый зритель непременно увидит в этой работе и что-то свое.
И кстати, «Городок воспоминаний» и по цветовой гамме отличается от других – она не такая яркая, как другие, она более умиротворенная. Мои работы в основном яркие, с насыщенными цветами. А еще эта работа не входит не в какую серию, потому что она сама по себе самодостаточная.
С этой работой связана еще одна интересная история. Гобелен я соткала и отправила на выставку. Но на выставке лично присутствовать не смогла, была на работе. Когда работу заносили, выставочная комиссия увидела ее с изнанки. Они решили, что так она будет интереснее смотреться, и повесили ее изнаночной стороной. И одна из моих знакомых, которая там присутствовала, сказала мне об этом. У меня были очень смешанные чувства тогда. Наверное, больше негодования, чем юмора. И я даже не знала, как реагировать. Да, изнанка интересная, и это комплимент художнику, что работа сделана настолько качественно, что и изнаночная сторона красивая. Но, поразмышляв, я все-таки позвонила директору выставочного зала и попросила, чтобы к открытию выставки работ ее перевернули лицом к зрителю, потому что так она и создавалась. И она на этой выставке висела лицом. А потом была персональная выставка. И на ней эта работа появляется в этом же зале и висит так же, лицом. Сразу же после персональной выставки начинается третья, и я опять не могу лично на ней присутствовать. И уже для этой выставки я меняю название работы на «Ветер перемен» и прошу перевернуть ее изнанкой к зрителю. Я поняла, что эта работа двусторонняя. Ее можно показывать и так, и так. Правда изнаночной стороной она появилась только один раз. И я больше не решилась выставить ее изнанкой.
– Скажите о конкурсах и выставках, в которых вы участвуете?
– Для художника принимать участие в конкурсах – это обычное дело. И уже знаешь всю суть подготовки и участия. Сначала нужно пройти выставочную комиссию, хотя, по сути, на ней ты проходишь тот же самый конкурс – там решают, возьмут работу на выставку или нет. И сейчас я ко всему этому процессу отношусь спокойно.
А вот когда я была студенткой, у меня сердце в пятки уходило, я очень боялась туда идти, на выставкомы. И был период, когда я просила подругу, чтобы она вместо меня выносила работы, чтобы не видели, что это сделала я. Представляете, мне было даже страшно вынести свои же работы.
А на данный момент, когда ты уже больше умеешь, больше знаешь, больше понимаешь, уже не страшно – все спокойно и легко проходит. Да и любой конкурс – это всегда интересно. На выставку уже в принципе понимаешь, что ты пройдешь точно, а на конкурсе можно получить место, и сохраняется какой-то азарт.
Есть и сложности участия именно в конкурсах, потому что они бывают тематические. Поэтому, чтобы принять участие, мне нужно знать о нем, в лучшем случае, за год. Но, к сожалению, так не всегда получается. Бывает, о конкурсе узнаешь за месяц-два. Но за два месяца сделать работу очень тяжело.
Конечно, такие моменты бывают и с выставками. Помню, я за два месяца ткала гобелен, чтобы поучаствовать в персональной выставке, чтобы у меня было нужное количество работ.
Или допустим, я хотела работы показать парой, так как это серия. Нужно было срочно закончить работу. Ведь я уже представляла, как они будут смотреться вместе. И этот стресс, когда я не спала ночами, чтобы срочно закончить, на себе испытала и моя семья тоже. Поэтому хорошо участвовать в конкурсах тогда, когда у тебя работа уже готова. Например, я каждый год принимаю участие в масштабном конкурсе-выставке «Время вперед» в Москве. Очень удобно, что я заранее знаю о том, когда будет проходить конкурс и готовлюсь к нему. За конкурсами «надо охотиться», поэтому я в большинстве своем принимаю участие в выставках.
Сейчас, например, выставка, которую курирует Творческий Союз художников, проходила в выставочном зале в Ростове, потом она поедет в Каменоломни. Это выставка и живописи, и кукол, и ДПИ – и здесь все на одну тему – сказки. У меня там участвуют две работы, которые были уже готовы, и я точно знала, что они будут участвовать.
Следующая выставка скоро откроется, и ее также организовал Творческий Союз художников. Это юбилейная выставка регионального отделения, и называется она символично «Двадцать пять», потому что посвящена всем достижениям Ростова, области и страны в целом за последние 25 лет. Я считаю, что это гениально придуманная идея, и у меня как раз есть работа, которая отражает эту тему. Она посвящена достижениям нашего «Ростсельмаша». «Крещение полем!» – так она называется. Изначально «Комбайн» делался для конкурса-выставки «Время вперед» в Москве и выставлялся в новой Третьяковке.
На гобелене изображен комбайн, но прежде чем его создавать, я изучала, какие вообще есть модели, которые производит «Ростсельмаш», даже слушала песни на эту тему. А еще я обращалась к знакомым фермерам, общалась с ними, наблюдала и делала для себя выводы – чем живут эти люди, какие у них мечты и цели, какой у них быт. Очень внимательно отнеслась к этой работе, прожила ее.
Почему «Крещение полем!» спросите вы? Изучая этот вопрос, я узнала, что техника проходит на заводе испытания перед тем, как пойти на продажу. Но эти испытания проходят на самом заводе. Совсем другое, когда новенький комбайн первый раз выезжает в поле. И я думаю, что и для того, кто работает на таких машинах, это тоже особенные чувства. Ведь машина и тот, кто в ней, становится единым целым, практически живым организмом.
До сих пор тема сельского хозяйства, сельского труда меня очень волнует. Уверена, что на эту тему обязательно будут еще работы.
– Вы назвали свою работу просто «Комбайн», оговорились или так задумано?
– Названия работ, на самом деле, тоже отдельная история. «Комбайн» – это рабочее название, и оно у работы есть всегда. Да, не всегда красивое, бывает и смешным. Когда гобелен полностью готов, он получает свое название, с которым пойдет на выставку или конкурс. Оно должно быть емким, передавать идею. Ведь название – это продолжение работы. Иногда работа без названия может не произвести должного впечатления. А бывает, только из-за одного лишь названия работа берет за душу. И человек начинает воспринимать и видеть ее иначе.
– Какие планы на ближайшее будущее?
– Творчество – моя жизнь. Оно занимает все пространство в моей жизни. Даже если мы едем в какую-то поездку, я всегда беру с собой материалы для рисования. Я могу порисовать, чтобы не терять навыки. Как я говорю, чтобы руки помнили. Или могу создавать эскизы для будущих работ. У меня даже есть отдельная папка с эскизами, пока они не оживают, не превращаются в полотно. Но почему же есть эта папка? Иногда я к ней обращаюсь. И возможно, когда-нибудь что-то из эскизов станет гобеленом.
Сейчас мне предстоит большая работа над эскизами для будущих работ, потому что у меня на данный момент две серии. Об одной я уже вам рассказала – про человеческие ценности, свойственные нашим национальным традициям. А вот вторая, скорее всего, будет создаваться примерно лет пять, потому что ее быстро реализовать будет очень трудно. Причем для себя я решила не показывать эти работы до момента, пока серия не будет закончена полностью. Даже пять лет – это срок при очень плотной работе. Нужно будет трудиться ежедневно и кропотливо.
Бывает, я ставлю себе срок месяц-два, а по итогу работа растягивается. Ведь жизнь вносит свои коррективы. Никто не отменяет болезни детей, например, или решение насущных проблем. И сейчас я учусь договариваться со временем – не ставить себе коротких сроков на выполнение работы. Но само предвкушение от того, что эта серия будет сделана, меня очень заряжает и вдохновляет. Я с замиранием сердца представляю тот момент, когда смогу презентовать ее зрителям.
– Что бы вы сказали тем, кто хочет, но боится реализовывать свой талант?
– Если задать любому художнику вопрос о таланте, он отреагирует на него очень ярко и эмоционально. Потому что у художников, которые в творчестве много-много лет, нет такого понятия. Это следствие труда, упорной работы. Чем больше ты трудишься, тем более успешным будешь.
Если человек хочет заниматься творчеством, нужно понимать, что терпение и труд все перетрут. Эта пословица, на которой я выросла. И еще фраза, что талантливый человек талантлив во всем, мне не совсем понятна. Я считаю, что талант без труда является ничем. И если нет желания упорно и много трудиться, то и о раскрытии своего таланта не может быть и речи.
Мария ЦЫГАНОВА
Больше интересных статей читайте на сайте общественно-политической газеты «Победа»