Добрый день, дорогие мои читатели.
Начало этой истории можно почитать здесь:
***
Хорошо, что кафе у нас открывается вместе с началом рабочего дня в НИИ. С утра здесь почти никого нет, и можно спокойно поговорить. То есть, как спокойно? Агашина рыдала так, что слезы лились в три ручья. Всхлипывала и старательно сморкалась в свой огромный носовой платок.
-Да что случилось? - в нетерпении вопрошала я. - Умер кто?
Несколько раз она порывалась ответить мне, но рыдания прерывали ее и заставляли, проглотив слова, снова прятать лицо в платок. Я не выдержала и пошла к барной стойке, возле которой в нерешительности топтался единственный сотрудник кафе, оказавшийся на месте в этот час. Он не понимал, как вести себя с нами.
-У Вас есть успокаивающий чай? - спросила я его.
Парнишка оглядел полку, на которой стояли банки с разнообразными чаями и неуверенно предложил:
-Есть облепиховый с мятой. Подойдет?
-Да. Давайте большой чайник, - попросила я.
Подумала немного и добавила:
-Принесите нам два чайника и мед, пожалуйста. Ага, и две пироженки.
Мне показалось, что повышенная порция глюкозы Лене сейчас не помешает. Я оказалась права. Когда она увидела перед собой воздушные, утопающие во взбитых сливках пирожные, рыдания ее поутихли, и она принялась поедать сладости с нехарактерной для нее скоростью. Когда ее пирожное неожиданно закончилось, она вожделенно уставилась на мое.
-Можно? - спросила меня, покосившись на него.
-Конечно, - милостиво разрешила я.
Через минуту оно тоже исчезло в ее чреве. Агашина стала озираться по сторонам в надежде, что бармен вот-вот принесет еще что-нибудь, но я строго окликнула ее.
-Лена! Ты уверена, что твое горе стоит того, чтобы фигура расползлась донельзя?
Она вспомнила о своей проблеме и грустно вздохнула, потом оперлась локтями на стол и пристроила подбородок на ладошки, при этом в глазах ее плескалась вселенская печаль. Как будто это не она только что умяла две пироженки подряд!
-Ну? Рассказывай! - потребовала я.
Она вздохнула и с сожалением выдала причину своего расстройства:
-Султанчик уехал!
У меня сердце екнуло.
-Как уехал? А Марат?
Мне сразу же стало стыдно за то, что я даже не посочувствовала ей, а подумала только о себе. Но Лена была не в претензии.
-И он тоже. Уехал.
Я почувствовала, как у меня внутри что-то оборвалось и рухнуло вниз. На глаза сами собой моментально навернулись слезы. Чтобы не разреветься, как Агашина, я быстро спросила ее:
-Ты не знала, что у него заканчивается командировка?
Почему-то этот вопрос взволновал ее, она часто-часто задышала и опять потянулась за носовым платком.
-Не сказал он мне ничего, - захныкала она, скривив губы, как маленькая девочка.
-Странно. Непонятно. Марат тоже мне не говорил. Может, их срочно отозвали?
-Ага. И билеты они срочно купили? - всхлипнула Лена.
-Погоди, не начинай снова, - попросила я ее, - итак тошно. Ты же хотела сходить к кадровикам и все разузнать про них. Ходила?
Что такого особенного было в моих вопросах, я не понимала. Лена реагировала на них уж слишком бурно. На этот раз у нее даже краска сошла с лица. Честное слово, мне показалось, что оно стало серого цвета!
-Ходила, - буркнула она.
-Так. И что?
-Ничего! Что ты пристала ко мне?
Вот тебе раз! Я пристала? Сижу тут, сопли ей утираю практически, а она еще брыкается!
-А ну, колись. Что узнала?
Агашина поджала губы и молчала, как партизанка, и оттого мне стало еще более любопытно, что же она от меня скрывает?
-Если не скажешь, не получишь больше пирожных - категорически заявила я и отвернулась к окну.
Я знала, что она проглотит наживку! Конечно, Ленка могла и сама купить себе сладости, но за чужой счет всегда слаще!
-Ладно, - пробубнила она. - Оба женаты и растят детей. Вот и все дела.
-Что?! - вытаращила я глаза. - И ты молчала?
-Да, молчала! - разозлилась Агашина. - Скажи тебе, так ты же первая устроишь мне выволочку. Мол, как ты можешь с женатым мужчиной! А вот так я могу! Раз в жизни за свое счастье уцепилась, а оно вон.... Уехало в Казань!
Она снова расквасилась, выгнула рот дугой и собралась плакать.
-Тихо! - прикрикнула я на нее. - Я пошла за эклером. Жди меня!
Не столько сладости меня интересовали, сколько было необходимо остаться наедине с собой хоть на минутку. Я подошла к барной стойке, оперлась на нее и задумалась.
-Извините, у Вашей подруги большое горе, да? - вдруг услышала голос бармена. - Я могу чем-нибудь помочь?
Я перевела на него затуманенный крайним недоумением взор.
-Помочь?
Потом смерила его с ног до головы оценивающим взглядом и поняла, что он ни в какое сравнение с Ленкиным Султаном не идет.
-Это вряд ли, - цокнула я язычком. - Два эклера, пожалуйста.
Когда я уже несла Лене блюдце с вожделенными пирожными, у меня зазвонил телефон.
-Осетрова, где тебя носит?! - орал в трубку Вася Ильин.
-У меня кофе-пауза, - бессовестно соврала я.
-Отставить! - завопил он. - Мухой мчи сюда! Тут такое происходит! А она там кофе распивает, мать твою за ногу!
Ого! Никогда в жизни не слышала, чтобы Вася так ругался. Должно быть, у нас в офисе случилось землетрясение, не меньше. С сожалением взглянув на розовую глазурь эклера, я подвинула блюдце Лене.
-Ты закусывай свою печаль, а мне бежать надо. Там Ильин рвет и мечет. Наверное, что-то страшное случилось.
Когда я вошла к нему в кабинет, на нем не было лица. Галстук болтался на его шее, как старый флаг на рее пиратского корабля, очки криво-косо восседали на лбу, а лицо его выражало крайнюю степень негодования.
-Ты это видела?! - заорал он, увидев меня. - Ты читала?
Он тряс какими-то бумагами перед моим лицом и захлебывался слюной от гнева.
-Твой разлюбезный Марат! Ты все знала и ничего мне не сказала?!
Продолжение следует...
-