В детстве я была очень болезненным ребенком. Которого нужно было оздоравливать. А так как на море отправляться было делом просто не осуществимым, то каждое лето мы с моей замечательной бабушкой отправлялись на дачу. Снимали небольшой деревянный домик из одной комнаты у соленого озера Горькое. И мне эти поездки казались просто волшебными.
Начинались они всегда одинаково. Выезжали мы очень рано. С рассветом меня, зевающую, запихивали в нагруженный нашими вещами ярко красный Запорожец. За рулем которого уже сидел мой дед. Кстати, очень неординарная личность, как – ни будь я обязательно о нем расскажу. Наш небольшой автомобильчик в это время напоминал верблюда – вещи на него грузились на верхний багажник. Что мы только с собой не брали – начиная от одежды и посуды и заканчивая запасом тушеного мяса и сгущенки. Уже позже я поняла, чего стоило скопить за зиму эти продукты, чтобы летом отправить их с нами. Дорога нам предстояла дальняя, скорости тогда были небольшие. Машинка наша катила ярким летним утром больше четырех часов. Впереди, рядом с водителем сидела бабушка, а мне в единоличное пользование доставалось заднее сиденье. Сначала, когда мы выезжали из просыпающегося города, я клевала носом. Но позже, когда распахивался простор бескрайних полей, я уже не могла оторваться от окон. Поля сменялись лесами, леса – небольшими озерами, поблескивающими вдалеке, над всем этим сияла чисто вымытая голубизна летнего неба, а наш красный автомобильчик катил вперед – в яркое теплое, душистое лето, наполненное замечательными событиями.
К нашему домику мы подъезжали рано – деревенька, наполненная дачниками, еще спала. Однако хозяева дома – тетя Маруся и дядя Миша – уже были на ногах. Как все истинно деревенские жители, они вставали очень рано. Да и хозяйство – огромная вальяжная корова Марта, телка, овцы и черный конь Буян – спать не позволяли. Открывались тяжелые ворота, машина заезжала в заросший мягкой травой двор. Слева был расположен большой дом, деревянный, резной. С ажурными ставнями и высоким крыльцом. Справа – наш маленький, чисто вымытый домик, пахнущий свежим деревом. Нас провожали, заносили вещи, и дачная жизнь начиналась.
Дачка наша была построена хозяевами именно для сдачи летним жильцам. Состояла она из одной большой комнаты, обставленной старинной тяжелой мебелью. Тогда, конечно, о зонировании никто и не слышал, но расположением мебели длинная комната делилась на спальню и кухню -гостиную. У небольшого окна, стоял деревянный резной стол с дверками, а по бокам от него две железных кровати с панцирной сеткой. В кухонной зоне возвышался резной старинный буфет, небольшой стол, а напротив у стены – тяжелый, обитый кожей диван с валиками- подлокотниками, полочкой и небольшим зеркалом. Готовили мы на небольшой плитке, на которой бабушка умудрялась создавать простые, но очень вкусные блюда. Однако, в домике мы находились очень мало, потому что дальше по улице сверкало и переливалось синью, зеленью и голубизной то, ради чего мы преодолевали огромное по тем временам расстояние - соленое озеро.
От нашей дачки до озера можно было добраться за пять минут. Просто нужно было спуститься вниз по заросшей травой улочке. Можно босиком, потому что кроме мягкой травы на дороге в автомобильных колеях была удивительно теплая и темная пыль, легко окутывавшая босые ноги. Вдоль улочки – несколько деревянных домиков с палисадниками, в которых буйно разрослась сирень, дикая яблоня с маленькими терпко-кислыми яблочками-ранетками, кусты вишни и акация. Дальше был обрыв. Вернее, раньше он был обрывом, а потом, весной талые воды нанесли земли и песка и получилась узенькая тропинка – спуск к озеру, заросшая по краям клевером, ромашками и лебедой. Огромные раскидистые ивы по обе стороны тропинки создавали живой шатер, такие же ивы росли и ближе к озеру и в их тени часто располагались отдыхающие. Ближе к берегу попадалась жесткая осока, видимо там, где под слоем песка обнаруживалась пресная вода.
Само озеро было небольшим и круглым, как тарелка. Вокруг него, при хорошем темпе, можно было обойти за один день. Берега его заросли удивительно живописным березовым лесом, в котором росло огромное количество белых грибов. Вода в нем удивительная, лечебная, но при этом не водится рыбы. Жили в воде мелкие красные существа. Да и то преимущественно в зеленой тине, которой, как новогодней ватой, окутывало озеро жарким летом. Не повезло тому берегу, к которому по велению ветра кочует тина. Купание точно отменяется. А еще в озере есть лечебная грязь, которая лечит многие болезни. Но мне в то время до грязи дела особого не было.
В темном, почти черном кристаллическом песке изредка находились камни необычной расцветки и формы. Вода вымывала их и гоняя туда-сюда вместе с прибоем, обкатывала и отшлифовывала до еще более невероятных форм и расцветок. Вот за этими камнями мы и охотились, гуляя вдоль берега по колено в воде, благо уйти можно было достаточно далеко. Весь берег озера представлял из себя длинный песчаный пляж и прекрасно просматривался. Близко к воде почти ничего не росло, соль не давала растениям выжить. Часто соленая земля запекалась коркой и трескалась, представляя из себя необычное зрелище. Множество стрекоз, шурша крыльями, стремительно носились вокруг озера. Одни были громадными, с огромными фасеточными глазами и мощными цеплючими лапами. Они летали, треща слюдяными крыльями, присаживаясь по временам на высокие стебли рогоза. Другие – синие и зеленые стрелки – скользили бесшумно прямо над водной гладью.
Часто на берег озера приходили рано, до завтрака. Вода в это время была необычайно прохладной и прозрачной. Но при этом замерзнуть и заболеть было просто невозможно. Вода, благодаря своей солености, держала на поверхности и можно было подолгу лежать на спине, покачиваясь на легких волнах, любуясь утренним небом. Но чаще всего купание проходило по-другому. Мы просто ходили по мелководью на руках, как тритоны, подолгу плескаясь в соленой воде. Волосы вставали дыбом и, высыхая, создавали причудливые прически, кожа покрывалась соляным налетом. А по вечерам, часто после заката, круглое озеро превращалось в огромную жемчужину, переливаясь под лунным светом. Не раз, входя в нагретую за день воду, мы шли по лунной дорожке, протянувшейся, казалось до самого неба…
Сколько раз потом, когда я выросла, мне снилась эта картина… Яркое голубое небо, белые облака и круглое прохладное озеро – символ моего беззаботного детства…