Как вы думаете, первая по счёту любовь как-то определяет направление всей вашей последующей личной-преличной жизни? Может буть, есть какая-то закономерность? Например, ежели першая - счастливая и светлая, иль взаимная, как минимум, то и дальше всё пучком? И наоборот, ежели в самом начале вы были футбольном мячом на любовном поле, то и далее вас ожидает судьба того мяча? По которому 22 футболиста напинывали 90 положенных минут?
Моя первая любовь случилась в старших классах. Мы как раз переехали из маленькой панельной квартиры, в которой я прожила большую часть своей сознательной на тот момент жизни, в новую трёхкомнатную. Новая квартира была большая, светлая, два балкона, счастья полные штаны! Всё было хорошо, покуда...
Покуда рядом с нашим ПАНЕЛЬНЫМ домом прямо перпендикулярно к нему не построили вскоре новый дом. Блатной. Кирпичный. Кто в Союзе жил, тот знает, что кирпичный – это лучше, чем панельный.
А раз лучше, то и народ там жил покруче тех, кто в панельном.
Так получилось, что в том блатном кирпичном доме поселилась моя первая по счёту любовь. Чуете конфликт интересов?
Он был сыном какого-то партийного босса. В том доме ваще сплошь боссы проживали. К ним во двор заезжали чёрные-пречёрные блестящие машины. Бойкие водилы доставали из багажников заморские пакеты и скрывались с дефицитом в подъездах кирпичного "замка".
Может, кирпич и навел романтИк на все события того лета? Когда я в первый раз увидела свово кирпичного прЫнца, то дышать сразу же разучилась. То есть дышать-то дышала, но как-то невпопад. ПрЫнц был и вправду почти что заморским. Ну лан, морда наша. Но это как-то его не портило.
Не, до этого, который из "трёх орешков для золушки" кирпичному было как до Луны. Но мозгов у меня тогда было примерно как у куры, потому и любовь случилась у меня куриная.
ПрЫнц разгуливал в нашем дворе в джинсах, и на его …опе красовался резиновый ярлык. На нём было написано не нашими буквами «Монтана». ПрЫнца сразу же наши панельные нищеброды прозвали энтим словом.
Монтана любил наводить красоту именно в нашем дворе. Мы как-то выгодно оттеняли его принадлежность к великим мира сего. Кирпичным жителям того дома вообще повезло с нами. Они смотрели на нас из окон своих чёрных блестящих машин и понимали особливо чётко и ясно, как им в жизни свезло. А нам не свезло, стало быть.
Женщины «кирпичных» казались НЕ журнальными дамами. Почему так? Дк журналы тогда были «Крестьянка» и «Работница». Так вот не на тех, не на других они не были похожи. Туфли на платформе, оранжевые сумки, высокие причи в стиле Бобетты. Сплошные Монро с Бардо.
Мы любовались ими издалека, как в фильме про «Безымянную Звезду». Ну помните, как Вертинскую с поезда стащили, когда она пыталась расплатиться жетонами казино за билет?
Вот-вот. Один в один. А я была одной из тех школьниц, которые сбегали на вокзал, чтобы полюбоваться издалека на пассажиров скорого дизель электропоезда Бухарест – Синая.
Однажды вообще случилось как в кино, когда дизель-электропоезд вдруг остановился на провинциальной станции. «Кирпичный» прЫнц постучался прямо в мою панельную дверь и попросил учебник по физике. Я как сомнамбула вынесла ему учебник и протянула ему тот учебник как своё сердце в полиэтиленовом пакете. Бери, мол. Делай с ним, что хошь.
Потом я неделю температурила. В прямом смысле. Горела вся. Всё ждала, когда он опять постучится в мою дверь и вернёт мне учебник. Или сердце. Но он, кажись, легкомысленно забыл и обо мне, и о физике. Пока я бредила в своей кирпичной горячке, Монтана развлекался с девицами из музыкального училища.
Поясню. Это не плохие девицы. Вполне себе музыкальные. Но свободные. Жили они в общаге. Поведения были нежнейше легчайшего. Нимфы. Или феи.
И вот пока я клювом щёлкала, одна из нимф кирпичного приворожила.
Я очень переживала. Страдала прямо. День и ночь подглядывала из окна, потому как окно моё прямиком их двор сканировало. Видела, как мой прЫнц с нимфой целовался. Угощал арбузом. Веселился. Пока моё сердце в полиэтиленовом пакете тихо плакало.
Потом я уехала в Москву. Учиться. Панельно-кирпичные страсти забылись. Канули в лету. Каждый из нас стал жить свою личную жизнь. Я отдельно. Кирпич Монтана отдельно.
Интересно, что там дальше у них случилось? Всё, как в книжках. Он женился на нимфе. Потом попал в какую-то местную банду. Говорили, что плохо закончил. Жив или нет, не знаю. Нимфа его быстро бросила. И улетела в свой воздушный музыкальный мир, где бандитам не место.
Вот такая история у меня с первой любовью. Вот думаю, ежели бы тогда тот дом блатной кирпичный дом не построили перпендикулярно моему, и первая моя любовь сложилась бы не по классовому кирпично-панельному признаку? Тогда может и все последующие истории были бы классом повыше? А то сплошное му-му.
А у вас как было?
#женскиеистории
#рассказыизжизни
#перваялюбовь