В Сланцы Тимур вернулся ближе к восьми вечера, машину оставил под окнами квартиры, сполоснулся, переоделся в ставший привычным спортивный костюм и пошёл на доклад к руководству банды…
(часть 1 - https://dzen.ru/a/ZlMWKwcOnjzlu_Uc)
В этот раз Лапа остался в кабинете один, остальные были заняты делами бандитскими, неотложными. Студент протянул ладонь и заявил с улыбкой:
– Леонид Иванович, пожрать бы?
– В Гатчине не кормили? – вставая со стола, поинтересовался заботливый руководитель преступной организации.
– Почему? Днём пообедал в рабочей столовой спичечной фабрики.
Главарь банды усмехнулся и махнул рукой, приглашая докладчика вниз, в кафе, отведать чем бог послал. Сегодня на ужин оказались пельмени, Тимур потребовал добавки, босс ограничился одной порцией. И так живот проявляется. Официант в спортивном костюме принёс кувшин с компотом и отошёл, захватив лишнюю посуду, Студент разлил напиток по стаканам, Лапа потребовал:
– Вот теперь слушаю!
Кантемиров кивнул, в несколько глотков осушил посуду и начал подробный рассказ о доме тётки беглеца и про него самого. Всё, что увидел сам и узнал от местных алкашей. Главарь группировки слушал молча, сотрудник добавил себе компота. Лапа уточнил:
– Так говоришь, изменился?
– Я же его раньше не видел, – Тимур оторвался от стакана. – Шильд сейчас с бородой. Мужик здоровый, запросто закинул за спину большой рюкзак, полный консервами.
– Студент, надо срочно заканчивать с этим беглецом. – Лапа твёрдо взглянул собеседнику в глаза. – Так же, как с Тюриком. Можешь взять ствол.
Инструктор по стрельбе допил второй стакан и откинулся на спинку стула. Бандитский вожак добавил:
– Сделаешь дело – Шестёра твоя. Нужны люди – возьми, сколько надо.
Тимур вздохнул и сказал:
– Леонид Иванович, на мокруху толкаешь. И ещё вдобавок свидетелей предлагаешь.
Руководитель преступной группировки решил быть откровенным.
– Тимур, мне же надо тебя проверить. С нами ты или нет?
– Лапа, дай мне минуту подумать.
Лейтенант сделал вид глубоких раздумий. Вожак допивал свой компот мелкими глотками. Каждый из них обладал обострённой интуицией и ощутил кожей, как над столом возникло напряжение. У Лапы, где-то в глубине души, возникло подозрение о том, что разговор идет как-то не так, как должно быть. Но не мог сказать – почему. Студент поднял голову и сказал:
– Хорошо, я сделаю. Есть условия.
– Слушаю.
– Поеду один, без свидетелей и ствола. Сработаю ножом. Мне нужны сапоги, перчатки, брезент и лопата. – Кантемиров сделал паузу, долил остатки компота в свой стакан, глотнул и продолжил. – На рынке в Питере у Блинкауса крутятся мои деньги, Санёк знает. Дашь моему человеку возможность реализовывать алкоголь в твоих магазинах и кафе. Я отвечаю за количество и качество продукции. Шестёра остаётся у меня, без базара!
Леонид Иванович, вепс по национальности, представитель когда-то древнейшего народа европейского Севера, а на сегодняшний день – вымирающей малой народности Российской Федерации, уголовник с четырьмя судимостями и с развитой природной хваткой, тайно выдохнул. Молодой бандит набивает себе цену. Это нормально… Миром правят деньги! Лапа взглянул на Студента и ответил:
– Договорились. Вот только, как я узнаю о результате, если ты поедешь один?
– Лапа, мне что, с этого Шильда скальп снять или уши отрезать?
– Не надо ничего резать. – Вожак банды ухмыльнулся. – Мне тут недавно подогнали фотоаппарат, который сразу фотки сам печатает. «Полароид» называется. Видел такой?
– Видел в Берлине у югославов. Они им всё немок фоткали.
– Вот и привезёшь снимки готового клиента. Покажешь только мне. Потом тут же сожгу.
– Хорошо, сделаю.
– Когда поедешь?
– Через день. Где работает Шильд, мы знаем. Пусть доберётся до лесничества и спокойно лес валит. Там найду клиента и завалю самого наглушняк.
– Водку будешь?
– Не откажусь.
Лапа повернулся в сторону официанта и заказал двести грамм водки с грибочками. Внедрённый сотрудник милиции доверился подсказке интуиции, настроился на неё и выбрал единственный правильный вариант разговора с опытным уголовником. Миром правят деньги! И в этот момент рациональный ум главаря преступной организации пересилил внутренний тревожный голос…
Отдохнувший за сутки Кантемиров выехал в ночь и через полтора часа дороги обогнул Гатчину слева по Киевскому шоссе. Затем свернул с трассы и начал фиксировать деревеньки, следующие одна за другой: Пижма, Суйда, Мельница и село Кобринское с указателем на дом-музей Арины Родионовны.
Перед деревней Новосиверской путник выяснил у пастуха, собирающего у окраины стадо коров, расположение лесничества и попросил продать корзинку из ивовых прутьев, вынув из кармана банкноту в пять тысяч рублей. Удивлённый селянин легко расстался с лукошком, рассовав по карманам содержимое. Пастух за полчаса сплетёт точно такую же, а тут, считай, приличная бутылка водки в сельмаге. Отличная сделка!
Кантемиров проехал по длинной улице, растянувшейся вдоль реки, и, открыв оба окна автомобиля, наслаждался видом исторического поселения. Чистая, уютная деревня! За поворотом к реке появилась высокая отвесная стена из красного песка или глины на противоположном берегу, которая больше напоминала американские каньоны из видеофильмов. Это ещё что за чудо природы?
За мостом дорога повернула в лес и пошла на подъём по крутому берегу Оредежа. Птицы давно проснулись, щебет стоял по всему перелеску. У старого ельника водитель съехал с дороги, аккуратно обогнув на повороте сбитую ночью собаку.
Машину поставил на пригорке под старой высокой елью. Вытащил из бардачка полевой бинокль и начал наблюдать за домом лесника, наслаждаясь чистейшим воздухом. Бригада заканчивала завтрак за огромным деревянным столом прямо во дворе лесничества. Рядом бегали две собаки, похожие на немецких овчарок…
Кантемиров вышел из машины и, переложив в корзинку финский нож с бутылкой минералки, переобулся в резиновые сапоги. Поднял бинокль к глазам и проследил, в каком направлении выдвинулись работники. Вскоре, в глубине леса послышался визг бензопилы и стук топоров. Молодой человек шёл медленно на звук работающей бригады.
Толстая прокладка из еловых иголок пружинила ноги, густая зеленая хвоя приятно расслабляли глаза, а свежий хвойный аромат сразу напомнил новогодний праздник в детстве.
Тимур получил мощный антидепрессант, запах праздника и веселья. Недаром многие санатории и больницы построены в хвойных лесах. Что может быть полезнее отдыха в еловом бору? Сейчас Студенту было не до отдыха, и, тем более, – не до веселья. Мужчина ступал аккуратно, стараясь не наступать на сухие ветки. Ельник становился всё реже. Звук бензопилы ушёл в сторону, стук топоров раздавался всё громче.
Бинокль висел на шее, Кантемиров вышел из леса и поднял оптический прибор к глазам. Вдали, на окраине следующего бора, разделенного небольшим ручьём и болотом, работали трое. Каждый обрубал сучья поваленных сосен и постепенно отдалялся друг от друга в разные стороны.
У каждого свой участок работы. Линзы окуляров армейского бинокля позволили чётко разглядеть вчерашнего мужика с бородой, который рубил ветки спиленного дерева у самой кромки болота. Как к нему подойти? И с какой стороны? Лес огромный и тянется до самого Новгорода.
Бывший начальник стрельбища внимательно обследовал местность с двух сторон: справа болото расширялось и уходило за горизонт, слева ельник и сосновый бор соприкасались друг с другом. Там должен быть мост! Работники же как-то перешли на ту сторону?
Придётся сделать крюк километра в два. Спешить некуда, и пехоте не привыкать к длительным прогулкам. День тёплый, солнышко светит, птички поют. И нет комаров! Интересно, почему? Болото рядом, а комаров не видно и не слышно?
Кантемиров прогулялся вдоль ручья, очищая лёгкие, быстро нашёл дорогу и вполне приличный деревянный мост в чаще леса, по которому спокойно могла проехать грузовая машина. Когда Тимур вышел на стук топора на другом берегу заболоченного ручья, мужик с бородой успел отдалиться от коллег и углубился в лес вслед за поваленными деревьями.
Преследователь вынул чужой паспорт из внутреннего кармана пиджака, ещё раз изучил фотографию и поднял бинокль к глазам. Шильд – не Шильд? Вроде похож? Майку снял, топором машет, как играет. Здоровый мужик, килограмм за восемьдесят. Да и топор постоянно в руках… Что делать?
Иван Рудольфович не сильно удивился, заметив рядом с собой невысокого худощавого парня в пиджаке, джинсах, сапогах и с корзинкой в руке. Увлёкся работой, вспомнил мясницкую молодость и не услышал, как подошёл грибник. Скорее всего, городской.
Молодой человек стоял спокойно, улыбнулся и, положив корзинку, начал протирать платочком стёкла круглых очков. Затем накинул оправу на переносицу, сощурился, шагнул вперёд и спросил:
– Извините, не подскажите, как мне выйти к деревне? Болото кругом.
Иван ухмыльнулся. Ох, уж эти городские… Работник резким ударом вогнал топор в поваленное дерево, выпрямился, поднял голову и получил мощнейший удар в челюсть.
Природные данные в виде жёсткой черепной коробки и развитых мышц шеи, а также отличная физическая форма впоследствии длительной работы на свежем воздухе помогли мужчине устоять на ногах. Иван качнулся, сделал шаг назад, мотнул головой и даже успел спросить:
– Ты чего?
Прямой удар боксёра, правым кулаком в челюсть, не достиг поставленной цели. Оппонент остался стоять на ногах. Здоровый мужик! И мы знаем, что прямые атаки всегда уступают по мощности боковым. При прямом наступлении шейные мышцы гасят ударную энергию, а голова не откидывается резко назад. Особенно, если противник выше тебя на голову.
От боковых исполнений обороняться сложнее всем: и высоким, и низким. Самый уязвимый участок – это вся нижняя челюсть. От уголка рта следует абстрактная вертикальная линия вниз. В её центр и нужно направить свой кулак...
Ответом на риторический вопрос стал резкий удар левой сбоку точно в поставленную цель. Энергия бокового удара пошла по бедрам спортсмена к крупным мышцам спины, груди и плеч, затем, подобно извивающемуся хлысту, прошла через руку, скопилась в правильно сжатом кулаке и с чудовищной силой обрушилась в заданную точку.
Челюсть при ударе действует как длинный рычаг, напрямую сотрясая затылок, в котором находится центр вестибулярной системы. Раздался щелчок костей. Мозг Ивана получил резкий сигнал опасности.
Нервная система вошла в состояние временного паралича. Человек потерял сознание, мышцы расслабились. Здоровый мужик закатил глаза и медленно опустился на мягкую подушку из сосновых веток и иголок...
Боксёр выдохнул, улыбнулся результату, посмотрел по сторонам, поднял корзинку и присел рядом с воткнутым топором. Вынул из лукошка бутылку минералки и открыл ударом ладони об край обуха топора. Газированная вода с шипением вырвалась на свободу.
Кантемиров протянул руку вперёд и полил лицо нокаутированного человека. Затем сделал несколько глотков и громко сказал:
– Разведка, подъём! Хватит валяться, кругом враги.
Иван Рудольфович очнулся, открыл глаза, фыркнул, протёр лицо ладонью и лёжа спросил:
– Ты кто?
– Бандит, – спокойно сообщил молодой человек, уже без очков, и посмотрел сверху вниз на поверженного оппонента. – Убивать тебя приехал из Сланцев.
– Тогда, чего ждёшь?
– А поговорить? – Ухмыляясь, спросил активный участник сланцевского ОПГ и протянул бутылку. – Попей, легче станет.
Шильд подтянулся, присел, упёрся спиной о бревно, протянул руку и припал к бутылке. Стало легче, в голове прояснилось, мышцы начали работать. Как при опохмелке. Иван опустил руку с бутылкой и произнёс:
– Не о чем мне говорить с тобой.
– Как раз, нам есть о чём поговорить, Иван Рудольфович.
– Имя моё знаешь?
– Я о тебе знаю всё. Или почти всё…, – задумчиво ответил парень в пиджаке и добавил: – Говорю же, убивать тебя приехал за двести километров. И что самое интересное – сегодня ты выживешь. А вот меня сразу убьют, если узнают про твое воскрешение.
– Не понял? – Иван опёрся об сук и попытался встать.
– Давай помогу. Только не дёргайся, а то челюсть сломаю.
Кантемиров подставил плечо и помог мужчине сесть на бревно. Шильд устроился удобней и глотнул воды.
– Спасибо. Тебя как зовут, бандит?
– Тимур.
– Чем ты меня ударил? Вроде в руках ничего не было?
– Кулаком и дал пару раз.
– Ни хрена себе! Как молотком заехал. – Шильд аккуратно потрогал челюсть. – Больно…
– Бокс. КМС. – Кантемиров с улыбкой повернулся к противнику.
– А я до армии самбо занимался.
– Чем самбу танцевать, надо было записываться в секцию бокса.
– Согласен. О чём поговорить хотел?
– Начнём с ГСВГ, продолжим про Медвежий Стан и закончим вечным вопросом – что нам с тобой делать?
– Смотрю, ты много знаешь. Тогда может быть, первые две части пропустим и перейдём к основному вопросу? – Предложил Иван, мельком взглянув на рядом воткнутый топор.
– Иван, даже не дёргайся! Я моложе и быстрей. Сказал же – челюсть сломаю.
Рубщик леса не успел заметить, как в руках человека, назвавшего себя бандитом, оказался нож с характерным лезвием. Бандит, поигрывая финкой в правой руке, спросил:
– Ты помнишь Мусаева Аликбера?
– Кто это? – Удивился вопросу Шильд.
– Его все звали Алик.
Иван Рудольфович взглянул в глаза собеседнику и тяжело вздохнул.
– Я этого Алика до конца жизни не забуду. Убил я его.
– За что?
– За друга!
– Не понял?
– Долгая история.
– А сейчас нам некуда спешить. Особенно тебе, Иван. – Тимур ухмыльнулся и воткнул нож рядом с собой. – У тебя впереди целая вечность. Сегодня я тебя убью. Но не насовсем!
– Это как?
– Понарошку! Потом покажу. Давай вначале расскажи про друга и о том, как и где вас держали в Сланцах. Излагай подробней, нужно для дела.
– А ты точно бандит?
– Ну, не милиционер же? Давай рассказывай!
– На мента ты похож меньше всего …
Шильд сделал пару глотков из бутылки, задумался, вспоминая условия неволи, тяжело вздохнул и начал свою эпопею с описания квартиры, где их держали вдвоём с товарищем по имени Иннокентий. После уточняющих вопросов бандита о системе охраны и условиях содержания рассказчик перешёл к судьбе друга, который умер во сне после того, как выпил разбавленный спирт, в который тот же Алик добавил пару таблеток.
Иван, хотя и был в тот день пьян, однако успел заметить и запомнить аптечную упаковку в руках азербайджанца. Мужчина не стал делиться последними впечатлениями от неожиданной смерти друга и своей клятвой, данной над телом навечно застывшего Иннокентия. Шильд вспомнил бледно-синее лицо, освещенное луной сквозь оконную решётку, глотнул воды, ещё раз вздохнул и подытожил:
– В ту ночь я понял, что, если я не выберусь из той квартиры, то умру точно такой же смертью. Оставался вопрос времени. Поэтому решил бежать и ещё понял, что больше в жизни не выпью ни одной рюмки. После смерти Кеши как отрезало! Ну, а потом мне пришлось две недели изображать спивающегося алкоголика. – Иван печально улыбнулся и взглянул на слушателя. – Впрочем, для меня это оказалось не так уж и трудно. Сложнее было скрывать выздоравливающий организм, я начал набирать вес и делать гимнастику. А затем я ударил один раз ножом в сердце Аликбера Мусаева.
– А как смог? Откуда нож? Мне сказали, что азербайджанец был здоровым и подготовленным бойцом?
– Ты же знаешь, где я служил? Разведбат ГСВГ! Нас учили уничтожать живую силу противника, а тот же Алик видел во мне только алкаша. Откуда нож – не скажу! Я слово дал. У меня ещё вопросы к нотариусу остались…
Кантемиров вспомнил изменившееся лицо старшего матроса Северного флота при упоминании о службе в Германии, всё понял и воскликнул:
– Ваня, подожди! Чёрт с ним, с ножом. Твоя делюга! Лучше давай подробней за нотариуса.
– А чего рассказывать-то? Нам ещё в похоронном бюро всучили его визитку и даже перевели через дорогу для оформления наследства. Нотариальная контора стоит как раз напротив бюро по улице Достоевской. Это я потом понял, что у них всё схвачено.
– Как его звали?
– Представился Романом. Так и звали. Молодой такой! – Шильд задумался. – С ним ещё один специалист был. Постарше и похож на мента.
– Какой специалист?
Иван Рудольфович взглянул на опустевшую бутылку воды и ответил:
– Я только раз его имя услышал. Даже удивился тогда. Вроде солидный мужик, а зовут, как малолетнего пацана.
– Как его звали?!
– Санёк.
Студент с удивлением на лице развернулся к собеседнику.
– Иван, ты ничего не путаешь?
– А чего мне путать? У нас в классе тоже Санёк был.
– Тогда обрисуй, как выглядели юристы.
Тимур, слушая подробное описание нотариуса с подельником, вспомнил, что некоторые документы из агентства «Дом родной» оформлял один и тот же юрист – Корецкий Роман Владимирович. Да и Мусаев тоже был юристом.
Но при чём здесь Санёк? Какой отношение имеет бывший мент к сделкам с недвижимостью? Этот вопрос надо было выяснить до начала активных действий. Нужно оставить пространство для манёвра на случай непредвиденных обстоятельств. А пока проясним вопрос с квартирой-тюрьмой.
Студент дослушал до конца, дождался, пока докладчик допьёт воду, и спросил:
– Вас только одних держали в той квартире?
– Над нами ещё пленники жили. Вроде двое, мы их не видели, но было слышно, как кто-то ходит по квартире. И Алик не имел к ним никакого отношения.
– Не понял?
– У них была своя охрана. Иногда к окнам подъезжала крутая тачка… – Шильд поднялся с бревна и добавил, разминая мышцы спины: – Я не разбираюсь в иномарках, но вроде машина была немецкая. Красивая такая.
– Какого цвета?
– Вроде голубая. Или тёмно-синяя.
Студент оторвался от бревна и встал рядом с рубщиком сучьев, разглядывая его бороду. Шильд улыбнулся и спросил, облизнув губы:
– У тебя больше воды не осталось?
– В машине. Отсюда километра три до поворота в лес.
– У меня в сумке бутылка лежит с родниковой водой. Здесь рядом, у первого дерева. Пойду, схожу.
– Сходи… – Пожал плечами Кантемиров.
– Не боишься, что сбегу?
– Ваня, тогда тебя точно найдут и убьют. Даже не сомневайся!
– Спасибо на добром слове. Сейчас принесу.
Двое мужчин вернулись на поваленное дерево в глубине соснового леса, сидели рядом и, собираясь с мыслями, по очереди пили вкусную воду из горлышка бутылки...»
Роман Тагиров (продолжение - https://dzen.ru/a/ZnqaNC6MDCRNPNLJ)
