Розена Лариса
РОЗЕНА Л. В.
ГДЕ ТЫ, ЮРА…ИЛИ
МАХА ОДЕТАЯ И МАХА
РАЗДЕТАЯ
Посвящается моей
Помощнице - Б. М.,
РОЗЕНА ЛАРИСА
ГДЕ ТЫ, ЮРА…ИЛИ
МАХА ОДЕТАЯ И МАХА
РАЗДЕТАЯ
Роман
Издание второе, исправленное и дополненное
Юлия сидела в кресле в голубом халатике и со страхом ждала возвращения Николая. Она была хороша. Локоны рассыпались по плечам, лицо заострилось, щеки порозовели, глаза стали тёмными, глубокими, бездонными, как заводь. Она тревожно поёживалась. Вот теперь она понимала: Николай пришёл по её душу.
Все стихи взяты из книг: Розена Л. В. «Как божий мир красив», «Покаянный плач на Руси православной», Воронеж, Ц.Ч.К.И. 1999
Екатеринбург
Ридеро 2022
ВВК 84(2 Рос=Рус)7-5
Р96
ISBN978-5-0055-0748-8
Все права защищены. Никакая часть
этой книги не может быть
воспроизведена в той или иной
форме без письменного разрешения
владельца авторских прав.
Розена Лариса Вениаминовна.
Где ты, Юра…
или Маха одетая и маха раздетая
Роман.
©Розена Л.В Екатеринбург 2021
©Издание Ридеро
Повторяется: Проза.ру; Стихи.ру;Изба- Читальня; Дзэн канал "Чудачка"; ОК.
Из газет Юрий узнал о происшествии с богатым русским магнатом в Испании, и его кончине в России. Он вновь позвонил в монастырь под Ростовом, хотел поддержать тёток Юлии, заодно узнать о ней самой, где она? Нина разговаривала с ним ласково. Непонятно, кто кого успокаивал: он её или она?
-А насчёт Юлии Вы что-нибудь слышали? – задал он вопрос и замер в ожидании ответа. Вдруг скажет: «Не знаю» иль нечто в этом роде. Тогда сердце разорвётся в грудной клетке. Но она обрадовала:
-Да, знаю. Она пока в Мексике. Но, скоро приедет домой, всё зависит от обстоятельств.
-Дайте, пожалуйста, её номер телефона, - взмолился он.
-У неё два телефона. Один лично её, второй её хозяина плантатора.
-А хозяин молодой? И чем она там занимается? – насторожился он.
-Работает гувернанткой, воспитывает внучку хозяина. Он солидный, пожилой человек, не волнуйтесь, Юра, она любит только Вас! – Нина поняла по его волнению - он растерян, - Записывайте номера телефонов. Если её разыщите, передайте привет, и быстрее оба возвращайтесь! До свидания! Жду с нетерпением от Вас весточки!
-Спасибо, привет передам. Постараюсь всё устроить, до свидания! – закончил он на подъёме. Он не стал объяснять Нине - они поссорились с Юлией, и он не знает, как ему помириться!
Отключив телефон, задумался. Надо выходить из этого затора быстрее! Следует позвонить хозяину, представиться менеджером из российской компании, спросить, чем тот занимается, предложить свои услуги. Когда он набрал его номер, ответил хозяин, объяснив Юрию - они экспортирует кофе, каучук, фрукты.
Юрий помчался к Сергею просить о помощи:
-Серёж, моя любовь в Мексике, работает гувернанткой. Мне рассказала об этом её тётя. Её хозяин плантатор, экспортирует кофе, каучук, фрукты. Я ему звонил с просьбой – наладить с ним связи. Самой Юлии пока боюсь звонить. Она приревновала меня к одной навязчивой тёлке, обиделась. Разговаривать со мной не будет. Решил действовать через хозяина. Будем, друг, договариваться о поставках с их стороны? Спасай, на кону моя жизнь. Помоги! Что нам надо на данный момент от них?
-Ну, закажи кофе, парочку мешков, но я предпочитаю бразильский! Пойдёт ли мексиканский?
-Выручай! Не пойдёт мексиканский, убытки оплачу сам! Договорились?
-Считай, договорились. Иди в контору, пусть выпишут командировку, принесёшь на подпись, там зарегистрируешь прибытие и отбытие. По всем правилам.
-Всё понял, спасибо! О-кэй! Побежал! – и он заспешил в контору, весело напевая, - «Сердце красавицы склонно к измене и к перемене, как ветер в мае!». Ну, Юлия, наконец-то я начинаю потихоньку приближаться к тебе. Только бы ты вновь не отмочила, какой-нибудь фокус, тогда я просто не выдержу! Скоро, надеюсь, встретимся!».
*********
В конторе покойного Николая всеми делами уже заправлял Виталий. Всё было о-кэй. Теперь надо уговорить Нину вернуться домой. Но она заупрямилась:
-Виталий, дорогой, не могу. Я хочу принять постриг и остаться в монастыре!
-Милая, ты вновь подбрасываешь мне неразрешимую задачу! Кто будет воспитывать детей? – встревожился он не на шутку.
-Я договорилась, устрою их в дорогой пансионат.
-Ниночка, никто не заменит им мать. Давай договоримся, вырастишь детей, иди в монастырь, я рядом пристроюсь. А сейчас не время. Вырастут баловнями, вроде твоего бывшего, будет трагедия. Без надзора детей нельзя оставлять. Знаешь, почему Николай стал таким? Он делился со мной. Когда мальчишкой поступил в институт, снял комнату у хозяйки. Она его соблазнила, он её возненавидел. Поэтому сначала все девчонки от него бегали, он истязал их в отместку за испорченную юность. А когда у него появились большие деньги, тогда они сами на него кидались. Деньги приманивали. Вот он и пустился во все тяжкие. Это, конечно, не умаляет его вины, но сама подумай, что может случиться, если ошибёшься.
-Я уже подала прошение митрополиту о постриге. Не могу отказаться, получится: то хочу, то не хочу! Как ты себе это представляешь?
-Хорошо, я всё улажу. Успокойся, всё будет, как надо, - заверил он.
Ночью не спалось, думал о Нине. Вспомнил, как студентами первого курса они катались на карусели, и она подвернула ногу. Он поднял её на руки и так нёс до дома. Она визжала, вырывалась, кричала: «Что ты делаешь, отпусти! Стыдно!», но он не отпускал. О, сколько воды утекло с тех пор и он, как верный пёс, сидел около неё всё это время. Знал, Николай способен на многое, может пойти до конца! А теперь она придумала новый вариант! «Эх, если б больше было у нас с ней ума, до такого бы не дошли. Утром вылетаю в Ростов! Расшибусь, но доведу дело до победного!».
Оказавшись в Ростове, сразу заторопился в епархию, умолять митрополита об отказе Нине в монашеском постриге, у неё на руках двое малышей. Решил сослаться на трудную ситуацию - она овдовела, не ведает, что творит.
Митрополит выслушал его, поставив на прошении резолюцию: «В постриге отказать!».
Когда вопрос был решён, как хотел Виталий, он сразу помчался к ней в монастырь. Они обнялись, расцеловались. В это время в комнату постучалась сестра матушка Мария. Она уже знала обо всех последних новостях. Пришла напутствовать Нину, прощаться. Сёстры расплакались. Близких оставалось не так уж много, всего ничего. Виталию стало неловко. Он кашлянул. Они поняли, принялись вытирать слёзы, успокаивать друг друга:
-Родная моя, вот какой наказ тебе, не забывай Бога! Всё остальное приложится. Я за Вас всегда молюсь! Ищите Юлию, собирайтесь вместе! Мне звоните, наведывайтесь. Вы у меня одни. Ну, до свидания, мои родные! - вновь все расцеловались. Игуменья перекрестила их. Они вышли из монастыря, Виталий повёз Нину к детям. Забрав их, тронулись к себе.
Попав домой, Нина отрезала - ей не до разговоров, много неотложных дел. Следует распаковать вещи, привести всё в порядок, обдумать, как жить далее:
-Так что, прости.
-Прости? Как это понять и когда можно зайти к тебе, всё обсудить? – растерялся Виталий. «О, у нас вновь спокойствия не будет, опять и опять какие-то новые задачи. Как я устал их решать! Сейчас сгребу тебя в охапку и никуда не отпущу. Хватит, дорогая, все вопросы решать уже следует вместе. Всё бегаешь, как девчонка».
-Как только освобожусь, я позвоню тебе сама. Спасибо за хлопоты о нас! – произнесла она ледяным тоном.
Оставшись одна, стала ругать себя: «Зачем так строго оборвала его? Не ведаю, что творю. Прогоняю. Почему? Я столько уже наломала дров в жизни, думала – остановилась, поумнела, но нет! Может, мне неприятно подчиняться ему, вроде, как уже всё решено, и мне теперь из-за своей минутной слабости обязательно надо выходить за него замуж? Что же я хочу доказать но, главное, кому?», - размышляла тревожно она.
Стала раскладывать всё по местам, невольно вспоминая прошлое. Вот она первокурсница МГУ. После занятий, «Золотая молодёжь», обычно, собиралась в скверике, за университетом. Сначала просто курили, но Нине было нелегко привыкать к такому. Затем стали «соображать», складываясь по рублю. Это происходило ещё в Совке, тогда рубль имел силу. На четыре копейки они покупали себе по вкуснейшему ливерному пирожку, пол-литра водки стоило два рубля восемьдесят пять копеек. А ныне пол-литра водки стоит в сто раз более. Но водку они не употребляли, что-нибудь из приличных болгарских вин. (Тогда в России продавались хорошие сухие болгарские вина). Когда складывались человек пять, и доходила очередь до Нины, она думала: «Лучше бы пряников вкусных купила себе на рубль!». Кто-то из мальчишек обычно бегал за вином, девчонки ждали. Пили из горлышка, так романтичней. Неинтересно же делать, как надо, им хотелось, как не надо! Заедали очень вкусной колбаской, не той, что ныне продают. Сейчас не поймёшь, колбаса это или туалетная бумага, коей придали вкусовые качества и запах! Затем, приняв понемногу на душу, «травили» всякие небылицы, претворяясь пьяненькими, современными, взрослыми. Но они тогда даже не целовались! Поболтав о том, о сём, разъезжались по домам. Если вникнуть, то они выглядели легкомысленными балбесами. И всё-таки, вспоминать об этом интересно, но немного грустно. Юность-то ушла! Она вдосталь настрадалась. Может, и у других, хороших девчонок и мальчишек, в дальнейшем сложилось в жизни, не так, как им хотелось? Хотя у некоторых уже в студенчестве случались неприятные вещи.
Ей сначала нравился мальчик, приехавший из Алма-Аты, Эльзас. Может, и она ему нравилась, они стеснялись объясниться. Зато другая не постеснялась, зазвала его к себе, после заявила, беременна, он должен на ней жениться. Когда они расписались, в этот же день она ушла от него, заявив - он ей не нужен, Подала на развод, закрутив роман с другим. И, как приличная бывшая замужняя женщина, а не куртизанка, вышла замуж за другого парня. Эльзас был в отчаянии от такого поступка. Его бессовестно использовали для прикрытия. Все парню сочувствовали, но помочь ничем не могли. В его сердце осталась глубокая рана. Но позже, со временем, он все-таки женился на хорошей девушке. Как-то Нина прочитал, что подобно поступили с артистом Олегом Даль. Влюбился, бедняга в актрису из своего театра. Его предупреждали, она «дружит» с женатым Ефремовым (ныне покойным). Он не внял. Расписались, справляют свадьбу. Она грустит. Вдруг к ним пришёл на гулянье Ефремов, усадил новобрачную к себе на колени, сказал: «А всё-таки ты любишь только меня!». Услышав сие, Даль убежал, пил неделю, развёлся. Еле жив остался. Вот как бывало!
Вновь мысли вернулись к их бывшим студентам. К их компании вскоре примкнула студентка Катя. Она перевелась из ЛГУ (ленинградского университета). Девочка образованная, Нина с ней сдружилась. После занятий они убегали наверх одного лестничного отсека, садились там, в одиночестве, понемногу «киряли», как они выражались (пили сухое болгарское вино). Семнадцатилетние, начитавшись книг Ремарка, студентки считали это модным. Современные! Курили, обсуждали прочитанные романы, биографии великих: писателей, художников, музыкантов. Молодых тогда не баловали нарядами. Но девчонкам хотелось красиво выглядеть. Катю наряжала мать портниха, Нине приходилось хуже. И она начинала мудрить, комбинировать. Нечто то, соединит с этим, получалось экстравагантно, неординарно. Ей даже завидовали. Обе девочки были яркими, на них обращали внимание. Как-то Нина, сдавая экзамен, услышала от преподавателя, получая пятёрку:
-Вы необыкновенно яркая девушка, вас всегда будут ненавидеть!
Нина смутилась, ответила:
-Спасибо! – вышла из аудитории, подумала про себя: «Влюбился, наверное!». Но его пророчество сбылось, ей всегда завидовали и ненавидели. В ней явно проглядывала дворянка. Лицо холёное, несколько надменное, будто спустилась она на землю, делая всем одолжение. Но сама она нездешняя, из высших слоёв атмосферы. Она очень напоминала девушку с картины художника Крамского «Незнакомка». То же ухоженное лицо княгини, снисходительно разрешающей любоваться собой. Говорят, художник услышал версию о жизни княжны Варвары Туркестановой. Она была очень близка с царём Александром Первым, родила от него дочь, и от позора, и неприятия её обществом, покончила с собой. Крамской не лицезрел её при жизни, но после её смерти, увидев камею с её изображением, вдохновился и написал картину «Незнакомка».
Катя тоже имела запоминающуюся внешность. Не выглядела простушкой. По национальности - наполовину казашка, наполовину татарка, была видной, экзотически броской, элегантной.
Нине новая подруга нравилась. В ней проявлялись благородство, ум, образованность. Её покойный отец был профессором, она многое унаследовала от него. Но однажды в город приехали ленинградские ребята из джаз оркестра. Подружки познакомились с ними около Университета. Мальчишки пригласили их к себе в гостиницу. Нина отказалась, а Катя пошла. Тогда Нина уселась на лавочку в скверике, поблизости, ожидая её возвращения, затянувшееся надолго. Нина испугалась, решив, её задерживают силой, вызвала её сестру, Марину, чтоб спасла Катю от артистов. Сама Нина боялась туда идти. Марина прошла к ребятам в номер, но вышла одна, объяснив, Катя отказалась уходить. Тогда Нина поняла, дружит не с той девочкой. Нина ещё не имела близких отношений с мужчинами, ей показалось оскорбительным поведение Кати. Сначала Нина плакала, обнаружив её наклонности, потом стала презирать, отдаляться. А та всё катилась и катилась, словно колобок. Докатилась до беременности от некоего еврея, коего видела только пару раз. Родила мальчика, бросила учиться. Это, конечно, было уже чересчур! Много времени спустя Катерина просила Нининого супруга ей помочь восстановиться в институте. Она узнала – у него большие связи. Но он отказал. Слишком много времени прошло с тех пор – объяснил он, может, просто не захотел поддержать.
Да, они здорово почудили в студенчестве. Когда в какую-нибудь из студенток влюблялся поклонник, эта девчушка приглашал всех своих подруг, заставляла парня вести в ресторан всю эту ораву. Они строили ему глазки, чтоб он увлёкся кем-то другим, а от своей девчонки отстал. Тогда она, «обиженная его непостоянством», сбегала от него сразу вместе со всеми, оставив ухажёра с носом.
Однажды парень даже снял для этой ватаги на ночь целое кафе. Девчонки танцевали друг с другом (парней не было). Под утро все устремились от этого парнишки прочь. Просто им желалось покуролесить, повеселиться, поозоровать. При этом, некоторые студентки, увлекаясь весельем, забывали об учёбе. Только Нина была отличницей, тянула на повышенную стипендию.
Ещё была одна странная история. Некая девочка, сокурсница Евгения, забеременела от своего парня. Мать велела ей, на время беременности и родов, снять другую квартиру и жить там одной, пока не родит. Евгения так и поступила. Прошло около года, девчонки смотрят, Евгения уже освободилась от беременности, вернулась в вуз и домой к матери. Её спрашивают студентки: «Где же твой ребёночек?». Она отвечает: «Он сразу умер, как только родился, задохнулся ночью во сне». У девчонок мурашки по коже пошли от такого ответа, понимали, дело тут не простое... Вскоре она и замуж вышла за неплохого парня. «Вот и разберись тут, - подумала Нина, я себя берегла, а получила что? А эти «красотки», очень удачно после своих «выкрутас» замуж вышли! Их мужья любили, а меня, чистюлю, нет! Не пойму я эту жизнь, но мне такое «геройство», всё же не нравится!».
Все они, конечно, хотели быть красивыми, модными, любимыми, но у каждой это получалось по-разному. Одна их студентка Галина, дабы не ехать по направлению, остаться в Москве, преподавать в МГУ, поступить в аспирантуру, закрутила роман со старым профессором. Он выполнил все её желания. Но, как-то однажды, встретив Нину, Галина, подойдя к ней, спросила: «Ты не знаешь, как от заразной болезни лечиться?». Нина опешила, пролепетав: «Не знаю-ю-ю-ю». В это время она сдружилась с Виталием. Но на беду он нравился Марусе. Как-то Нина увидела их вместе, решив, у них роман, и порвала с ним. А он от обиды на неё, что не верит ему, познакомил её с Николаем. Хотел показать, тоже в ней не нуждается. На предложение Николая выйти за него замуж, Нина сразу же дала согласие. Испугалась - Николай бессовестно с ней поступил. Побоялась остаться опозоренной. А кто ничего не боялся, рисковал, устроился в жизни прекрасно... Из-за свой гордости, глупой неуступчивости, оба расплачивались всю жизнь. Каждый день она писала письма Виталию, потом рвала их. Её угнетала мысль, он считает её пустой, подлой. Душа вся изболелась, она тосковала, но, что-либо исправить, ей казалось уже невозможным. Не смогла поведать, как сложилось всё на самом деле. Язык не поворачивался. Так и остались: она с Николаем, Виталий же крутился в их орбите, не подавая Николаю вида - работает у него из-за его жены. Когда у неё появились дети, она иногда уезжала в санаторий на юг, подлечить их, тогда он ревновал её больше, чем Николай. Тот, наверное, вообще не ревновал, ему было некогда вникать в такие вопросы. У него было по горло девушек. Нет, всё-таки и он ревновал. Уже вначале они жили плохо. Пожаловалась она как-то знакомой - тяжело ей с супругом. Та посоветовала, сделать вид, будто у неё кто-то есть из ухажёров, дабы он только подозревал и ревновал. Нина решила испробовать этот вариант. Купит сама себе цветы, в магазине маленькую бутылочку водки, просмотрит все сериалы в кино, потом сполоснёт рот водкой, возвращается поздно. Заходит, ставит цветы в вазу, вынимает коробку конфет, кладёт на стол. Обнимает Николая, стараясь показать, она пила водку и не одна. Николай спрашивает: «Откуда всё взяла?», - указывая на цветы и конфеты, она: «Подарили». Он: «Уйди, пьяная морда!», - отталкивает её со злостью, но утром сам начинает полы мыть, в магазин ходить. Тогда ещё у них не было денег на домработниц и прислугу. Но потом ей это надоело. Когда он стал всерьёз гулять, уже не хотелось играть, дразнить его. Она сама нервничала, мучилась, отчаивалась. Как-то Нина нечаянно услышала разговор Николая с известным тогда художником Ильёй Глазуновым. Он просил его уехать с ним в Мадрид. Дорогу, расходы и неустойки за срыв других заказов он обещал оплатить сполна. Супруг просил нарисовать портрет одной дамы в таком же варианте, как это некогда сделал знаменитый испанский художник Гойя. Николай заказывал ему два портрета на тему «Маха одетая», «Маха раздетая». Нина не расслышала, согласился ли художник лететь в Испанию, но ей стало очень горько. Она поняла, значение её в доме сводится к роли никому ненужной приживалки. Всё осмыслив, решила, это наказание Божие за убийство родственником Григория Распутина! Пусть и побочные, но они родственники Юсуповых!
Оставив в стороне воспоминания, Нина позвала служанку и велела ей забрать почти весь её гардероб, оставив себе несколько скромных платьев и две простенькие шубки. Остальное попросила раздать нуждающимся. Решила: хоть и выпросил Виталий у митрополита, отказ в её постриге, она всё-таки, пострижётся, когда будет возможно, решив: «Надо избегать мужчин. Видно, брачная жизнь не для меня!».
Обрадованная служанка отнесла все платья Нины в свою в комнату, принялась рассматривать их. Пришла в недоумение. Разве можно отдавать такие дорогие вещи людям, шитые на заказ в Париже? Но спорить с хозяйкой не стала. Сложила всё в несколько саквояжей, решила попросить подруг продать их, выручку поделить с ними по свойски. Будет она ещё искать каких-то бедных, вот они ей нужны! Только богатые могут благотворить, а бедным, как она, надо каждую копеечку беречь. Поэтому, про себя, сказала Нине спасибо, помолилась за её здравие, и напрочь всё забыла, подсчитав барыши.
Через неделю из Мадрида пришёл судебный иск за урон, нанесённый её мужем донне Марине и двум её друзьям. Сумма оказалась внушительной, но Виталий обнадёжил - фирма выдержит этот платёж. Она уже успокоилась после похорон Николая, но этот иск выбил снова её из колеи. Нина удалилась к себе, включила проигрыватель, поставила пластинку с шестой симфонией Чайковского, слушая её до беспамятства. Злой рок, как у Чайковского в этой симфонии, преследовал её постоянно! Рыдая, под звуки безнадёжно красивой побочной партии в симфонии, она налила себе рюмку коньяку, судорожно её проглотив. И вновь залилась слезами. Виталий почувствовал, случилось неладное, заглянул к ней в комнату. Она сидела на «диванчике фаворитки» необыкновенно красивая, напоминая кающуюся Магдалину с картины великого Тициана. На ней было немыслимо красивое платье, зелёного цвета. Оно облегало её, делая похожей на хозяйку медной горы, из древних уральских сказаний. Он в детстве там жил, и был наслышан об этом от бабушки. Платье переливалось от света множества ламп зажжённых в люстре, мерцало, притягивая, завораживая, гипнотизируя. Он увидел, как соразмерно она сложена. Почему раньше этого не замечал? Именно с таких женщин, скульпторы лепили своих мадонн. О, какое диво, дивное! Длинные косы уложены короной на голове. На шее изумрудное колье. Ноги обуты в тёмно-зелёные туфельки на тоненьких каблучках. Действительно, она была похожа на обворожительную змейку в малахитовом одеянии. Виталий замер, прирос к паркетному полу. На лице жили одни глаза. Он побледнел. Сердце забилось, торопясь жить, наслаждаться этим восторгом! В нём застучали тысячи молоточков. Как давно и мучительно они любили друг друга... Они всегда понимали это... Она, как истинная хозяйка медной горы, поманила своего преданного слугу ручкой, предложив выпить рюмочку коньяка. Он выпил их несколько, залпом, взглянул ей в глаза, и они забыли обо всём на свете. Остались только она, он и смертельно - прекрасная музыка Чайковского.
Утром следующего дня она заявила ему, замуж за него не пойдёт, они останутся только друзьями. Забылась, как одинокая, немощная женщина. Отныне у них будут только деловые отношения! Она вырастит детей и уйдёт в монастырь. Она дала обет и сдержит его!
-Но ведь тебя освободил от этого обета сам митрополит! Скажи, чего ты добиваешься? – не сдерживаясь, закричал он, ты меня мучаешь, терзаешь, издеваешься! Ты безумная ведьма!
-Я всё уже тебе сказала, милый!
Виталий до сих пор не мог понять эту женщину. То ему казалось, она любит и на всё готова ради него. То вдруг она становилась холодна и недосягаема, как сейчас. Играет им! Он устал её разгадывать, ревновать, мучиться подозрениями, догадками. Ему вновь захотелось стиснуть её в объятиях, сказать, как маленькой девочке: «Прекращай истерить!», но нет, теперь она взрослая, самостоятельная. Ей так не скажешь. Может ему всё бросить, уехать на край света, забыть, начать жизнь с чистого листа? Что заставляет его, словно вечный спутник, крутиться около неё? Нет, жизнь уже не построить вновь. Всё перегорело. Он однолюб. Нина испортила ему жизнь. Сломала. После неё он не может смотреть на других женщин. Ведьма! О, как же он намучился с ней! Но без этих мучений ему уже тоже не жить!
Конечно, он пытался ухаживать за другими. Но они казались ему пресными, недалёкими, глупыми. Он как-то ухаживал за одной москвичкой, дочкой профессора. Она была капризной, сексуально озабоченной. Этого Виталий не выносил в девушках. Мужчина сам должен добиваться женщины, а не женщина мужчины. Ему такое претило. Даже, когда учился в аспирантуре, он пытался наладить жизнь со своими же аспирантками. Не выходило. Правда одна его немного запутала. Он думал, с ней забудет свою Нину. Не тут-то было. Она, как оказалось, встречалась с ним, и ещё с другим мужчиной, своим шефом. Тот находился в докторантуре в Москве. Вышла за него замуж и уехала в Ярославль. Потом сообщила Виталию, с супругом она развелась и свободна. Но Виталий уже поставил жирную точку на их отношениях, Защитив кандидатскую диссертацию, начал с Николаем расширять фирму, влив в неё свой капитал. У одного Николая дела шли не так успешно. Виталий же старался. Дело процветало. Николай хотел ввергнуть его в тот круговорот работы и любовных дел, в коих крутился сам. Но Виталий от последнего отказался. Работал, как вол, заглушая тоску по Нине. И вот теперь новый крутой вираж. Вот, какая! Достаточно! Намучился!
Теперь о женщинах он вообще не хочет думать. У него много денег. Он крупный предприниматель. Нет гарантии, что он найдёт человека, а не кладоискательницу. Он делал фирму процветающей, только для этой аристократки, показать: она проиграла, потеряв его. Но не только из-за тщеславия. Он боялся за неё! Как сторожевой пёс, следил, чтоб Николай не прикончил её! А жить, только для денег, смешно! Но где, в чём тогда найти смысл жизни? Ведь не похоронишь же себя заживо. Надо жить. Так же, как Нина, в Боге? Душа пуста. Может, действительно, это будет спасением? Давно он не был на службе, всё дела, дела…
Но как он не раскаивался, как не злился, не доказывал себе, она ему уже тоже не нужна, он не мог оставить всё на мёртвой точке. Он набрал номер Нининого телефона:
-Ало, ало, - послышалось в трубке, в чём дело, Виталий?
-Нина, мне необходимо с тобой поговорить! – твёрдо произнёс он.
-Когда ты хочешь это сделать? – с недоумением спросила она.
-Когда захочешь, если можно, то сейчас. Как ты на это смотришь?
-Хорошо, сейчас, так сейчас. Я подойду к тебе в контору. Нет, не в такой официальной обстановке! Заходи ко мне сам, жду!
Она подумала, разговор начнётся вновь о любви, пересела с «диванчика фаворитки» в кресло, решив сразу прервать все личные разговоры.
Но, оказавшись в Нининых апартаментах, он повёл речь совсем о другом. Она даже немного растерялась от неожиданности.
-Надоело заниматься только суетой. Ты стала часто посещать церковь. Я бы тоже хотел быть поближе к Богу. Давно не исповедовался, не причащался. Идёшь в храм, меня с собой бери. Пошли сегодня ко всенощной в Данилов монастырь, согласна?
-Почему ж нет? Я, правда, в Троице-Сергиеву Лавру езжу на службу, но Данилов монастырь тоже устроит, хорошо! – она согласна кивнула головой и улыбнулась. «Ну и хитрая же плутовка она, надо потерпеть, надоест ей быть одной, сдастся. Она же никого не любит кроме меня! Но к Богу повернуться тоже следует, жизнь наполнится смыслом. Как она, глупенькая, не понимает, можно спасаться и в семье! А можно и в монастыре погибнуть! О, как же я тебя люблю, чудачку! Но так всё-таки не поступают, то я с тобой, то без тебя! И всё же ты мучаешься сама, тебе стыдно. Я тебя понимаю. Истерзалась в противоречиях. Лучше б было, если б ты была проще! Не волнуйся, всё равно наши отношения приведут к венцу, я тебе это обещаю. И ты будешь прекрасной, милой, любящей хозяйкой, глупенькая! Милая моя чудачка!». И он вышел из её будуара, повторяя про себя «чудачка!». Но всё-таки мужчина до конца понять женщину не может. А она не такое, уж сложное существо. Ларчик просто открывался. Нина непроизвольно боялась всяких уз, как ныряльщик, потерпевший, некогда несчастье, боится нырять вновь на ту же глубину!
Она была уже научена горьким опытом. По аналогии со своей жизнью, вспомнила другой случай. Они с Николаем жили в Алма-Ате, налаживая там работу. Здесь они ходили в филармонию и познакомились с дирижёром Фуатом Мансуровым. Он им очень нравился, часто приглашали его с супругой к себе в гости. Через некоторое время все встретились в Москве, дирижёр с семьёй перебрался туда. В Москве он их свозил к себе, на дачу. Объяснил, квартира маленькая, стыдно гостей в ней принимать. Почитатели ему выстроили великолепную трёхэтажную дачу в Подмосковье. Туда он может теперь приглашать даже иностранцев. Всё бы хорошо, но... Слишком много влюблённых поклонниц крутилось возле известного Фуата. Жена дома с детьми. Сиди и помалкивай. Такова женская доля при удачливом супруге. И успех оглушительный, и дача дорогая, а несчастье за порогом. Ехал он как-то с семьёй по скользкой, обледеневшей дороге. Машину занесло, она перевернулась. Он уцелел, жена погибла мгновенно, дочь потеряла глаз, младший сын стал невменяемым. Цена измен и красивой жизни. «Ведь за всё отвечает человек перед Богом! За каждый шаг, за каждое слово, мысль...», - думалось ей. Такие же у и неё самой были «прелюдии». Она с детьми сидела дома, Николай работал. Сначала он не пил. Всё жаловался на головные боли. Она стала поить его травами. Вычитала в книгах, ромашка помогает от спазм сосудов головного мозга. Следила, чтоб успевал поесть. Он обычно кричал - ему некогда, стремился убежать на работу голодным. Тогда она на ходу поила его настоем ромашки, кормила с рук, пока он одевался. И вечно он жаловался, подчинённые не слушаются, умничают, ссорятся. Она слушала и успокаивала. Ничто не ценилось… Потом стал пить. Сначала денег не было на водку, просил гнать самогон. Потом она опомнилась, перестала, испугалась, сопьётся. Тогда он сам решил заняться его производством. Не получалось. Стал с сотрудниками на работе прикладываться. А пьяный он был страшен. Начинал болтать: Нина шпионка или инопланетянка, засланная к нему иностранной разведкой. Тогда ещё была жива его мать, она жила с ними. И когда он начинал буйствовать, она всегда закрывала Нину собой, чтоб не перепало от рук пьяного супруга.
Как-то Николай попросил устроить вечеринку и привести подружку, он пригласит своего заместителя. Тот замучился со сварливой женой, хочет развлечься. Нина пригласила Веру. Но та внимания на друга не обратила. Вперилась в Николая, разбиралась, у кого больше денег. Николай перепил. Когда гости ушли, стал требовать: «Отведи к Вере, познакомь поближе». Была поздняя осень. Они оделись, пошли. На полпути она сказала:
-Не пойду, хочешь, иди один. Они вернулись в дом, пьяный супруг со злости стал выбрасывать из окна кучу денег. Этот человек жил страстями - я хочу!
Всё это выдержать было нелегко. Её в ту пору поддерживал добрый священник из села Нижняя Колыбелька Липецкой области игумен отец Парфений, наделённый Богом многими духовными дарами. Он бескорыстно молился за неё!
Воспоминания ещё слишком свежи. Надо понемногу их забывать. Николай уже получил своё. Что же удивляться её боязни новых отношений? И, всё-таки, всё это скоро уйдёт, забудется. (141)
***********
© Copyright: Розена Лариса, 2024
Свидетельство о публикации №224062301349