1
Небольшая кучка яблок лежала рядом со стопкой дел на столе Геннадия Павловича. Сам хозяин стола, следователь полиции лет пятидесяти пяти, сидел за столом и пытался справиться с проводами вентилятора никак не желавшего работать. Он щурился от пота попадавшего в глаза, но все же с упорством пытался запихнуть таки провод под клемму контакта. На улице стояло начало августа и уже с утра на улице было около плюс тридцати без какого-либо намека на спасительный ветерок не говоря уже о дожде или грозе и попытка в очередной раз завести постоянно ломавшийся вентилятор была просто жизненноважной для грузного следователя страдавшего гипертонией.
- Ну как дела? Как дети?
В кабинет вошел Антон, с ним Геннадий Павлович делил этот кабинет. Было Антону к сорока, тридцать шесть если точно. Среднего роста с начинающей пробиваться сединой он всегда готов улыбнуться и пошутить. Поначалу Антон дико бесил старого волка Геннадия Павловича, потом вроде как они притерлись, приработались и сейчас такой «сожитель» даже радовал всегда немного угрюмого Геннадия Павловича. Одна, две брошенные мимолетом шутки Антона и работать становилось легче. Как-то умел Антон разрядить напряженную рабочую атмосферу полиции, чувствовал, что называется момент, да и следователем был далеко не из последних.
- Да нормально, - расстегивая ворот рубашки ответил Антон, - Что нового? - спросил Антон кусая стащенное со стола напарника яблоко.
- Как всегда, - ответил потирая очки Геннадий Павлович, почти готовый сдаться в борьбе с вентилятором. - Вчера снимали, - кивнул он на яблоко, - Спас ведь был.
- Пьяный бомбист чтоль? - ухмыльнулся Антон жуя яблоко.
- Ага, - кивнул Геннадий Павлович, - Бен Ладен на бомбе пролетел, да поймать не успели сам взорвался. Да так, что и следов не осталось. Нет тела — нет дела.
- А серьезно Палыч?
- Если серьезно. - Палыч вроде как сумел закрепить контакт с проводом, - Тело у нас, говорю же как всегда.
- Бытовуха?
- Да вроде как. Меньшиков звонил, его участковый откуда-то с Зеленки звонил тело там говорит прямо во дворе лежит.
Геннадий Павлович отвлекся от выключателя и протянул Антону извлеченную из ящика стола бумажку с адресом места происшествия. - По пьянке наверное неподелили. Короче, там разберешься.
- Хорошо хоть не карьеры, - сказал Антон мельком глянув в протянутый листок. - Так точно разберусь…
И вынув из стола папку с бумагами направился на выход попутно бросив недоеденное яблоко в корзину для мусора.
- Пошел уже? - удивился Геннадий Павлович, - ты хоть чаю попей, успеешь еще взмокнуть на жаре этой.
Антон улыбнулся во все свои тридцать два зуба и ответил:
- Сам чини свой вентилятор Палыч. Я Тенгиза заберу.
Только удаляющиеся шаги услышал Палыч.
- Вот щегол-то — бросил он, - и починю — буркнул Палыч себе под нос. И вспомнил Антона вызывал к себе начальник, а он, Палыч, совсем забыл о том.
Геннадий Павлович нажал на кнопку выключателя триумфально ожидая звука разгонявшийся лопости винта вентилятора, но ответом на сухой щелчок была только тишина.
- Вот щегол-то — повторил Палыч и сбросив так и не заработавший выключатель со стола вытер выступивший на лице пот и потянулся за ближайшей папкой с делами. Пора было начинать трудовой день.
- Не люблю я Зеленку эту. - бросил Антон водителю уже в машине.
Тенгиз не ответил. Кто же любит пригороды.
Зеленкой в городе называли один из спальных районов города, но не потому что он был богат зелеными насаждениями или парками, просто основной улицей здесь была улица названная в честь героя войны Зеленина. Зеленка была почти пригородом и населяли его в основном семьи рабочих близлежащих предприятий — кирпичного завода, в простонародье — «кирпичника» и здоровенного песчаного карьера на берегу речки расположенного почти сразу за кирпичником.. Ныне, после очередной попытки реанимировать его, песчаный карьер этот опять стоял заброшенный и использовался у местных в основном для купания.
- Да Палыч, - ответил Антон на телефонный звонок, - да сейчас с трупом этим разберусь и зайду к нему передай там.
Палыч начал что-то говорить Антону в трубку.
- Нет, не буду я ему звонить.
Антон выключил звонок.
- Забодал уже — бросил он. - Чего еще надо бл*** Васильеву? Выругался Антон.
- Что опять бодаешься с главным? - спросил Тенгиз не отрываясь от дороги.
Антон щурился от солнца бившего прямо в лобовое стекло и ослеплявшего его. Отвечать Тенгизу он не хотел. Не дело это сплетни про служебные дела разговоры с водилой заводить. Ни к чему это, считал Антон.
- Ты вон козырек-то опусти — бросил Тенгиз.
- Нет, не к общагам Тенгиз, двенадацатый дом - поправил Антон водителя уже по привычке собиравшегося повернуть на дорогу ведущую к местным общагам — главной клоаки Зеленки где водилось все от относительно безобидного спирта до амфитамина и солей разного вида.
- Там двенадцатый — кивнул Антон на обычный человейник раскинувшийся перед ними.
Несколько хрущоб в ряд с сетевым магазином на первой этаже одного из домов, небольшое здание с двумя входами один для почты, другой для аптеки. Детская площадка, рядом стоянка для немногочисленных машин и мусорные контейнеры. Вот и все унылые достопримечательности что открылись взору Антона при въезде в сей район.
- Нам наверное туда, - ткнул Антон пальцем, в сторону бело-голубой полицейской машины стоявшей у подъезда дальнего дома.
- Хотя погоди, - сказал Антон, - встань тут Тенгиз, а то еще медикам не проехать будет.
Водитель понятливо кивнул и следователь выйдя из машины и направился к заприметившим черную машину СК полицейским через двор. Не пройдя и десяти метров Антон остановился.
На вытоптанной сухой серой земле детской площадки, словно невесть откуда взявшийся снежный сугроб, лежало тело укрытое белой простыней.
Рядом с машиной стояли несколько человек и о чем-то перебрасывались с полицейскими словами иногда оживленно маша руками в сторону тела. Обычные зеваки из местных которые слетаются как мухи на г...о, едва у какого-нибудь дома остановится машина полиции или скорой помощи. Один из полицейских кивнул и головы этой небольшой компании как по команде повернулись в сторону Антона.
- На хрена укрыли-то?
Это был первым вопросом Антона подошедшему к нему сухощавому усатому мужчине одетого в обычные брюки и рубашку. Антон сразу узнал опера Меньшикова, того самого кто и вызвал их сюда.
- Здорово — пожимая руку Антону ответил опер, это было все что он успел сказать.
- Так площадка, дети ведь здесь. Да и на виду — сказал полненький и низенький мужичок с лысиной. Он подошел к ним и встал за спиной опера.
- Александр — протягивая Антону руку представился толстячок. - Старший по дому.
Этот человечек ему не понравился. Уж больно деловым и каким-то пронырливым показался он Антону. Он ответил на рукопожатие и тут же пожалел об этом, уж больно липкой от пота была ладонь Александра.
- По какому дому? - спросил Антон.
- Двенадцатому — ответил толстячок, - Где, - он замялся, не зная как называть тело под простыней. Он просто ткнул толстым пальцем указывая на труп, - где он проживал.
- Подождите там — сказал он управдому указывая на место где собрались местные зеваки.
- Вас опросят когда надо будет.
- Так ведь уже опросили — пробормотал старший по дому.
Опер Меньшиков выразительно посмотрел на Антона, мол местное «начальство».
- Участковый где? - бросил Антон Меньшикову косясь на управдома.
- С моими, людей опрашивает, — быстро ответил опер, - к гопоте местной пошли.
- Медикам звонили? - спросил он опера и видя что старший по дому никуда уходить не собирается сказал:
- Давай отойдем.
Опер и следователь отошли и присев на ближайшую скамеечку на детской площадке закурили. Старший по дому понимая, что его не приглашали мялся на месте светя своей плешиной.
- Да, судмед вызвали и труповозку тоже — начал рапортовать Меньшиков. - Наверное как несчастный случай проведем.
Антон ногой сгреб в сторону хабарики валявшиеся рядом со скамейкой, вытер пот с лица и сказал оперу:
- Рассказывай.
- Да вот собственно и рассказывать нечего. Скорее всего по пьяни гопота или плохо стало. Лето ведь, жара.
- Рассказывай говорю — повторил Антон, затягиваясь сигаретой.
Опер расстегнул папку и пошелестев листами нашел нужный лист и начал с него читать.
«Труп обнаружен утром местным дворником рядом с кустами на детской площадке. Доступ к телу был заблокирован местным участковым полиции и со слов оного, никто к нему не приближался. Тело лежит лицом вниз, на затылке следы запекшейся крови. Возможно, судмедэксперты найдут новые следы после осмотра. Труп опознан старшим по дому где проживала жертва. Со слов старшего по дому Афанасьева Александра Александровича это Леонид Воскресенский (отчество уточняется) мертвый характеризуется как обычный тихий человек. Не злоупотреблял алкоголем и не употреблял наркотических веществ, не был замечен в пьяных компаниях или каких-либо противоправных действиях….. Но выпивал »
- Как как зовут жмурика? - остановил опера Антон.
Меньшиков пошарил по листу глазами и ответил:
- Воскресенский Леонид.
- А ну-ка постой — сказал Антон и направился к трупу.
В эту августовскую жару Антона вдруг пробил холодный пот и от этого стало холодно. Его затрясло словно на город вдруг среди лета налетела снежная пурга и кусочки снежинок тая на его лице превращались в маленькие режущие кожу льдинки. Медленно, очень медленно он подошел к трупу накрытому простыней. Управдом что-то сказал, Антон не услышал. Он присел на карточки, отодвинул простыню и увидел человека лежавшего, как и было написано в черновике рапорта, лицом вниз. Человек как-будто спал, ну как пьяные падают и на землю и по фигу дальше в какой позе ты уснул. Мертвый был невысокого роста в обычной летней одежде — черном худи с длинным рукавом и серых шортах. Антон дотронулся до плеча и медленно начал поднимать тело, чтобы увидеть лицо трупа.
- Узнал что ли? - спросил подошедший опер Меньшиков.
От голоса за спиной Антон вздрогнул, голос опера шел как-будто издалека, из другого мира где сейчас было плюс тридцать. Он словно остался один на этом свете, он и мертвые глаза смотревшие куда-то вдаль сквозь него.
- Да - ответил Антон и не узнал свой голос.