Арт Блэйки (ударные) - ART BLAKEY (drums);
Ли Морган (труба) - LEE MORGAN (trumpet);
Бенни Голсон (тенор-саксофон) - BENNY GOLSON (tenor sax);
Бобби Тиммонс (пианино) - BOBBY TIMMONS (piano);
Джайми Мерритт (бас) - JYMIE MERRITT (bass).
Арт Блэйки не зря выбрал термин Messengers для обозначения своего музыкального и личного предназначения в самом начале карьеры музыканта. Очевидно, что любая значимая музыка несет в себе встроенное послание, и в этом смысле термин можно с полным основанием применить к любой комбинации исполнителей (даже у самого крутого рогача есть свое послание, независимо от того, насколько сложно оно сформулировано). В случае с Блэйки важнее то, что его послание передается не только в музыке, но и в его словах и речах, в его действиях и личности.
Эта черта Блэйки все больше проявлялась в те насыщенные событиями годы, когда он отказался от своей последней работы в качестве сайдмена (в квартете Бадди Де Франко, членом которого он был в 1951-53 годах). Он дал понять, что никогда не будет довольствоваться лишь осознанием того, что его музыкальное послание построено правильно, его ритмический синтаксис и мелодическая грамматика безупречны. Для Блэйки это лишь отправная точка; как только он вооружился для передачи своего послания, он намерен найти аудиторию для него и для всего остального джаза. Блэйки - не просто представитель группы Art Blakey's Jazz. Messengers, но и радетель за все дело современной музыки.
Однажды в беседе с Джоном Тайнаном в журнале Down Beat он высказал мнение, что у американцев не было возможности оценить свою собственную музыку. "Им не продали ее, а ведь нужно многое продать... Почему бы этим высокопоставленным продавцам не поработать над джазом? Давайте немного продадим джаз. Он более американский, чем многие другие вещи".
Блэйки, хотя иногда и покрывает свои словесные послания поверхностью сардонического юмора, совершенно серьезно убеждает свою аудиторию в важности музыки, которую он представляет. Обращаясь к одной из аудиторий, он умолял: "Джаз стоит для этой страны больше, чем все миллиарды долларов, которые может потратить правительство в рамках иностранной помощи. Он американский до мозга костей. Я прошу вас, поддержите джаз. Я не горжусь, я умоляю вас на коленях поддержать вашу собственную музыку". А в Сент-Луисе, объясняя однажды шумной толпе, что он не может возвыситься над ними, играя громче, потому что у него не рок-н-ролльная группа, он добавил: "Мы играем современный джаз, и чтобы понять его, нужно слушать. Мы учимся, мы репетируем. Jazz Messengers очень серьезно относятся к тому, чтобы донести до вас музыку. Если вы не хотите слушать, возможно, это сделает человек, сидящий рядом с вами".
К счастью, за год или два, прошедшие с тех пор, как Арт дал волю этим вспышкам, музыкальный климат заметно потеплел по отношению к джазу в целом. За последнее время послание Арта было передано чередой новых и хорошо подготовленных сольных талантов; группа сохранила свой простой формат "два рога и ритм" и остается отражением личности своего лидера, независимо от того, кто стоит на переднем плане.
Рожки Ли Моргана и Бенни Голсона слишком хорошо знакомы поклонникам Blue Note и не нуждаются в представлении, как и фортепиано Бобби Тиммонса. Однако есть один новичок в этом доме, достаточно талантливый и многообещающий артист, чтобы заслужить кратковременное внимание и биографический поклон. Это басист Джайми Мерритт.
Родившийся в 1926 году в Филадельфии, Мерритт еще учился в школе, когда впервые услышал Джимми Блантона на классических записях Эллингтона и вдохновился идеей изучать бас. Возможность следовать традициям Блантона была отложена из-за службы в армии, но вскоре после возвращения к гражданской жизни в 1946 году он начал учиться игре на концертном басу у одного из членов Филадельфийского симфонического оркестра, а также провел три года в местной школе Оренстайна. После выступлений с Тэддом Дамероном, Бонни Голсоном и Филли Джо Джонсом в 1949 году он отправился в путь с Bull Moose Jacksen. Это была первая из серии ритм-энд-блюзовых работ - он работал с Крисом Пауэллом сразу после ухода из группы Клиффорда Брауна, а в 1955-57 годах проводил большую часть времени в турне по югу с Би Би Кингом. Но между этими работами были возможности играть джаз. Переезжая из Нью-Йорка в Филадельфию, он играл с Сонни Ститтом, Лестером Янгом и Роем Элдриджем. Мерритт, присоединившийся к Блэйки осенью 1958 года, называет своими любимцами Рэя Брауна, Чарли Мингуса, Оскара Петтифорда, Эла Маккиббона и Пола Чемберса (то есть альтер Блантона).
Side A:
1. Moanin' 9:30
2. Are you real 4:45
3. Along came Betty 6:09
Сессия добилась своего, начав сразу с кульминации, ведь улучшить грув, заложенный композицией Бобби Тиммонса Moanin', было бы нелегко. Первый припев - квинтэссенция фанка, основанная на классическом паттерне call-and-response, когда на простые фразы Бобби отвечают рожки, а ритм отбивается на прямых, церковных парах аккордов (си-бемоль и фа). Обратите внимание, как просто открывается соло Ли, постепенно наращивая удар и интенсивность, пока к первому проигрышу он не начинает свинговать в более сложной манере. За двумя припевами, исполненными трубой, тенором и фортепиано, следует один припев на басу.
Are You Real?" - это такая прямолинейная мелодия, которая вполне могла бы стать поп-песней, созданной одним из лучших коммерческих мелодистов. (Для меня не стало сюрпризом узнать, что когда четыре года назад ее написал Бенни Голсон, он снабдил ее лирами). Структурно она представляет собой 32-барный припев плюс 4-барный тэг. После напряженного, но хорошо организованного припева Бенни, Ли берет соло, которое еще раз напоминает о том, как впечатляюще развивается этот молодой человек: его соло здесь, как и на всем альбоме, демонстрирует больше внимания к форме и содержанию, меньше к техническому показу, чем многие из ранних работ в те дни, когда он был 18-летним сайдменом в биг-бэнде Диззи. У Тиммонса тоже есть хор, который плавно переходит от фразы к фразе, при этом незаметно помогая рожкам в бэкграунде. Типичный припев из четверки Cending с восьмеркой от Арта для учета тега) предшествует заключительному припеву.
Along Came Betty, тоскливая тема, исполняемая рожками в унисон, была вдохновлена не личностью, а, что любопытно, походкой молодой леди, в честь которой она была названа. В композиции была предпринята попытка передать "музыкальный эффект ее грации и женственности". Если музыка точно отражает ее походку, Бетти идет в умеренном темпе с равномерными шагами легато. Обратите внимание на то, как в припеве Ли извилистая простота первых нескольких тактов переходит в его последние восемь тактов. Бенни тоже склонен недоигрывать в своем соло, а подземные взмахи Арта в тактах 8 и 16 - единственные изменения рисунка в остальной непрерывной и неизменно эффективной ритмической поддержке. Припев Бобби Тиммонса, который в этом темпе мог бы стать беспорядочным нагромождением шестнадцатых, в своих однонотных линиях больше опирается на триольное чувство. Нежное настроение сохраняется, когда рожки возвращаются к финальному припеву, заканчивая легко и вежливо, как и начинали.
Side B:
1. The drum thunder suite 7:15
2. Blues march 6:35
3. Come rain or come shine 5:45
Вторая сторона динамично открывается сюитой Голсона "Drum Thunder Suite", которая родилась из желания Арта сыграть композицию с эксклюзивным и драматическим использованием молоточков. Поскольку молоточки автоматически наводят на мысль о громе, название было выбрано, по словам Голсона, еще до того, как была написана хоть одна нота.
Произведение состоит из трех частей: первая, "Drum Thunder", самодостаточна и понятна, а громовые раскаты солистов Моргана, Голсона и Тиммонса служат мостиками между высказываниями Блейки. Вторая часть (с подзаголовком Cry a Blue Tcar) построена на резком контрасте, с латинским чувством ("чтобы Арт мог показать, как тонко и эффектно он умеет оттенять"). Третья тема, Harlem's Disciples, - это фанковая мелодия, в которой единственными ритмообразующими элементами являются тарелки-носки Арта. Блестящий момент напряжения создается фортепианным соло с сопровождением рожков, прежде чем передняя линия переходит в завершающее барабанное соло.
Подтекст "Blues march" понятен с первых же тактов. Здесь предпринята попытка (как мне кажется, весьма успешная) соединить дух старых новоорлеанских марширующих оркестров с вполне современным подходом к импровизации, как это ощущают нынешние солисты; в то же время тема, с ее легкой ориентацией на горн, имеет качество периода, что связывает произведение воедино уникальным и убедительным образом. Приятно изучать, как Арт поддерживает соло трубы, тенора и фортепиано тяжелым ритмом "четыре-четыре", который не допускает никакого намека на монотонность, но сохраняет маршевое настроение, созданное вступлением. Соло Тиммонса поражает своим постепенным переходом от простой однонотной линии к захватывающему аккордовому хору.
Come Rain or Come Shine - напоминание о том, что Блэйки нашел секрет примирения хард-бопового темперамента своего оркестра с мелодичностью типичной стандартной мелодии. Мелодия слегка перефразирована с помощью синкопирования, рожки вводят ее в унисон, а солисты сменяют друг друга в квартете припевов - Симмонс, Голсон, Морган, Мерритт, - которые являются не меньшим отражением основных качеств Messengers, чем все остальное в этом наборе. Великолепная пульсация еще одной великолепно интегрированной ритм-секции Блэйки, как мне кажется, максимально эффективна на этом треке; действительно, мы снова вспоминаем, насколько реальная личность этого квинтета, независимо от того, кто играет с ним или пишет для него в тот или иной момент, по сути, является зеркалом личности его лидера. Припев Мерритта здесь удивительно мелодичен, он никогда не был просто басовым припевом, но соло, которое можно было бы сыграть не менее ценно на трубе, саксофоне или фортепиано.
Вскоре после записи пластинки Блэйки и его "почтальоны" отправились в специальный тур, который привел их во Францию и другие континентальные точки, где их послание годами с неизменным энтузиазмом принимали через пластинки. Возможность лично пообщаться в местности, которая, как он знал, полностью соответствует его музыкальным целям, была воспринята Артом с радостью; однако, как он сказал Тайнану год или около того назад, "единственное, чего я еще не понял, это как я буду проповедовать этим людям там, когда мы все не говорим на одном языке".
Тогда Арт дал свой собственный красноречивый и подходящий ответ, усмехнувшись и добавив: "Но кому нужны слова, чувак, они и так все поймут!
Благодарю за внимание! Не забудьте подписаться на мой канал, чтобы не пропустить новые выпуски моих рубрик!