Мария Ивановна, озабоченно оглядывала квартиру. Всё было нормально. Обои наклеены идеально. Да, она не в новостройке, но всё равно – это улучшенная «брежневка». По скрипевшим ранее полам теперь можно было ходить, не опасаясь появления неприятных звуков.
- Зять постарался, — подумала женщина, — Лёшка. Конечно, по большому счету, болван он неотёсанный, и зря Ленка замуж за него вышла, но зато много, что умеет. Сам ведь тогда сказал, что за день скрип уберёт, вот и убрал. Да и с обоями легко справился. Но всё равно, нет ума у Ленки. Красивая такая девка, без труда нашла бы себе богатенького, так нет, к этому олуху привязалась.
Вообще-то, никаких претензий по отношению к зятю Мария Ивановна не имела. Раз Ленка выбрала его, значит, так тому и быть. Подумать о жизни мать ей предлагала. Говорила: может так получиться, что придётся потом «локотки кусать». Не послушала дочь.
—Себе на уме она, — вспоминая некоторые события, связанные с Леной, думала Мария Ивановна, — помощи никогда не просит. Все сама. И зять такой же. Надо же им было встретиться! Тьфу!
Поставив точку на зяте и дочери, женщина вернулась к размышлениям по поводу квартирного вопроса. Пять лет назад её повысили в должности до главного бухгалтера фирмы. Это, по её мнению, требовало изменения некоторых основных деталей, подчёркивающих её статус. Дело, прежде всего, касалось квартиры. Мария Ивановна все ещё жила в двухкомнатной, которую четверть века назад молодая семья умудрилась приобрести.
Больше всего муж старался. Валентин Петрович после окончания механического факультета политеха вначале устроился в неплохую компанию в своём городе, но потом узнал о хорошей вакансии и выгодных условиях, отправился работать «на трубу». Конечно, ждать вахтовика-мужа целый месяц было непросто. Но, во-первых, он привозил всегда такую сумму, которую в этом городе мог заработать только очень большой начальник. Во-вторых, молодой женщине всегда помогали её мама и папа. Так что очень серьёзных трудностей не возникало.
Главный бухгалтер понимала, что квартиру в новостройке ей не купить. Денег за проданную «двушку» на приобретение чего-нибудь меньшей площади хватило бы. Однако женщина знала, что перед вселением необходим ремонт. На работе рассказывали, что в приобретённой новостройке не оказалось нормального пола, электропроводки, межкомнатных дверей, сантехнического оборудования в санузле. На ремонт у сотрудника фирмы ушли уйма времени и куча денег.
Сменить двухкомнатную квартиру на трёхкомнатную в городе можно было с доплатой, но у женщины не было нужной суммы. Чтобы её накопить требовалось довольно много времени, а брать кредит не хотелось. Перебрав несколько раз все возможные варианты, Мария Ивановна остановилась на самом приемлемом.
В получасе езды на маршрутке в двухкомнатной квартире жила её мама. Одна она осталась десять лет назад. В квартиру эту вселились они с отцом ещё молодыми, получив её за счёт того, что отец Иван Михайлович работал на моторном заводе. Вообще-то, молодой семье из двух человек полагалась «однушка», но мама женщины, сегодняшняя баба Вера, была в тот момент беременна.
О том времени отец и мать старались не вспоминать. Дело в том, что Вера Алексеевна потеряла первого ребёнка. Дочь Марию родила она только тогда, когда её возраст приближался к сорока годам.
Потеряв мужа, баба Вера, по её словам, стала жить ради внучки. Лена, как когда-то Мария Ивановна, оказалась единственным ребёнком в семье. Правда, родилась она, по словам бабы Веры, вовремя, Марии Ивановне было в то время всего двадцать два. Значительную часть времени маленькая Лена проводила с бабушкой. Порой её мама даже ревновала её к бабе Вере. Но от такой помощи отказываться было нельзя.
И вот теперь, собираясь подкрепить свой статус трёхкомнатной квартирой, женщина решила уговорить бабу Веру продать свою «двушку». Вырученных денег было бы достаточно и для обмена с доплатой, и для приобретения однокомнатной квартиры для бабушки в малосемейке.
К сожалению, уговорить бабу Веру не получалось. Она и слышать не хотела о какой-то продаже и переезде в какую-то, как она говорила, «голубятню». И вообще, бабушка не считала должность главного бухгалтера чем-то значимым.
-—Ты вспомни, какую должность отец твой занимал, какая ответственность на нём лежала! – сказала баба Вера дочери, — весь цех на заводе. Знаешь, что могло получиться, если бы они брак допустили? Это тебе не дебет с кредитом сводить. Да и дочка твоя, моя внучка вспомни, какую специальность получила, и куда её на работу сразу взяли.
Поскольку избранная тактика эффекта не обеспечила, Мария Ивановна решила придумать что-нибудь другое. Лучше всего, как ей показалось, так всё выставить, чтобы свою квартиру бабка просто возненавидела. Но и в этом случаи попытки женщины не дали нужного результата.
Вспоминая упорство бабы Веры, Мария Ивановна мысленно ругала её самыми последними словами. Она просто удивлялась, как можно так привязаться к какому-то «допотопному» дивану, который когда-то давно дед Иван собственноручно перетягивал? Или к плитке на стенах ванны. Что в ней хорошего? Такое старье уже давно не используется. Ну, наклеивал её дед сам, а бабка помогала ему. Правда выразилась та помощь только в том, что подавала она ему нужное. А ещё, как, смеясь, рассказывал дед Иван, помалкивала, не лезла со своими советами, не мешала.
Перебрав все, что услышала от бабы Веры, не желающей расставаться с брежневской двушкой, женщина попыталась остановиться, отвлечься от злободневной темы. Она знала, что в таком случае решение может прийти само. Появится как бы ниоткуда. Причём окажется оно самым лучшим.
Примерно через час и произошло то, на что рассчитывала Мария Ивановна. Следя за происходящем на телеэкране, она вдруг почувствовала, как бы озарение. Взяв телефон и убавив звук в телевизоре, женщина позвонила дочери.
— Лена, ты помнишь, я тебе рассказывала о возникшей необходимости улучшения моих жизненных условий? – начала своё плавное наступление женщина.
— Да, что-то такое было, — последовал ответ, — ты ещё про какой-то свой статус рассказывала, ещё что-то говорила.
— Так вот, — продолжила Мария Ивановна, — я перебрала все варианты и поняла, что остаётся только один...
Далее женщина подробно рассказала, что следовало сделать, и почему это не получается.
— Ты попробуй бабку свою уговорить, — попросила женщина, — что она за эту квартиру, набитую каким-то старьём, уцепилась? Вечно никакой жизни мне не даёт. Самой давно за восемьдесят. Можно сказать, одной ногой в могиле, а помочь не хочет!
— Мама, ты что? – в голосе дочери слышался настоящий испуг, — ты зачем так про бабушку? Она меня любит, и я её люблю. Они с дедом столько для нас с тобой сделали. А квартира её... Я, когда туда вхожу, ощущение такое, словно в свой дом вошла. Там все стены мне как родные. Диван там стоит. Я помню, что совсем маленькой была и прыгала на нём. А однажды неудачно прыгнула и на пол упала. Не трогай бабушку. Я хочу, чтоб она до ста лет точно дожила. Она и к Лёшке моему хорошо относится.
Дочь говорила что-то ещё, но мама её уже не слушала. Она просто держала в руке телефон, ожидая, когда это говорливая Ленка, наконец, замолчит. Иногда женщине хотелось оборвать дочку, но что-то останавливало её, и потому она продолжала терпеть эту «болтушку», время от времени, словно соглашаясь, поддакивая ей.
— Надо же ведь уродиться такой? – с досадой думала Мария Ивановна после завершения разговора с Леной, — и в кого она такая жалостливая? В отца своего? Хотя... ничего особенного у него, вроде не проскакивало. В бабку Веру, наверно. С Ивановыми родителями она мало общалась. Они в другом городе жили.
На следующий день, выяснив, на каких условиях дают кредиты имеющиеся в городе банки, Мария Ивановна тщательно подсчитывала будущие убытки, которые появятся из-за процентов, если она и в самом деле возьмёт кредит. Во всех случаях получалась немалая сумма.
Старательно набрав на компьютере все необходимые доказательства, подтверждающие свои жуткие финансовые потери при взятии кредита в любом из банков, женщина, включила принтер, и, получив бумаги с текстом, на время успокоилась. К матери она решила не ходить до выходного. Пусть подумает.
— Звонить тоже не буду. Может стыдно станет, что так обидела меня, — предположила Мария Ивановна и занялась работой, которую должен выполнять главный бухгалтер.
В субботу женщина приехала к бабе Вере. Задав ей несколько дежурных вопросов, она разложила на столе перед ней листы с цифрами и пояснениями к ним.
— Вот, видишь, в какие долги ты загоняешь меня своим упрямством. Почитай, подумай, — старательно выдерживая обиженный тон, говорила Мария Ивановна, — помню, рассказывала ты, как вы с отцом ждали моего рождения. Ты как-то рассказывала, как плохо вам было, когда ты первого ребёнка потеряла. Не помню особо ничего такого, чтобы особо желанной была я вам. Вот и сейчас, можешь помочь родной дочери и не хочешь.
Баба Вера не отвечала. Она просто стояла и смотрела на дочь, как бы не узнавая ее.
— Я утром в понедельник позвоню, решением твоим поинтересуюсь, — закончила разговор Мария Ивановна, — надеюсь, хоть раз в жизни ты поможешь мне по-настоящему.
Около семи утра, в понедельник женщину разбудил телефон. Звонила Лена.
— Мне сейчас тётя Наташа позвонила, — сквозь слезы говорила дочь, — баба Вера ключ ей дала от своей квартиры. На всякий случай дала. Это она сама мне сказала. Нет у нас больше бабы Веры. Мы сейчас с Лёшей туда выезжаем.
Позавтракав, Мария Ивановна пошла к остановке автотранспорта. Точка в её работе по улучшению квартирного вопроса была поставлена. Правда, в наследство можно будет вступить только через полгода, но это уже неважно. Главное, эту двухкомнатную «брежневку» можно будет продать, не тратя деньги на покупку «однушки» в доме для малосемейных. Так что трёхкомнатную удастся купить в более удобном районе.
— Ленке надо будет немного денег дать, — думала женщина, садясь в маршрутку, — если не дать, то обидится.
Войдя в бабкину квартиру, Мария Ивановна, кроме Лены и Алексея увидела какую-то женщину давно пенсионного возраста.
— Мама, — представила незнакомку Лена, — это тётя Наташа. Я про неё тебе говорила.
— Очень приятно, — с достоинством приветствовала женщину Мария Ивановна.
- Я с бюро договорился, — сообщил зять, — они сейчас приедут. Затраты не особо большие. Похороны завтра? Они просили уточнить некоторые детали. Лена родственникам уже звонила. Двоюродный брат бабы Веры приехать сегодня должен, завтра – сестра двоюродная.
— Да, — кивнула Мария Ивановна, — родной сестры у неё уже пять лет нет.
— А я нотариусу совсем недавно позвонила, — вступила в разговор тётя Наташа, — всё равно – это не спеху. Сказал, что приедет в половине десятого.
— Нотариус-то зачем, — удивилась Мария Ивановна.
— Так баба Вера ваша ещё в среду его как-то нашла, пригласила, — пояснила произошедшее тётя Наташа, — ему два человека потребовались. Баба Вера меня позвала, а я бабу Дашу из четвёртого подъезда. Она тоже подруга наша.
Адвокат и в самом деле прибыл в половине десятого. Это был молодой мужчина, вежливый до такой степени, что Марию Ивановну чуть не стошнило. Выполнив все положенные действия, адвокат прочитал завещание.
Марии Ивановне никогда не приходило в голову, что баба Вера может додуматься до завещания. Сейчас, услышав, что сообщил нотариус, женщина сильно удивилась. Прошло совсем немного времени и её удивление сменилось на нечто большее. Баба Вера оставляла принадлежащую ей двухкомнатную квартиру и некоторые сбережения своей внучке Лене.
Казалось, мир для женщины просто рухнул. Слушая последнюю волю матери, она всё сильнее входила в какое-то оцепенение. По мнению Марии Ивановны от бабки Веры, можно было ожидать чего угодно, но только не этого.
— Мы в эту квартиру с Лёшей переедем. Правда, Лёша? – ответила Лена на вопрос по поводу наследства, — у нас ведь своего жилья нет. «Однушка», в которой сейчас живём, Лёшиными родителями куплена была. У его мамы аптека, вот и заработали на квартиру. Купили, когда Лёша на третий курс перешёл. Он после этого в ней и жил. Через год его сестра школу окончит, учиться поступит, в этой «однушке» жить будет.
—Да, всё правильно, — сделала вид, что согласилась с дочерью Мария Ивановна, — пойду я. Надо ещё о венке позаботиться, ну и всё остальное.
Женщина встала со стула, осмотрела стены комнаты, имевшей выход на балкон, взглянула на старый, перетянутый когда-то отцом диван, направилась к двери. Меньше чем через час Мария Ивановна добралась до дома. Не снимая туфли, она прошла в комнату и упала на кровать. В голове женщины была спокойная пустота. Такое состояние позволило потерпевшей крушение благополучно уснуть.
Автор: Николай Дунец