22 июня 1941 года – особый день в истории нашего народа. По жестокости и масштабу человечество не знало еще такой войны, которая началась с нападения гитлеровской Германии на Советский Союз. Как восприняли известие о начале войны немцы и советские люди? Тема необъятная, ограничимся лишь некоторыми, характерными свидетельствами.
Нацистская газета «Berliner Lokal-Anzeiger» так описывала утро 22 июня 1941 года:
«Половина населения Берлина пребывала еще в воскресном сне, а вставших пораньше приветствовала в этот долгий летний день после самой короткой ночи года бодрая музыка из громкоговорителей. Потом вдруг раздались барабанная дробь, призывный сигнал. Новые фанфары прервали спокойное утреннее настроение… Тишина, напряженное ожидание во всех домах… Свершилось? Эти фанфары направляют мысли всех в одно русло, Берлин молча напряженно слушает голос своего гауляйтера. Д-р Геббельс зачитывает обращение фюрера».
В половине шестого утра, через два часа после начала боевых действий, по германскому радио в первый раз было передано обращение Гитлера, которое повторяли потом весь день и напечатали в специальных выпусках газет. Немецкий писатель Вальтер Кемповски в серии книг, получивших название "Эхолот", приводил реакцию разных немцев на новую военную кампанию.
«Сегодня утром Отто включил случайно радио, а там Риббентроп говорит, что у нас война с Россией. Почему? Как это? Несмотря на слухи, которые ходили уже в течение месяцев, это нас сильно поразило. Теперь все задумались, и каждый со своей точки зрения говорит: "И слава Богу, так и должно быть" или: "Наше руководство не может остановиться, пока не напобеждается до конца, они хотят завоевать весь мир" и т.д.».
После этого радиосообщения у одних немцев - тяжелое напряжение, но больше других – у которых радостные ожидания. Многим немцам в тот день казалось, что предстоит еще одна успешная война.
"Когда я сегодня рано утром включил радио и, ничего не подозревая, слушал обращение Гитлера, сначала просто потерял дар речи. Ну, конечно, я не знаю ни одного человека, который до конца всерьез воспринимал бы дружбу между СССР и Германским рейхом. Было сомнение – а выйдет ли из этого что-нибудь хорошее, и русским не доверяли. Чего это вообще стоило фюреру – связаться со Сталиным и обращаться с ним по-дружески...".
На улицах и площадях, в пивных и в ресторанах немцы 22 июня слушали радиосообщения и обсуждали слухи. В. Кемповски запомнил голос немецкой женщины:
"Теперь и вам, и нам предстоят тяжелые недели. Вы, солдаты, должны сражаться и терпеть; мы дома, на родине, должны ждать и надеяться. Теперь жизнь снова наполняется беспокойством и неизвестностью".
В «Эхолоте» зафиксировано и возникшее у некоторых немцев ощущение грозящей опасности:
"Сегодня чудесный воскресный день. Замечательный солнечный свет, жарко и безветренно. Я, к сожалению, вчера слегка обгорел на солнце, так что не могу в полной мере наслаждаться им сегодня. В 8 утра мы услышали по радио, что Германия объявила войну России и что сегодня в 5.30 утра начались боевые действия. Мы все совершенно подавлены. Гитлер безумец! Что же теперь будет?"
Однако вряд кто-то из немцев в тот день понимал и догадывался, какой тотальной катастрофой обернется развязанная Германией война.
А теперь обратимся к реакции советских людей. Приведем строки из дневника студентки Технологического института Тамары Михеевой. Очевидно, что для ее беззаботной девичьей жизни начавшаяся война стала полной неожиданностью. И девушка даже не размышляет, как долго продлится война, какие несчастья ей и ее родным принесет она. Из дневника видно, как тяжело было перестроиться с мирной жизни на военный лад.
«21/VI … Механику сдала на отлично. 19го сдавала физику тоже на отл. 24го пойду сдавать математику. Был вечер в школе 18. Ничего, но скука как всегда. К. даже не поздоровался. Ладно. А сегодня я сон видала, что он очень симпатичный. Он говорит мне: «Ты от меня бегала, но все же ты меня любишь». Я положила ему голову на грудь. Вообще во сне бывает так приятно, как кого-нибудь любишь. А мне уже 19 лет, но я никого не любила.
22/VI Сегодня германские самолеты сделали налет на нашу страну. На города Киев, Житомир, Каунас и другие, а также были выступления с финляндской границы.
23/VI Сегодня ночью была тревога, но продолжалась не долго, меньше часа. В 3 часа ночи (приблизительно) дали отбой. Стреляли. Мне было страшно. Мама ходила на улицу, там было много народу. Сейчас 12 часов мама спит…Я ее разбужу к часу, а сама спать лягу. Завтра экзамен по математике. Нюшку из 53го ранили в руку и в ногу, лежит в мечниковой б-це. В Смоленском саду поставлены зенитки. Но я не видала, все сижу дома и учу. Завтра сдам, так похожу, может быть и в кино схожу. Темно уже стало.
25/VI 25 мин. первого (ночи), мама ушла рыть окопы, папа спит. Сегодня 2 раза была тревога, слышны были выстрелы зенитной артиллерии. Мама дежурила на чердаке, тетя Маня в жакте, а я дома была. Германских самолетов сбито 161 в воздухе и по приблизительным данным: 220 на аэродромах, наших самолетов сбито 374. Сегодня сбили 34. Потоплена нами 1 подводная лодка в Фин. заливе. Вчера сдавала математику: на хорошо…».
Из общего настроя, конечно, выбиваются свидетельства советских людей, переживших сталинские репрессии, как, например, известного переводчика Николая Михайловича Любимова:
«22 июня 1941 года. Воскресенье. День как день. Ни малейшей тяжести на сердце при пробуждении. Даже легкое предчувствие не коготнуло сердца. Утренний чай. Работа. В соседней комнате включают радио… Что это? Голос Молотова… Не к добру… Прислушиваюсь… На нас напал Гитлер…Итак, война добралась до России. Мыслью этого не обымешь. И как-то сразу притупились чувства. Все словно в тумане или во сне. Вечером пошел побродить по улицам, полнившимся тревожной и жуткой суетой…Речь Молотова. Слова как будто правильные, а однозвучный, заведенный, нудный зудящий голос… Да и кто эти слова произносит? Смеет ли произносить их от имени народа убийца Молотов? Дело народа – правое, дело Молотова – черное дело. «Победа будет за нами…» За кем – за нами? За моим народом? Дай то Бог! За Сталиным и Молотовым? Упаси Господи!... Сведение счетов отложим на «после войны», а пока не время, до дня победы у нас общий враг…». (Неувядаемый цвет. Книга воспоминаний)
А в завершении приведем строчки из воспоминаний легендарного диктора Юрия Борисовича Левитана о начале Великой Отечественной войны:
«О предательском нападении гитлеровской Германии на Советский Союз 22 июня 1941 года мы, дикторы, как и другие сотрудники Всесоюзного радио, узнали в Москве одними из первых. От корреспондентов радио пришли сообщения о том, что фашисты бомбят наши города, что вражеские полчища нарушили наши границы. В тот день мы прибыли в радиокомитет необычно рано. Трудно передать все чувства, овладевшие мною тогда. Одно помню - боль и гнев переполняли сердце. В течение дня мне довелось несколько раз читать заявление советского правительства о нападении фашистов на нашу страну. Читать такой документ было необычайно трудно, душили гнев и ненависть к врагу, волнение за судьбу Родины. Горечь сжимала сердце. Включил микрофон: "Говорит Москва..." Чувствую, что не могу продолжать. Пауза. Зажглось световое табло: "Почему молчите?" Взял себя в руки, читаю. "Заявление советского правительства..." И по мере чтения росла уверенность в том, что победа придет, преступления гитлеровцев не останутся безнаказанными».
Александр СМИРНОВ, кандидат исторических наук.