Колонка главного редактора
Казалось бы, совершенно нормальное человеческое желание – общаться с вежливыми и тактичными людьми, которые не хамят, не высмеивают тебя и от которых не нужно ждать подвоха. Мало кому повезло ни разу не оказываться в компании, где не было ничего вышеперечисленного, и мало кто после этого не стремится всеми силами избегать подобных ситуаций. Именно из-за этого не так давно в мире и возник термин «безопасные пространства», под которым подразумеваются места – в реале или в интернете – где официально запрещены грубости и насмешки и приветствуется только доброжелательное отношение людей друг к другу. Поначалу такие места пользовались большим успехом, и в них собирались большие компании людей – для совместных игр, прогулок или просто душевных разговоров. Но потом что-то пошло не так…
Первые из известных «безопасных пространств» были созданы для женщин в США: предполагалось, что дамы будут собираться там для отдыха и приятного времяпрепровождения, и им можно будет не отвлекаться на мужские приставания и попытки познакомиться. Многие американки были рады такой инициативе, и не только потому, что им надоело навязчивое мужское внимание, но еще и из-за того, что им хотелось пообсуждать с другими дамами чисто женские темы, которые неловко поднимать в смешанных компаниях. Предполагалось также, что все пришедшие на такие встречи женщины будут вести себя с остальными уважительно и доброжелательно, что тоже привлекало туда много желающих отдохнуть душой в дружелюбной атмосфере.
В некоторых таких местах женщины собирались на выходные, в других даже подолгу жили чисто дамскими общинами, но во всех случаях в «милых и доброжелательных» компаниях рано или поздно начинались проблемы. Правила, предписывающие общаться по-дружески, как будто бы соблюдались, никто специально не грубил и не насмешничал, но разговоры все чаще заканчивались обидами и жалобами на «недостаточно доброжелательное» отношение и требованиями извинений. Организаторы «безопасных пространств» пытались разобраться в конфликтах и разрешить их мирным путем, но чем дальше, тем сложнее это становилось делать и тем больше усилий для этого требовалось.
Постепенно такие конфликты становились все более жесткими, а их число росло в геометрической прогрессии. Женщины обижались на все подряд: то в разговоре с ними затронули неприятную им тему, то на них косо посмотрели, то еще что-нибудь… А попытки их помирить приводили к новым обидам, уже на тех, кто пытался это сделать, потому что действия «миротворцев» были неприятны «жертвам конфликтов». И заканчивалось существование «безопасных пространств» всегда одинаково – посещавшие их дамы, перессорившись друг с другом, с гневом уходили оттуда, обвиняя организаторов в том, что те не смогли сохранить в их компании обещанную «дружелюбную атмосферу».
Подобные истории случаются не только на «загнивающем западе», но и в России. Например, все то же самое можно рассказать про большинство женских сообществ в русском секторе интернета. Они тоже объявлялись «безопасными и доброжелательными», но вскоре у их участниц начинались разногласия, переходящие в скандалы, после чего ссорящиеся стороны принимались требовать от модераторов наказания для их оппонентов и исключения их из сообществ. Если эти требования выполнялись, следом за исключенными уходили все, кто в конфликте был на их стороне, если нет – сообщество покидали те, кто добивался изгнания своих «врагов», тоже уведя за собой многих участников.
В последние годы «безопасные» дамские сообщества в рунете чаще всего распадаются еще на стадии создания, успев просуществовать не больше пары недель. Обычно после того, как организаторы создают такой сайт или группу в одной из соцсетей и приглашают туда любительниц спокойного общения, в сообщество приходят женщины, требующие, чтобы им заранее гарантировали, что они точно не встретят там никого из тех, с кем у них были ссоры в других, развалившихся компаниях. Но модераторы при всем желании не могут заблокировать доступ на свою площадку сразу многим людям, тем более, что те, кто этого требует, часто сами не помнят всех, с кем у них были конфликты. В результате любительницы «безопасного общения» обвиняют организаторов в том, что те не могут обеспечить им эту самую безопасность, и сообщество так и остается почти пустым – в лучшем случае, в него записываются несколько человек, и они изредка обсуждают какие-нибудь интересные только им темы.
Не стоит, впрочем, думать, что подобные проблемы возникают только в чисто женских сообществах – все это можно наблюдать и в мужских, и в смешанных группах. К примеру, несколько лет назад читатели одной из библиотек Санкт-Петербурга создали при ней «Недискуссионный клуб», на заседаниях которого они делились впечатлениями от прочитанных книг. В клубе было разрешено высказывать любые мнения о книгах, их авторах и героях, но запрещалось спорить с выступающими, возражать им. Можно было только озвучивать свои собственные мысли, не в виде возражения другим членам клуба, а в рамках отдельных выступлений.
Первые заседания «Недискуссионного клуба» прошли, как и планировали его создатели, мирно и дружелюбно – слушатели были согласны с теми, кто рассказывал о книгах, а если и расходились с ними во мнениях, то эти расхождения касались разных мелочей, не стоящих того, чтобы устраивать из-за них спор. Но в дальнейшем у разных членов клуба стали возникать разные мнения о том, что они прочитали, и накапливаться раздражение против тех, с кем они не могли согласиться. И некоторые из них все-таки принялись возражать докладчикам, но не напрямую, а выступая после них с рассказом о тех же книгах и озвучивая при этом свою, противоположную точку зрения.
Кончилось все тем, что заседания клуба стали проходить именно в такой обстановке, которой его создатели надеялись избежать: любители чтения все-таки спорили о книгах и их персонажах, только делали это не обращаясь друг к другу, а высказывая свои мнения «в воздух», даже не глядя на оппонентов. При этом все прекрасно понимали, кто кому возражает и кто кого считает неправым, но из-за запрета дискутировать оппоненты не могли объясниться напрямую и в результате раздражались еще сильнее.
В итоге часть людей перестала посещать клуб, где им все равно могли возразить, несмотря на формальный запрет этого, а остальные, вежливо высказав на заседаниях свои противоположные мнения, продолжали спор после заеданий, уже в виде диалога, часто переходящего в ссору. Вскоре почти все читатели окончательно переругались и прекратили разговаривать друг с другом, и атмосфера в клубе сделалась настолько напряженной, что его перестали посещать даже самые стойкие книголюбы. Так «Недискуссионный клуб» и распался, не выдержав испытания «доброжелательностью».
Происходит подобное и на российских интернет-площадках. Ярким примером «безопасного пространства», посетители которого уже боятся лишний раз выказаться по любой, самой неконфликтной теме, стало сообщество «Сами себе психологи» в «Живом журнале», изначально созданное для обсуждения психологических проблем и взаимной поддержки. Там также разрешается высказывать любые мнения и делиться своими переживаниями, но запрещено оставлять «не поддерживающие» комментарии, которые могут еще сильнее расстроить того, кто пришел туда выговориться. На первый взгляд, это логично: если человек, пытающийся решить какую-то психологическую проблему, приходит за помощью, «добивать» его резкими или пренебрежительными высказываниями просто-напросто жестоко. Но на практике это вылилось в то, что члены сообщества прекратили давать друг другу даже вежливые советы и стали только полностью соглашаться с теми, кто рассказывает о своих проблемах, подтверждая, что у них «действительно все ужасно», а сами они «бедные и нечастные» - что, естественно, мало помогает разобраться с этими проблемами.
Кроме того, в последнее время многие члены этого психологического сообщества начали обижаться друг на друга по совершенно надуманным поводам и даже вовсе без повода. Последний на данный момент скандал на этой площадке разгорелся из-за того, что одна постоянная посетительница ни с того, ни с сего заявила другой, что та «своей манерой общения вызывает у нее желание плакать» и что из-за нее она уже прорыдала несколько часов и теперь думает о сведении счетов с жизнью. «Обвиняемая» попыталась разобраться, что сделала не так и чем плоха ее манера общения, но ее «жертва» отказалась что-либо объяснять и продолжила рассказывать, как ей плохо, угрожая отправить себя на тот свет. Остальные же члены сообщества встали на ее сторону и осудили ее оппонентку за попытки понять, что происходит. На любые вопросы «обвиняемой» о том, в чем же она провинилась, ей указывали, что она «не должна усугублять ситуацию», потому что начавшая с ней конфликт женщина «очень тяжело переживает».
Почему же места, заявленные как «безопасные», так часто становятся местами самых бурных и жестоких конфликтов? По всей видимости, это происходит по той же причине, по какой люди, слишком долго лишенные физических нагрузок, быстро устают даже от небольших усилий, а те, кто долго прожил в теплом климате, начинают мерзнуть от малейшего прохладного ветерка. Если организм привыкает к «тепличным» условиям жизни, ему становится тяжело от любых, самых небольших ухудшений этих условий, и точно так же психика может привыкнуть к постоянным «поглаживаниям» и отсутствию даже вежливых возражений, из-за чего ей будет причинять боль любая мелочь вроде «неправильной манеры общения» собеседника. И чем сильнее окружающие стараются не доставить отвыкшему от трудностей человеку дискомфорта, тем легче его становится обидеть – его будет задевать все что угодно, любое неправильно подобранное слово, или недостаточно мягкая поддержка, или даже то, что ему показалось, будто бы его хотели обидеть. В результате люди, долго пребывающие в «безопасных пространствах», рискуют либо превратиться в изнеженных «мимоз», страдающих от каждого чужого чиха, либо стать «агрессорами» в глазах окружающих, потому что они невольно чем-то обдели такую «мимозу».
И поэтому если из компаний, где считаются нормальными грубости и оскорбления, желательно как можно быстрее уйти, то из тех сообществ, которые называют себя «безопасными», надо и вовсе убегать со всех ног – на поверку они чаще всего оказываются гораздо опаснее.
Татьяна Минасян