Годы с 1783 по 1787 в истории США какие-то провальные с точки зрения учебников, но они-то как раз и кажутся ключевыми для понимания федерального правительства США.
В 1783 году американцы и англичане подписали-таки мирный договор в Париже, и война за независимость США официально закончилась. В 1787 году Вашингтон, Мэдисон, Гамильтон и многие другие американские мужи семи пядей во лбу написали новую конституцию взамен каких-то непонятных Статей Конфедерации (Articles of Confederation).
Зачем?
13 колоний отвоевали себе независимость и зажили так, как жили с XVII века, когда Англия была занята то гражданской войной, то буржуазной революцией, то войнами с Францией. Американцы жили как у Христа за пазухой, поэтому когда англичане обложили американцев налогами в счёт погашения долга за последнюю войну с Францией, американцы возмутились и взялись за оружие. Победили.
Новое правительство США обладало очень малыми полномочиями. Налогообложение штатов в казну центральной власти осуществлялось на добровольной основе, то есть практически не осуществлялось, то есть и центральной власти никакой не было. Не было и президента. Задумано было так.
Не для того американцы избавились от короля в 1776 году, чтобы посадить себе на шею новых тиранов. В общем, революционеры-повстанцы решили вернуться в спокойную довоенную жизнь, в которой каждая колония являлась отдельным государством со своей конституцией и своей системой налогообложения. США существовали сугубо формально, как Содружество Независимых Государств в 1990-х.
Но не тут-то было. В довоенной жизни американцы пользовались твёрдой британской валютой. А в послевоенной? Вот тут и начинаются потёмки в истории США. Какой монетарной системой пользовались американцы, став независимыми от мощной валюты Британии?
Чем, например, платил американец другому американцу за буханку хлеба или мешок кукурузы? Об этом учебники истории обычно не пишут. То ли потому что это неинтересно, то ли потому что это даже не экономика и не финансы, а так, специфические монетарные тонкости новорождённого государства. Однако мне, как нумизмату со стажем, как раз и интересно узнать, чем расплачивались американцы.
В эпоху экономической политики меркантилизма, то есть в эпоху золота и серебра, независимые американцы больше всего ценили испанский доллар (примерно так же, как постсоветские люди ценили американский доллар). Проблема же была в том, что испанских долларов катастрофически не хватало, и каждый штат решал эту проблему по-своему. Как?
Печатанием облигаций. Именно облигациями платили революционеры своим солдатам во главе с Вашингтоном. Потом, после победы в 1783 году почти всех солдат кинули, как россиян с ваучерами. Но штаты не перестали печатать свои собственные облигации. (Кстати, современные американские доллары тоже являются облигациями, то есть долговыми расписками, а не бумагой, конвертируемой в фиксированное количество золота).
С 1783 по 1786 годы, вакханалия с облигациями достигла своего пика, когда штат Массачусетса, например, решил перестать их печатать. Вроде, правильное было решение. Вот только работяги и фермеры штат оказались вынужденными платить по своим счетам золотом или серебром, а откуда его было взять?
Начался грандиозный отъём имущества у мелких пешек, в том числе имущества ветеранов недавней войны за независимость. Золота у них, как у Буратино, было мало. В западной части Массачусетса (где я когда-то учился на бакалавра) жил ветеран Дэниел Шейс, который новой властью был сыт по горло. Она оказалась хуже прежней, и Шейс стал американским Емельяном Пугачёвым. Быстренько собрал вокруг себя единомышленников и стал громить суды и другие органы власти.
И прокатились погромы не только в Массачусетсе. Везде, где гуляли бесполезные облигации, народ брался за оружие, чтобы вновь воевать за независимость. Ситуация действительно была серьёзная. На кону стояли достижения революции, которая грозила закончиться обыкновенными бардаком, поножовщиной и мордобоем.
Читая историческую книгу Эдуарда Ларсона о Вашингтоне в смутное послевоенное время, я впервые увидел высказывания и Вашингтона, и его соратников о том, что смута была, мол, необходима. Американский народ сам, мол, должен был понять, что без сильной центральной власти Соединённым Штатам хана. Как говорится, burn, baby, burn!
Чем-то расчёт Вашингтона и его товарищей напоминает мне создание в позднем СССР искусственного дефицита с очередями и преступностью, чтобы убедить советский народ в тупиковости прежней власти и в необходимости перехода к рыночной экономике, чтобы наконец-то зажить так же кучеряво, как на загнивающем Западе.
Расчёт отцов-основателей оправдался. Народ (далеко не весь, правда) сам стал просить вертикаль власти. Новую конституцию США отцы-основатели (founding fathers) писали в чрезвычайно благоприятном общественном климате. Тирания федерального правительства казалась благом, а то ведь воцарилась бы анархия с раскаянием по поводу никчёмной независимости.
Продолжение следует, так как нынешняя ситуация с мировыми валютами (очередными долговыми расписками) сильно напоминает смуту в США в конце XVIII века.