Поверите ли вы мне, если скажу — когда мне было 18 лет, я весила всего 37 килограммов при росте 170 сантиметров? Это не было связано с генетикой. Всего лишь результат моей многолетней ненависти к себе и искажённое восприятие собственного тела, которое привело к расстройству пищевого поведения (РПП). Сейчас мне 28, и я могу честно сказать, что только недавно начала по-настоящему восстанавливаться. Но давайте начнем с самого начала.
«Мне хочется тебя покормить»
Я долго не хотела признавать, что у меня расстройство пищевого поведения. РПП — это про девушек, которые хотят быть худыми, чтобы можно было обхватить запястье двумя пальцами или спрятать талию за листом А4 (в вертикали!), двумя ладонями охватить бедро, как я думала. Я не сидела в пабликах по типу «40 кг» и «Мама Ана», не изводила себя диетами, не хотела «исчезнуть» или заморить себя голодом, чтобы не существовать. У меня не торчали кости до состояния живого скелета, чтобы я не могла встать с постели утром — за исключением постоянной слабости, сонливости и проблемами с циклом, я вела жизнь обычного подростка. Всем говорила, что хочу набрать вес, но у меня не получается, хотя в глубине души я не стремилась быть здоровой, и не хотела выйти из 38-40 европейского размера. Просто я не хотела себе в этом признаваться.
Одноклассники да и некоторые родственники часто дразнили меня. Я начала чувствовать себя некрасивой, нескладной, неженственной, начала прятаться в широких вещах оверсайз, толстовках и джинсах на пару размеров больше. Честно, иногда и вовсе тяжело было найти на свою фигуру что-то подходящее, а бельё приходилось покупать в отделе для детей — что даже звучит унизительно. Мой вес стал центральной темой в моей голове, и я верила, что если мою фигуру перестанут замечать, то смогу заслужить если не любовь, то хотя бы одобрение окружающих или отсутствие издевательсв. В школе меня, говоря современном языком, действительно буллили за худобу — могли назвать «штативом», «скелетом», «глистой в корсете», «доской», «шпалой», «сосиской» и другими обидными словами, намекающими на плоские части тела. У многих было желание меня покормить, о чём мне с нескрываемым отвращением и без стеснения говорили в лицо. Я почти никогда не ходила на общественный пляж, боясь насмешек. С другой стороны, были и те, кто осыпал меня комплиментами — «хрупкая», «худенькая», «красивая». В глубине души меня держали именно эти комплименты, я хваталась за эту ложку мёда в бочке дёгтя. Врач в местной сельской больнице постоянно твердила мне про низкий индекс массы тела, и едва ли она знала слово «анорексия». Единственное, что она сделала — выписала мне сильные транквилизаторы «чтобы не нервничала», которые начали рушить и моё психическое здоровье, не говоря о физическом.
Испугалась я лишь тогда, когда узнала, что моя лучшая подруга попала в больницу из-за увлечения диетами, но едва ли это надолго заставило меня пересмотреть своё отношение к телу. Я начала признавать свои проблемы только в 2014 году — как сейчас помню, приехала к своей сестре в гости, у которой дома были старенькие напольные весы со стрелкой. Весы показали отметку в 37 килограммов при росте почти 170 см — и тогда мне стало действительно страшно. И не удивительно, 5 экзаменов ЕГЭ почти довели меня до крайней точки истощения из-за вечного стресса и нервной булимии. Моё тело без моего особого вмешательства отвергало пищу, ведь я находилась в крайней точке кипения перед поступлением в университет. К счастью, в медицинский я не поступила. Но отметка на весах сильно меня напугала.
Думаете, я тут же взялась за ум и быстренько набрала вес? О, нет. Я ударилась в противоположность худобе — набор веса с тщательным контролем всего, что съела. Мне казалось, что я забочусь о своём здоровье, но едва ли можно назвать здоровым моё отношение к еде — я не находила баланса между жёсткими ограничениями и полезным питанием, когда питалась исключительно отварной куриной грудкой, хлебцами и овощами, запивая это белковыми коктейлями из спортивного магазина. Звучит сносно, если не знать про бесконечный чит-милл с шоколадом и бургерами, которые могли составлять весь мой рацион на день. Иногда я урезала порции, могла не завтракать, съесть сникерс в обед и поужинать булочкой, тем более, у студентов с финансами и свободным временем всегда тяжело, иногда есть приходилось прямо на занятиях.
Часто я срывалась и съедала больше, чем следовало. Компульсивное переедание вызывало во мне чувство вины — и я отправлялась на прогулку 20 тысяч шагов, потела на спортивном коврике и вносила в расписание 3 двухчасовые тренировки на скалодроме в неделю. Я наказывала себя за малейшие «срывы», придумывала «наказания» за любую провинность в виде физических упражнений. К счастью, у меня почти не осталось фотографий, чтобы показать вам ни свою экстремальную худобу, ни период фитоняшки. Людям с расстройством пищевого поведения не советуют хранить фотографии с периода низкой отметки веса, чтобы не подвергнуть себя срыву. Токсичное окружение переключилось с моей худобы на мою выросшую мышечную массу, и моя (уже бывшая) подруга, вероятно, из зависти, пыталась компенсировать свои комплексы через унижение моей фигуры. Так из «доски» я стала «мужиком в платье». Моя постоянная слабость и недосыпы выливались в нарушение координации, а моя 100-киллограмовая «подруга» придумала шутку — толкать меня в любом общественном месте, когда я этого не ожидаю. Ей нравилось, как комично я пытаюсь удержать равновесие.
После университета жизнь стала легче, ненадолго. Я стала придерживаться правильного питания, перестала изводить себя тренировками. Мой партнёр тщательно следил за тем, чтобы я не пропускала приёмы пищи. Периодически я срывалась — могла весь день работать за компьютером, функционируя на печеньках и чае. А затем, как гром среди ясного неба — риск диабета второго типа, следование жёсткой диете и подсчёт калорий. Я сорвалась. В попытке стать здоровой, сначала я отказалась от сладкого и мучного. Но это быстро переросло в нечто большее: начала считать каждую калорию, взвешивать порции, часто срывалась — могла съесть две шоколадки за день. Помню, как стояла перед зеркалом, ненавидя своё отражение. Я видела жир там, где его даже не было. Затем — череда неудачных отношений, сложная геополитическая ситуация, кризис — мой вес прыгал от 40 до 58 килограммов, и иногда разница в 15 килограммов набиралась за пару месяцев. Естественно, проблемы с поджелудочной и с пищеварением в целом сопровождали меня весь этот путь. У меня ломались зубы, выпадали волосы, ломались ногти, кожа становилась тусклой, появлялись прыщи, упало зрение, месячные могли не появляться полгода.
Думаете, я тогда, наконец, признала, что у меня РПП даже после видимых проблем? Едва ли. Я не хотела верить в это. И думала, что все вокруг преувеличивают мою худобу, не считала себя таковой. Иногда я врала родным, что уже ела сегодня и отказывалась от еды. Моё тело и разум кричали о помощи.
Что такое расстройство пищевого поведения?
Расстройство пищевого поведения (РПП) — группа психических расстройств, характеризующихся ненормальным или нарушенным питанием, которое негативно влияет на физическое и психическое здоровье.
Расстройство пищевого поведения — не всегда анорексия, именно поэтому мне было сложно признать наличие проблемы, ведь это широкий спектр. Недостаточное количество информации в моём инфополе в юности могло привести к непоправимым последствиям, и я могла оказаться в больнице. Недавно я смотрела сериал «Всё и прямо сейчас» (2023), и я решила написать эту важную статью для тех, кто проходит прямо сейчас через всё, что прошла я. Вот основные виды РПП:
Анорексия: страх набора веса, искаженное восприятие своего тела, сильное ограничение калорий, отказ от пищи, чрезмерная физическая активность. Последствия: потеря веса, недостаток питательных веществ, слабость, ломкость костей, проблемы с сердцем, органами и гормональные нарушения.
Булимия: эпизоды неконтролируемого переедания, за которыми следуют физические попытки избавиться от съеденного, использование слабительных или интенсивные физические нагрузки. Последствия: электролитные нарушения, повреждение пищевода и зубов, проблемы с пищеварительной системой, нарушение сердечного ритма.
Компульсивное переедание: регулярные эпизоды переедания, потеря контроля во время еды, чувство вины и стыда после переедания. Последствия: ожирение, диабет, сердечно-сосудистые заболевания, депрессия, тревога.
Избирательное РПП: отказ от определенных продуктов или групп продуктов, избирательное питание. Последствия: недостаток питательных веществ, анемия, задержка роста и развития (у детей).
Орторексия (неофициальный термин): навязчивая забота о здоровом питании, избегание «неполезной». Последствия: недостаток питательных веществ, нарушения в социальной жизни и психическом здоровье.
Частично, я могу ставить галочки напротив каждого пункта, и это действительно страшно. Часто РПП идут в паре с дисморфофобией:
При дисморфофобии человек чрезмерно озабочен незначительными или воображаемыми дефектами своей внешности. Люди с этим расстройством могут часами разглядывать себя в зеркале, постоянно сравнивать себя с другими и стремиться к совершенству в своем внешнем виде. Их озабоченность внешностью может быть настолько сильной, что это начинает мешать их повседневной жизни.
Причинами появления РПП и дисморфофобии могут быть самые разные, но основные следующие:
- Генетические (у кого-то в семье были проблемы с едой).
- Биологические (нарушения в работе нейротрансмиттеров, таких как серотонин).
- Психологические (низкая самооценка, перфекционизм, депрессия, тревога, пережитый в детстве травматический опыт и другие психологические проблемы.)
- Социальные (давление общества и культуры на соответствие определенным стандартам красоты, влияние социальных сетей и токсичное окружение).
Что делать?
РПП — серьезные, но излечимые состояния. И у многих есть возможность восстановить здоровье и качество жизни, но путь этот тяжёлый. К сожалению, риск срывов очень высок, поэтому важно обратиться за профессиональной помощью! Кроме того, из-за стигматизации состояния подростков с анорексией многие считают это «блажью» — просто набери вес и всё, говорят они, заставляют переедать, провоцируя новый срыв. Но на деле, набрать здоровый вес иногда бывает сложнее, чем похудеть. Это я знаю по своемут горкому опыту.
1. Признайте проблему
К сожалению, многие родители признают, что их дети не в порядке, когда уже слишком поздно — истощение достигло критической отметки, и человека приходится госпитализировать. Своевременная помощь и поддержка крайне важны! Если вы заметили РПП у близкого человека, поговорите с ним откровенно, но с пониманием и без осуждения, резкая критика и скандалы могут только всё усугубить. Первый шаг к выздоровлению, всегда — признание того, что проблема существует. Недостаток информации в моём подростковом возрасте чуть не погубил меня, и непоправимо испортил здоровье. Понимание симптомов, причин и последствий поможет вам лучше поддерживать себя или своих близких. Следите, на какие страницы подписываются ваши дети, отправляйте жалобы на блокировку пабликов по типу «40 кг» в соцсетях.
2. Обратитесь за профессиональной помощью
РПП требует квалифицированного лечения. Я справилась сама, но мне просто повезло, и не советую вам повторять мой опыт. Специалисты быстро помогут и разработают индивидуальный план лечения. Например, когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) помогает изменить негативные мысли и поведение, связанные с едой и телом. Для подростков и молодых людей важна также семейная терапия, чтобы создать поддерживающую среду дома. Не исключено применение антидепрессантов для лечения сопутствующих симптомов депрессии и тревоги.
3. Создайте поддерживающую среду
Необходимо создать дома обстановку, которая способствует выздоровлению: здоровые отношения с едой, отказ от комментариев о внешности и весе. Например, я отказалась от дружбы со всеми, кто каким-то образом токсично высказывался о моей фигуре. В блоге я часто блокирую людей, кто позволяет оскорблять меня и моё тело, считаю комментарий о моей худобе или наборе веса абсолютно бестактным.
Также необходимо поддерживать себя (или близких) на каждом этапе пути, что может быть эмоционально изматывающим. Силу и мотивацию пройти сквозь нелёгкие испытания можно получить в группе поддержки, но такое доступно только для больших городов. Однако, регулярный отдых, прогулки, физическая активность и общение с друзьями доступно в любой точке планеты.
Резюме
В 2022 году мне вновь пришлось заново учиться любить себя, своё тело и еду, и это до сих пор трудный путь для меня. Мне даже пришлось вернуться к родителям ненадолго, чтобы восстановиться. Я не доверяла себе и своему отношению к еде на фоне сильного стресса. Да, сейчас срывы случаются, но всё реже, а их продолжительность меньше. Лишь недавно я, наконец, осознала, что мой вес никогда не определял и не определяет мою ценность как человека. Сейчас мне 28 лет, и я вешу 55 килограммов. Прошло больше 10 лет со дня, когда я начала признавать проблему. И нет, я не чувствую себя полностью здоровой, но пытаюсь идти по тернистому пути взращивания любви к себе и своему телу. Я больше не считаю калории, не избегаю приемов пищи, не взвешиваю тарелки и не наказываю себя приседаниями за кусочек торта или мороженое. Я научилась слушать своё тело и давать ему то, что ему нужно, отдавая преимущество интуитивному питанию. Да, в моей жизни до сих пор есть мониторинг уровня сахара, контроль железа в крови, ограничения в мучном и сладком, абсолютный отказ от белого сахара в еде. Но это самая малая плата за здоровье своего тела и долгую, счастливую жизнь без РПП. Я научилась любить себя такой, какая я есть, даже в 44 размере, избавилась от всего старого гардероба, чтобы он не служил триггером.
Моя история — это напоминание, что никто не должен страдать в одиночку. Если вы или кто-то, кого вы знаете, сталкиваетесь с расстройством пищевого поведения, не бойтесь просить помощи у близких. Путь к свету из непроглядной тьмы, к выздоровлению — всегда возможен. Я горжусь каждым шагом, который сделала, чтобы вновь обрести себя, и благодарна поддержке родных. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на ненависть к себе.
Если хотите, вы можете поделиться своей историей в комментариях. Я тщательно модерирую свой блог, поэтому здесь — территория принятия без осуждения со стороны токсичных пользователей Дзена.