Михаил Зощенко • Встреча
Скажу вам откровенно: я очень люблю людей.
Другие, знаете ли, на собак растрачивают свои симпатии.
Купают их и на цепочках водят.
А мне как-то человек милее.
Однако не могу соврать: при всей своей горячей любви не видел бескорыстных людей.
Один было парнишка светлой личностью промелькнул в моей жизни.
Да и то сейчас насчет него нахожусь в тяжелом раздумье.
Не могу решить, чего он тогда думал.
Пес его знает — какие у него были мысли, когда он делал свое бескорыстное дело.
А шел я, знаете, из Ялты в Алупку.
Пешком.
По шоссе.
Я в этом году в Крыму был.
В доме отдыха.
Так иду я пешком.
Любуюсь крымской природой.
Налево, конечно, синее море.
Корабли плавают.
Направо — чертовские горы.
Орлы порхают.
Красота, можно сказать, неземная.
Одно худо — невозможно жарко.
Через эту жару даже красота на ум нейдет.
Отворачиваешься от панорамы.
И пыль на зубах скрипит.
Семь верст прошел и язык высунул.
А до Алупки еще черт знает сколько.
Может, верст десять.
Прямо не рад, что и вышел.
Прошел еще версту.
Запарился.
Присел на дорогу.
Сижу.
Отдыхаю.
И вижу — позади меня человек идет.
Шагов, может, за пятьсот.
А кругом, конечно, пустынно.
Ни души.
Орлы летают.
Худого я тогда ничего не подумал.
Но все-таки при всей своей любви к людям не люблю с ними встречаться в пустынном месте.
Мало ли чего бывает.
Соблазну много.
Встал и пошел.
Немного прошел, обернулся — идет человек за мной.
Тогда я пошел быстрее, — он как будто бы тоже поднажал.
Иду, на крымскую природу не гляжу.
Только бы, думаю, живьем до Алупки дойти.
Оборачиваюсь.
Гляжу — он рукой мне машет.
Я ему тоже махнул рукой.
Дескать, отстань, сделай милость.
Слышу, кричит чего-то.
Вот, думаю, сволочь, привязался!
Ходко пошел вперед.
Слышу, опять кричит.
И бежит сзади меня.
Несмотря на усталость, я тоже побежал.
Пробежал немного — задыхаюсь.
Слышу, кричит:
– Стой! Стой! Товарищ!
Прислонился я к скале.
Стою.
Подбегает до меня небогато одетый человек.
В сандалиях.
И заместо рубашки — сетка.
– Чего вам, говорю, надо?
– Ничего, говорит, не надо.
А вижу — не туда идете.
Вы в Алупку?
– В Алупку.
– Тогда, говорит, вам по шаше не надо.
По шаше громадный крюк даете.
Туристы тут завсегда путаются.
А тут по тропке надо идти.
Версты четыре выгоды.
И тени много.
– Да нет, говорю, мерси-спасибо.
Я уж по шоссе пойду.
– Ну, говорит, как хотите.
А я по тропинке.
Повернулся и пошел назад.
После говорит:
– Нет ли папироски, товарищ?
Курить охота.
Дал я ему папироску.
И сразу как-то мы с ним познакомились и подружились.
И пошли вместе.
По тропинке.
Очень симпатичный человек оказался.
Пищевик.
Всю дорогу он надо мной смеялся.
– Прямо, говорит, тяжело было на вас глядеть.
Идет не туда.
Дай, думаю, скажу.
А вы бежите.
Чего ж вы бежали?
– Да, говорю, чего не пробежать.
Незаметно, по тенистой тропинке пришли мы в Алупку и здесь распрощались.
Весь цельный вечер я думал насчет этого пищевика.
Человек бежал, задыхался, сандалии трепал.
И для чего?
Чтобы сказать, куда мне надо идти.
Это было очень благородно с его стороны.
А теперь, вернувшись в Ленинград, я думаю: пес его знает, а может, ему курить сильно захотелось?
Может, он хотел папироску у меня стрельнуть.
Вот и бежал.
Или, может, идти ему было скучно — попутчика искал.
Так и не знаю.
#лонгрид
Подпишитесь на нас, чтобы не пропустить новую статью 👉 Ма-Тильда | 365