Ах, сколько он мне задолжал! Вика взяла лист бумаги, расчертила две колонки, надписала: Кирилл, Вика. Ее любимый психолог написал в своем блоге, что любовь и отношения можно рассчитать по баллам. И самое интересное: тот, кто не добирает, должен во имя отношений додобрать.⠀
⠀
В графе Кирилл Вика написала: стабильный заработок. Положила ручку на стол и задумалась: что еще?⠀
Кирилл и Вика жили в обычной двушке. Ремонт сделали пару лет назад, и обои еще крепко держались на стенах. А брак трещал, что-то отклеивалось. Лучше бы обои.⠀
Сильнее всего это стало проявляться, когда их сынишке исполнилось полгода, и Вике казалось, что она ни с чем не может справиться. Весь день с безумными глазами: завтрак, обед, ужин, стирка, уборка, игры, прогулки, укладывания - всему этому не было конца.
⠀
Да, она не ходила за продуктами: и тут пришлось приписать Кириллу еще один плюсик.⠀
⠀
Ее же колонка быстро выросла: так встает только крепкий сорняк после летнего дождя. Вика готовила три раза в день по три разных блюда. Если мужу она делала на завтрак яичницу с беконом, то себе - яйца отварные, гречечку и тыковку на пару. А Ванечке - протертую тыковку и кашицу.
Сын сидел на стульчике для кормления и после одной ложечки в рот начинал размазывать все содержимое своей тарелки на всё, абсолютно всё: начиналось со стульчика, капало на пол, дальше шел сам, полностью Ванечка в завтраке. ⠀
Вика позволяла: во-первых, он был занят, и она могла поесть. А во-вторых, если еда была питанием, то размазывание - уже развитием, то есть воспитанием.⠀
⠀
Вика дописала в свою колонку: физическое и интеллектуальное развитие нашего ребёнка. ⠀
⠀
И стала подчеркивать и обводить слово нашего, пока не проснулся Ваня. Листок был оставлен, и всё Викино внимание переключилось на сынишку. Она нервничала, когда он плакал. Спина болела, когда долго носила на руках. Врач советовала пить магний. Здесь хоть упаковками пей - Вика усталаааааа.
С работы вернулся Кирилл. Вымыл руки, сел за стол ужинать. Вика села рядом, Ваня на коленках. Муж ел, был доволен, улыбался, смотрел любящими глазами на семью. Но был абсолютно выбит из колеи вопросом Вики:
Почему ты возвращаешься домой без цветов?
Кирилл отодвинул от себя тарелку и сказал:
Цветы - это пустая трата денег. Они завянут в течение недели. Ты сама мне так говорила.
Он встал, протянул руки, чтобы взять сына, но Вика прижала Ваню еще сильнее к себе.
Вик, сходи развейся, я с Ваней поиграю. Или, наоборот, давай мы выйдем с коляской, а ты в ванне полежи. Вроде недавно пену новую заказывала?
Вика выпучила глаза:
Знаешь ведь, что не буду лежать! Вон сколько посуды, и вообще уже Ваню пора купать.
Наутро Кирилл пил кофе и с интересом рассматривал лист бумаги с двумя колонками.
Отдай, это моё! Зачем чужое берешь?!
Кирилл был жаворонком, всегда счастлив и бодр по утрам, а потому отреагировал на крики спокойно:
Документы печатал, а на ноутбуке листок лежал. Увидел свое имя, стало интересно. Так вот какие ты мне баллы выставила. Двойку поставила своему мужу. А ведь мне даже учительница русского в далеком двухтысячном тройку вывела. И чем я занимаюсь на работе, ты, конечно, не написала. Пойду заполнять свою колонку)))
Кирилл встал и начал собираться на работу. А Вика никак не могла взять в толк, где она ошиблась? Разве расчет неверный?
Я постараюсь прийти сегодня пораньше, чтобы ты отдохнула. А то всякая ересь в голову лезет.
Ваня проснулся, и Вика взяла его из кроватки и тут же без сил рухнула вместе с ним на большую постель. Сынок стал теребить ее халат, и она достала грудь. Малыш стал причмокивать губами, и Вика чувствовала непередаваемую радость от кормления грудью. Ей хотелось кричать: я тебя люблю, люблю, люблю!
Она была готова отдать сыну всю себя без остатка: кормить, пока есть молоко, играть в ладушки, невзирая на беспорядок в комнате, веселить, если ему скучно, мыть, если испачкался. И то была безусловная любовь матери к ребенку. Такой любви не было к мужу. А какая была? Любовь по баллам, когда считаешь кто сколько взял и кто сколько отдал?
Вика решила воспользоваться предложением Кирилла: пусть он побудет с сыном. А ей надо подумать. Она взяла злосчастный листок, разорвала его в клочья и заплакала.