Актриса Римма Маркова ушла из жизни в 2015 году, не дожив совсем чуть-чуть до своего 90-летия. А я с ней делал материал к ее 80-летию.
Это было в 2005 году. Помню, как шел с одной розой (на букет цветов денег тогда не хватило) от «Таганской» на Котельническую набережную и волновался. Нет, ни в ту знаменитую высотку, а в обычный серый многоподъездный дом. Накануне позвонил Марковой с просьбой о встрече. Ответила она грубовато, с легким матерком: «Столько раз до чертовой матери о себе рассказывала. Сама себе надоела. О чем я еще могу говорить?!» - «Римма Васильевна, вас так любят, любое ваше слово всегда ценно!». Она затянулась сигаретой и закашлялась: «Приезжай. Но это только потому, что мне умные люди сказали слово какое-то ужасное: пиар… А мне нужно, чтобы не забывали, снимали. Деньги нужны, внука поднимать». Памятуя ее стиль общения, шел со страхом. Незадолго до этого я два раза бывал в высотке на интервью у Клары Лучко и у Лидии Смирновой. И первое, что ляпнул при входе в квартиру: «Я в вашем районе третье интервью делаю за последние две недели». Маркова, с сигаретой в зубах, бережно взяла мою розу, понесла на кухню и оттуда: «У Кларки был что ли?» - «Да» - «И у Лидки?», - «Да». И тут же съязвила с матерком: «К этим еще кто-то ходит?!» Я наблюдаю, как в вазу она налила водичку и подсыпала сахарку. Посмотрела на меня: «Это, чтобы дольше стояла. Какая красивая роза! Спасибо». Лицо ее подобрело в этот момент. Но через минуту брови нахмурила: «Пошли в комнату. Водки нет, а чаем напою». Входим в ее единственную маленькую комнатку. Так и началось наше общение: в дыму (Римма Васильевна курила каждые пять минут), но с очень вкусным чаем.
- Удивляешься, как живу в такой тесноте?! Но мне тут комфортно. Конечно, была возможность в свое время что-то себе выбить получше, но… Понимаешь, не могу так. Вот есть одна артистка известная. Я таких называю: актрисы-администраторы. Мы часто вместе выступали на правительственных концертах, пили потом на банкетах. В какой-то момент замечаю: она уже записывает на пудренице телефон какого-нибудь чиновника. А для меня мука мученическая – просить. Хребет чешется. Никогда о себе не хлопотала и не буду. Если раньше этого не сделала, то и сейчас - не буду.
- Какая радость делать юбилейный вечер?! Да у меня нет столько количества друзей, чтобы собрать зал, например, Дома кино. И что я покажу?! Ролей хороших – по пальцам пересчитать, хотя по-моему больше 80 фильмов уже. Поклонники? О чем ты говоришь! Сейчас важны богатые поклонники, а у меня их нет (Смеется). Радости не испытываю от этих юбилейных вечеров. Была недавно на подобных у Бори Химичева и у Ларисы Лужиной. Это ведь ужас! До этого два месяца человек не знает покоя, собирает всех, организовывает. А потом в течение двух часов ему врут: «великая», «великий», «гениально». Я вас умоляю, - ни за что. Сделаю как Мордюкова – вырвать телефон из розетки и спокойно в эти дни жить. Хотя вот видишь листок – список с фамилиями моих самых близких. Ну, вот тут кое-кто хочет устроить небольшой банкет. Я и приглашу только близких, и все.
- Не скрываю возраст. А зачем? Многие актрисы ревностно относятся к возрасту, а я считаю - (Напевает) «Мои года – мое богатство». Помнишь, такая песня была?! Это для тебя я совсем старуха, а вообще в каждом возрасте есть свои прелести. Посмотри на мой календарь. Расписан каждый день. Завтра, например, съезд Партии пенсионеров. Пойду. Послезавтра – премьера фильма. И так далее. Так что в свои 80 лет еще пока нужна... Как-то Лидка Смирнова мне прислала приглашение к ней на юбилей. И фотка там, 60-летней давности. Ну, зачем? Все знают, что тебе скоро сто лет уже. Давай фотку поставлю на приглашение, где я в детском саду?! Смешно!
- Про «Ночной дозор», где сыграла колдунью, часто спрашивают. А ведь я и не знала, кого играю. Всю жизнь всегда читала сценарии полностью, даже если табуреткой какой-нибудь в фильме была. А тут звонят, предлагают большие деньги за четыре съемочных дня. Прошу сценарий. Говорят: ой, Хабенский улетает во Францию, надо срочно, студия стоит. Ну, я приехала. Быстро просмотрела свою роль. Мне показалось, что это – гадалка-мошенница. Я ее и играла. К какой-то лестнице меня привязывали, крутили, как будто летаю. Ужас. Перепугалась! А потом читаю в газете, что Лия Ахеджакова и Зина Шарко отказались играть в этом фильме ведьму. И мне рассказали, кто я там такая (Смеется). Но, наверное, не жалею. Режиссер Тимур мне понравился, как он точно и четко работает! Да и гонорар хороший. А кто мне поможет, кроме самой себя?! Вот и зарабатываю деньги для дочки и внука… Помню, была на фестивале «Лики любви». Подходит ко мне журналистка, я с ней говорю. А недалеко была Катрин Денев. Эта же журналистка подходит потом к ней. Та через переводчика объявляет: пять тысяч долларов! А я этому так и не научилась (Смеется).
- У меня шикарный внук Феденька. Мое счастье, моя радость. Он пользует меня, он потребитель. Понимаю, что его балую, порчу, но ничего не могу с собой поделать. Я до такой степени его люблю, как не любила никого никогда в жизни своей. Ни мужчину, ни дочь, ни искусство. Только внук. Сейчас ему десять лет. Врун страшный (Смеется). Так врет, что прямо ужас. Болеет часто, поэтому дочь не всегда при работе. Вот на себя и взвалила этот груз.
- Я всегда для всех была этакой матерью Терезой. Например, своего брата Леню нянчила до конца его жизни, хотя он был младше меня на два года. Он такой утонченный был, тихий, спокойный, а я… Узнаю, что в школе его кто-то побил, шла и лупила весь класс, не разбираясь. Однажды он керосиновую лампу испортил. Трагедия для семьи, - голод же был. Папа и мама, артисты, пришли со спектакля и начали выяснять, кто виноват. Вину на себя взяла. Меня отлупили. Мы много городов поменяли, прежде чем я оказалась в Москве. Потом Леню перетащила в столицу. Но и тут не давала его в обиду.
- Представляешь, как мне везло?! Если стоял вопрос: Мордюкова или Маркова, звучало: а кто такая Маркова? Но это никогда не портило наши отношения с Нонкой. Я понимала что она – МОРДЮКОВА. Когда мне предложили пойти в театр Киноактера, я не хотела. Нонка мне: «Сходи, хотя бы на выходах будешь». Тут я сорвалась: «Это ты у меня будешь на выходах! Ты на сцене не была, а я всю жизнь!» Мордюкова иногда заносилась. Когда она свыше «ехала», я ее останавливала. Кстати, этого она никому не позволяла, кроме меня. Но у нас похожа не только внешность, но и юмор. Он нас спасает, когда ругаемся.
- Мне никогда не давали премий и призов. Я – девушка не опекаемая (Смеется). Когда-то выдвинули на Сталинскую премию за роль в театре, но… не смогла я ублажить кого надо. После «Ночного дозора» выдвинули на «Золотого орла» в номинации «Роль второго плана». Но я понимала, что не получу. Разве это роль?! Помню, обратилась к устроителям: дайте билеты дочке и внуку. Не дали. Приезжаю, а там – проститутки с Тверской со старыми пердунами под руку. Оскорбилась. Столько лет работала, и так со мной поступить. Ту нишу, которую я заняла, это вопреки всему. Все было в моей жизни – только минус. Я – танк. Меня сбрасывали, я переворачивалась и шла снова. Видимо, бог к старости моей сказал: пусть хоть сейчас порадуется. А я, наоборот, с удовольствием бы уже не снималась, не ездила на фестивали или вечера. Если бы были деньги. Но приходится вкалывать и когда я смогу отдохнуть, не знаю. Наверное, уже никогда.
А в какой роли вам запомнилась Римма Маркова?
Олег Перанов