Окончание. Начало тут
Давно известно, что Владимир Ильич Ленин никогда не говорил фразу, что "каждая кухарка может управлять государством". В оригинале он так упоминает про "кухарок".
Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством. Но мы отличаемся от этих граждан тем, что требуем немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники.
Мы требуем, чтобы обучение делу государственного управления велось сознательными рабочими и солдатами и чтобы начато было оно немедленно, т. е. к обучению этому немедленно начали привлекать всех трудящихся, всю бедноту.
Поэтому вопрос о том может ли каждая балерина быть кинорежиссером имеет вполне однозначный ответ. Может, но только после соответствующего обучения. А если кухарку или ту же балерину не обучать, а сразу дать порулить? Куда занесет? Кого переедет со всею неумелой беспощадностью?
И второй вопрос - зачем балерина Алиса Геннадьевна Хазанова сняла этот фильм? Какова его главная идея и что она хотела донести до зрителя из своего богатого жизненного опыта?
Снять остросюжетный детектив? Да нет, сама пишет, что фильм под детектив только замаскирован.
Заявить о проблеме детского суицида, который якобы замалчивается государством?
У нас такое странное отношение к этому: если ты не говоришь о проблеме, то ее как будто бы нет или она как-то сама собой исчезнет. И это молчание, это отсутствие диалога между поколениями в прямом смысле слова убивает — потому что проблема никуда не исчезает и никак не решается. Это же не исключительно российская история, волны подростковых суицидов происходят во всем мире. Но в других странах есть хотя бы цивилизованный разговор на эту тему, в том числе с платформами, где дети проводят много времени.
Да нет такой проблемы. Ничего не замалчивается. Имеется масса государственных органов, которые работают по этой теме. Скорее всего, Алиса Геннадьевна и не знает об их существовании. А то, что в СМИ эта тема не мусолится, так это вопрос к журналюгам, неинтересна им эта тема, не заработать на ней, западные гранты на другое выдаются.
И вот все в фильме как-то размазано тонким слоем так, что и не поймешь, что смотришь. То ли совершенно беспомощный вторичный триллер под Финчера, с обязательным набором голливудских штампов, то ли что-то про отношения "отцов и детей".
Начавшись с таинственной организации "Белый список", сюжет по ходу фильма потихоньку сдувается, как сдулась в реальности вся эта история с "Синим китом".
Девочка Аня из Подольска выбросилась с крыши 16-ти этажного дома. Погибла. Мать подозревает, что существует организация "Белый список", что доводит российских детей до суицида. Дети гибнут сотнями. Следствие никого не находит, кроме одного полудурка, которому пытаются вменить гибель 15 детей. Но в итоге остаются двое и те живы. Дело гуляет от следствия в суд и обратно на доследование. Про Аню вообще речи нет.
К концу фильма находится бывший Анин учитель Авдеев, педофил, который соблазнил девочку, а потом ее бросил. В результате она и кончила жизнь самоубийством. Педофил сидит в "Крестах" по другим, уже питерским, эпизодам совращения малолетних. Вот эта мерзкая рожа. Но насчет Ани он не колется. Намекает усталому Серебрякову, что не дурак лишний срок за суицид на себя брать.
В финале Алиса Геннадьевна вновь обращается к теме детского суицида, пуская вот такой титр под зловеще звучащую музыку. Музыки в фильме вообще нет. Все уныло и тоскливо. То есть сообщает зрителю, что недружественная нашей стране Всемирная организация здравоохранения, та, что все страны мира заставила ковидный террор учинить, считает, что в России каждый день 3 подростка кончают жизнь самоубийством. А власти России правду от народа скрывают.
В общем, вот она "страшная правда о России", что пытается донести до российского и западного зрителя Алиса Геннадьевна, и когда играет Надю Толокно в берлинском театре, и когда снимает якобы триллер.
Фильм то сам очень беспомощный. Длится два с лишним часа. Очень затянут. Совершенно топорные, длинные, как носки в дурдоме(присказка есть такая - в дурдоме носки по три метра вяжут) монологи. Звук, как обычно, отвратительный. Диалоги не разобрать. Сократить бы фильм минут на сорок и вполне крепкий боевичок бы получился, такого, среднескандинавского уровня. Такое впечатление, что Алиса Геннадьевна была полна новой для нее разнообразной информацией и ее просто распирало хайпануть на ней и донести этот хайп до рядового российского зрителя, который не знает "страшной правды о России".
И вот за этим затянутым, кашеобразным, содержанием очень хитро замаскирован главный тезис, ради которого и снимался фильм. Его можно было посчитать случайным, если не поинтересоваться общественным бэкграундом Алисы Геннадьевны. А он достаточно характерный. Про то, что играя в берлинском театре роль Нади Толокно, она доносит, по ее же словам, до западного зрителя "страшную правду о России", мы уже сказали.
А вот недавно в Израиле она прочитала стишок некоей режиссерки Жени Беркович, дело в отношение которой за "публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма" с 20 мая т.г. рассматривает Второй Западный окружной военный суд. Наказание до 7 лет лишения свободы.
Вот ролик, где Алиса Геннадьевна читает этот стишок, убедитесь сами в ее актерских способностях.
А чтобы понятней содержание стишка стало, то вот он.
Ой плакала Мария, ой плакала,
Прикрывала рукой места:
А можно нам без чудес, без блага да Без креста?
Да пусть бы вообще родилась девочка,
Потом внуки пойдут, будет зять…
А ангел молчит и стоит, как дерево:
Курьер, нерусский, что с него взять.
А он ведь живым рождается, не игрушечным,
Что наш Исенька, что чужой Кайсын.
Каждый, кого вы сделали мясом пушечным,
Был когда-то маленький, мягкий сын.
И ничего подписывать я не буду вам,
На учёт не встану, рожу в хлеву.
Сами воюйте хоть в Косове, хоть под Чудовом,
Моего не возьмёте, пока живу.
А ей говорят: не кричите, девушка,
Все без вас заранее решено.
Начинайте завтра готовить побольше хлебушка,
Воду отстаивайте на вино,
Ничего вы здесь, мамочка, не поделаете:
Будет время, Иуда выдаст и Ирод съест.
А бог, кстати, тоже все время мечтал о девочке.
Но он же папа, Куда свою булочку, да на крест.
А для полного понимания кто эта Женя еще один ее стишок. "День Победы" называется
То ли новостей перебрал, То ли вина в обед,
Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед.
Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор За окном.
У меня, говорит, к тебе, Сереженька, разговор.
Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук,
Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук?
Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт,
Просто возьми и не делай этого, просит дед.
Никаких побед моим именем, Вообще никаких побед.
Так же, он продолжает, я был бы рад,
Если бы ты не носил меня на парад,
Я прошу тебя очень, (и делает так рукой),
Мне не нужен полк, Ни бессмертный, ни смертный, Сереженька, никакой. Отпусти меня на покой, Серёжа, Я заслужил покой.
Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал,
Ты все это не выбирал, Но ведь я-то тоже не выбирал!
Мы прожили жизнь, Тяжелую и одну.
Можно мы больше не будем Иллюстрировать вам войну?
Мы уже все, ребята, Нас забрала земля.
Можно вы как-то сами. Как-то уже с нуля.
Не нужна нам ни ваша гордость, Ни ваш потаённый стыд.
Я прошу тебя, сделай так, Чтоб я был наконец забыт.
Но ведь я забуду, как в русском музее Мы искали девятый вал,
Как я проснулся мокрый, А ты меня одевал,
Как читали Пришвина, Как искали в атласе полюса,
Как ты мне объяснял, почему на небе
Такая белая полоса
За любым самолетом,
Как подарил мне Увеличительное стекло…
Ничего, отвечает дед,
Исчезая.
Тебе ведь и это не помогло.
А если еще вспомнить, что папа Алисы Геннадьевны, директор Государственного Театра Эстрады,
уважаемый Геннадий Викторович вещает из своей квартиры в Латвии на берегу Балтийского моря, про патриотизм.
Хитро так, по иезуитски, ссылаясь , что цитирует Льва Николаевича Толстого, когда-то неплохой пародист Геннадий Викторович, обвешанный, как новогодняя елка, нынешними властями всеми высшими орденами РФ,
этим же властям закладывает воот тааакой... этот самый...
Патриотизм в самом простом, ясном и несомненном значении своем есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых — отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабское подчинение себя тем, кто во власти. Так он и проповедуется везде, где проповедуется патриотизм. Патриотизм есть рабство.
В 1979 г. Владимир Высоцкий на вопрос о пародии, что сделал на Высоцкого в своем спектакле "Мелочи жизни" молодой артист Геннадий Хазанов, так отозвался о нем.
А тут недавно мне показывали пародию, которую написал Хайт, и которую исполняет этот самый... как его? Как его фамилия?.. Этот... Ну, он все время вот на артистов... Хазанов. Кроме мерзости, вранья... на уровне сплетен, только плохо рифмованных и бездарных, ничего нет...
Они считают себя людьми левыми — не знаю, из каких соображений. Во всяком случае, вот в этой пародии они выглядят просто отвратительно, на мой взгляд...Лишь бы вызвать какую-то усмешку. Но ведь иногда смеются, когда, извините, показывают неприличные места на сцене. Понимаете?.. На это тоже смеются иногда...
Мне кажется, что это от бессилия люди делают какие-то пародии, начинают кому-то подражать, голосам, там, и так далее. И, в общем, это низкое, это нижайший слой даже эстрады... — прикидываться. А есть высокий слой, когда за этим стоит большая социальная подоплека... А когда это вот на таком уровне, как делает Хазанов, это просто бред какой-то и глупость...
Чтобы понять, что это за пародия - вот она. Высоцкий представлен в образе Черепахи Тортиллы
Я в болоте живу,
Ем сплошную траву,
Я под панцирем прячусь от страха
Вот уже триста лет
Счастья в жизни мне нет,
Я — озлобленная черепаха.
Ненавижу людей,
Люди хуже зверей,
Презираю жестокость с пеленок
Не забуду, ей-ей,
Как из мамы моей
Понаделали, гады, гребенок.
Помню, мама пела мне, такая ласковая
«Черепашка моя, скалолазка моя »
Засосало меня,
Я живу, все кляня,
Просто белого света не вижу
Я не вижу семью,
Я в болоте гнию,
А жена загнивает в Париже
Ищут пусть под водой
Люди ключ золотой,
Баламутят болотную тину
Но плюю я на вас,
Карабас-Барабас,
Ключ отдам одному Буратино!
И кроме того, Высоцкий дал Хазанову соответствующий ответ в стихах
Пародии делает он под тебя,
О будущем бредя, о прошлом скорбя,
Журит по-хорошему, вроде, любя,
С улыбкой поет непременно,
А кажется — будто поет — «под себя» —
И делает — одновременно..
Про росы, про плесы, про медкупоросы,
Там — осыпи, осы, мороз и торосы,
И сосны, и СОСы, и соски, и косы,
Усы, эскимосы и злобные боссы
В Подольске — раздолье Ив Монтан он — и только!
Есть ведь и горькая доля,
А есть и лимонные дольки
Тогда его зритель подольский
Возлюбит зимою и летом,
А вот полуостров наш Кольский
Весьма пожалеет об этом
Насколько он весь романтичный,
Что нечего и пародировать,
Но он мне в душе симпатичен,
[Я б смог] его перефразировать
Нет свободной минуты, и кстати,
Спать не может <он> не от кошмаров,
Потому что он <все> время тратит
На подсчеты моих гонораров.
Но вернемся к фильму. Вот она - замаскированная, и в то же время на виду, главная идея фильма, которая становится явной и отчетливой при ознакомлении с бэкграундом дочи и папы. Молодой и упертый следак Лазарев пытает психиатра на тему как человеку можно извне внушить мысль о суициде. А психиатр ему с улыбочкой и отвечает.
Всегда были и есть суицидальные культы, внушающие, что жизнь это не первоочередная ценность. Или вот вам завтра скажут, что надо погибнуть за Родину или во благо всего человечества. Строго говоря это тоже программирование на суицид.
Вот ради чего и городился Алисой Геннадьевной весь этот самодеятельный огород в виде антидетектива и многозначительных рассуждений о том, что родители должны разговаривать с детьми.
Все просто и примитивно. Либерда в полный рост. Тут и стишок оправдывающей терроризм, потомственной русофобки Жени Беркович в масть. И папкины ссылки на Льва Толстого. Все один к одному. "Страшная правда о России". А вот мы живем и ничего, оказывается, не знаем. Рабы, понимаешь. Рабские патриоты.