Усть-Баргузин в конце асфальтовой дороги за 280 километров от Улан-Удэ - даже не село, а целый ПГТ (6 тыс. жителей), центр крупного района.
К тракту Усть-Баргузин обращён лесопилками и лесоскладами, а по словам местных, и большинство здешних бизнесменов в туризм пришли прямиком из леса (имеется в виду - лесной отрасли) после запрета гнать в Китай кругляк. Я ожидал увидеть в Устье что-то вроде соседней Максимихи с её бесчисленными турбазами, кафешками столичных хипстеров и народными музеями, одухотворёнными эзотериками и ясноглазыми волонтёрами, приехавшими СПАСАТЬ БАЙКАЛ. Но нет - Усть-Баргузин так и остался хмурой глушью с лодками у брусовых домов и высоких заборов:
Сносный, хотя и не идеальный асфальт Баргузинского тракта тут сменился форменным тыг-дык-тыг-дык, а на главной площади с порталом в самый унылый из миров сложно отделаться от мысли, что ты висишь вниз головой и сквозь дырявый потолок глядишь на небо:
Отмеченная церковью Иоанна Предтечи (1998), площадь - граница двух исторических районов:
По факту Усть-Баргузин был основан в 1956 году, когда Иркутская ГЭС подняла на метр-полтора уровень Байкала, и село, уже в 1936 году ставшее посёлком городского типа, пришлось переносить. На более долгую историю не претендует Шанталык - посёлок лесорубов в восточной (дальней от Байкала и ближней к трассе) половине Усть-Баргузина. Помимо промзон, о нём теперь напоминает заброшенный ДК "Шанталык" с профилем Ленина:
Рядом - детская площадка, а сортир от неё заСЛОНён капитально:
Западная половина же - Устье (в обиходе, впрочем, так называют весь посёлок), старинное село байкальских поморов. Насколько старинное - точно не ясно, но вполне может быть, что самое старинное на всём Байкале: зацепились за Баргузинский залив, лучшую гавань восточного побережья, русские землепроходцы ещё в 1643 году, на заре знакомства со Славным морем.
Так что ещё вопрос, какой из Баргузинов Старый - острог выше по реке возник через 5 лет. Вот только стояло то селение на правом берегу, да при этом - у самой воды, и вот - переехало за реку:
Но многие поморы взяли с собой если не целые избы, то хотя бы наличники:
Тут есть своя площадь с Домом Культуры, и если в Шанталыке увековечены революционеры, то в Устье - воины-освободители:
За ДК начинается необычайно красивый сосновый парк "Волна":
А за ним встречает то, что осталась от Усть-Баргузинского рыбоконсервного завода. Его историю возводят к заводу братьев Вассерманов, ссыльных евреев из волостного Кабанска, накануне революции построивших близ Посольского монастыря рыбзавод с новейшим оборудованием из Германии. В 1921-22 году сначала станки, а затем и самих Вассерманов перевезли в Усть-Баргузин, а в 1952-61 завод переехал на левый берег. Видимо, с тех времён стоят его цеха и горбатая труба, хорошо заметная в панораме посёлка:
Примерно в том же виде я находил рыбозаводы что в ольхонском Хужире, что в северном Нижнеангарске: сперва коллапс экономики, а затем бум экологии к 2010-м годам фактически уничтожили промышленное рыболовство Байкала. За открытыми воротами бывшей промзоны впечатляет свалка якорей:
В итоге своей промышленности лишились во имя сохранения природы и Устье, и Шанталык, а главной бедой Байкала стали турбазы и прогулочные суда со всеми (в прямом смысле слова) вытекающими. Замена индустрии туризмом ощущается и здесь - я поселился прямо в заводской конторе, которую теперь занимает гостиница "Баргузинский прибой" - одна из нескольких на весь посёлок, не слишком дорогая и в меру сносная.
Поесть же в Усть-Баргузине оказалось негде - общепит представлен одним кафе и одной позной, но они закрываются часов в 18-19. Выручила гостиничная кухня, где я пожарил белоснежных котлет из пеляди, купленных дешевле котлет из индейки.
С другой стороны от гостиницы улица упирается прямо в гладь Баргузина, за которым высоко стоят горы Святого Носа:
В народе это место и теперь известно как Паром, хотя с постройкой моста в 2014 году переправа (обычно занимавшая около часа) утратила актуальность:
На берегу - ржавые остовы сейнеров и дощатые лодки, которые на Байкале по старой поморской памяти называют карбасы:
Теперь основной байкальский летний транспорт выглядит так. Ну а увидев катер слева, я сразу понял, что завтра буду на его борту - благодаря поддержки проекта "Живое Наследие", я приехал сюда, чтобы поучаствовать в экспедиции:
Неотъемлемая часть пейзажа на северо-востоке Байкала, историческом малолюдном Подлеморье - инфостенды в характерном стиле. Что такое "Заповедное Подлеморье", учреждённое в 2012 году, я долго пытался понять, а в итоге его директор Михаил Евгеньевич Овдин всё объяснил на пальцах - это не особо охраняемая природная территория, но общая администрация трёх ООПТ с разным статусом и режимом: старейшего в России (с 1917 года) Баргузинского заповедника, обширного Забайкальского национального парка (1986) и далёкого заказника "Фролиха", которым я когда-то любовался через Байкал. Вдобавок, Ф в ФГБУ значит "федеральный" - всё это распределено ещё и по трём районам (Баргузинскому, Курумканскому и Северобайкальскому), но управляется как единое целое.
И управляется, что важно - хорошо. В отличие от "Заповедного Прибайкалья", которое требует заранее оплачивать места под палатки, а само даже мусор вывозит не везде, владения "Заповедного Подлеморья" кажутся близкими к идеалу - чисто, стильно и порой с весьма нестандартными решениями, позволяющими подружить туризм с дикой природой.
Почему эта система работает, я понял, познакомившись с Михаилом Евгеньевичем - вот например он (в очках) лично, без всякого директорского гонора, помогает капитану отшвартовать катер:
Рано утром взяв на борт Михаила Евгеньевича, научного сотрудника Андрея, молодую симпатичную пиарщицу Регину, штатного фотографа Лубсана, съёмочную группу телеканала "Россия" и заезжего блогера (то есть меня), "Подлеморье" взял курс на туман:
Порт на левом берегу ещё не вышел из зимней спячки - собственно, перегон "Подлеморья" в Монахово и даёт старт к началу туристического сезона:
За Баргузин-рекой - только дикие плавни, по которым снуют рыбаки:
В том числе - пернатые, будь то цапли, испуганно взлетавшие при виде объектива:
Или заполонившие Славное море бакланы, которые не боятся никого и ничего:
Впереди - две песчаных косы как ворота в открытый Байкал:
А одинокий крест в песках заставляет вспомнить далёкие сёла настоящих поморов вроде Ворзогор или Кузомени: