- А нам что делать? Кого поддерживать и с кем воевать?
- А мы должны лавировать между теми и теми, - рубанул воздух выступающий. – Помогать гнобить левые власти и подстрекать народ на возмущение той же властью.
- И что мы выиграем?
- А вот когда атмосфера в стране накалится до предела и начнётся гражданская война, придёт наше время. Имея чёткую боевую структуру, мы быстро возьмём власть в свои руки.
- А пока что, по хуторам прятаться?
- Пока готовиться и копить силы.
- Недавно в Пензе поставили памятник Сталину, представляешь? – проговорил за столиком, рядом с которым стоял Виктор мужик. – Вот тебе и народ. Мало Сталин их давил?
- Сталин как воплощение справедливости или порядка? – дёрнул щекой сосед.
- Массы хотят социальной справедливости и частичного возврата к элементам красного проекта, среди которых особо ценится равенство, бесплатная и качественная медицина и хороший соцпакет, которые были при социализме, - прокричал вскочивший впереди мужик, - мы что можем этому противоставить?
- Я читал в газете про соцопрос. Как вы относитесь к Сталину? – качнул головой мужик рядом с Виктором. - Знаешь какие итоги?
- Какие?
- Если в начале нулевых годов преобладало негативное отношение к личности Сталина, то в настоящее время большая часть опрошенных (39%) оценивает ее положительно. Из них 30% испытывают уважение, 7% — симпатию, 2% — восхищение. В то же время каждый третий респондент безразлично относится к персоне Сталина. Доля россиян, придерживающихся мнения о том, что Сталина следует считать государственным преступником, сократилась. Если в 2010 году так думал каждый третий россиянин, то сейчас — только каждый четвертый.
- Интересно почему? – хмыкнул сосед.
- Дело оказывается не в том, что массы желают точного повторения сталинского периода в современных условиях, скорее всего, личность Сталина ассоциируется с подлинными, а не полит технологическими победами, и социальной справедливостью. Естественно, репрессии и ГУЛАГи осуждаются.
- Ещё бы они их не осудили. Особенно москвичи. Там считай, каждый третий побывал.
- Ну, это раздутые цифры, как сегодня выясняется, - дёрнул щекой знаток. – Диссиденты преувеличили свои страдания. В России это любят делать разные мошенники.
- Ты на евреев намекаешь? – усмехнулся сосед.
- И эти тоже любят полить крокодильи слёзы на пустом месте.
- Скажи Кочубей, наша какая на сегодня позиция? – повернулся выскочивший к выступающему.
- Мы с кем? С элитой или народом?
- Мы сами за себя, - стукнул кулаком Кочубей. – Повторю. Элита хотят возврата к белой России, с четким и жестким разделением общества на низы и верхи.
- Это как при царе, что ли?
- Почти. Элитарные группы привыкли жить за счет присвоения части природной ренты, экспорта сырья и полуфабрикатов и возможности наживаться на дешевых западных кредитах. Элиты знают, каким образом они получили контроль над социалистической собственностью, и боятся ее потерять. Элиты понимают, что любые левые изменения ударят по их благополучию, хоть бы тем, что будет ограничена возможность вывода капитала за рубеж.
- На месте Путина, я б тоже прищемил им хвост, - взмахнул рукой выскочивший, - они ж просто грабят свою страну. Ворье в чистом виде.
- Правильно. А они кто по - твоему? Вспомни, практически все постсоветские элитарии (за исключением разве что Беларуси) родом из лихих 90-х и принимали непосредственное участие в процессе первичного накопления капитала или же стали арбитром между теми, кто капитал успел накопить.
- Значить нам с ними не по пути?
- Нам пока выгодны их действия. Они угнетают народ. И значить никого социализма или же хотя бы изменения экономической и социальной политики в ближайшее время не будет.
- А если народ сам взбунтуется?
- До недавнего времени это не наблюдалось, - скривился выступающий, - Но теперь появилась проблема с наполняемостью казны из-за обрушения цен на нефть, продажа которой давала подавляющее большинство доходов бюджета. Что помогало гасить социальные нарывы.
- А сейчас что?
- Сейчас заливать проблемы деньгами уже не получается. Патриотический подъем, вызванный присоединением Крыма, судя по социологическим данным, проходит. Всё больше россиян считают, что введённые из – за Крыма санкции, Крым не окупит.
- Может тогда они сами Крым вернут? – хохотнули с другого конца зала.
- Эффект от присоединения Крыма улетучивается, - развёл руками выступающий, - а новых реальных побед элиты народу России явить не могут.
- Это нам поможет?
- Естественно сейчас самая благодатное время для раскачивания корабля, по имени Россия, - вскинул кулак Кочубей.
- Слава Киевской Руси! – заорал выскочивший, взмахивая руками.
- Слава! Слава! Слава! – вскочили атаманы.
- Нефть упала и в ближайшее время не поднимется, - поднял кулак выступающий, когда все сели, - спрос на сырье из-за кризиса перепроизводства упал. Дешевые кредиты, которые позволяли проводить экспансию капитала за границей, скупая европейские и американские активы, закончились с началом санкций. Однако аппетиты у элит остались прежними, а живут элиты отнюдь не в странах, где зарабатывают деньги. Живут они там, где они хранят свои капиталы.
- Суки продажные! – донеслись выкрики, - на костёр всех!
- Все это означает, - Кочубей постучал кулаком по трибуне, - что поддержка массами курса элит в перспективе будет падать, следовательно, начнет снижаться их легитимность, а кривая рейтингов будет идти вниз. Это уже имиджевый вызов для властей, который требует ответа. Между запросами масс и потребностями элит назревает явный раскол, который пока сглаживается за счет высокого уровня доверия масс к президенту России и внешнеполитическим давлением на страну со стороны США и ЕС. Пойти по пути возврата к социализму, пусть и рыночному, власть не может. Не обращать внимания на увеличивающуюся левизну масс также нельзя. Следовательно, с левизной нужно бороться.
- А нам что с того? – выкрик.
- И тут мы власти просто обязаны помочь, - стукнул опять кулаком Кочубей. – Ведь левые и наши первые враги. Уничтожив их сегодня руками власти, мы облегчим себе путь в будущим к ней.
- Но власть предпочитает бороться с левыми в медийном пространстве с помощью излюбленного полит технологического инструментария, - вскочил другой мужик. – Мы это уже установили.
- Вот именно, - кивнул Кочубей. – А мы будем работать с массами так сказать вживую. Для этого и создали нашу структуру.
- В стране в последнее время появились призывы к реставрации монархии, приглашению Романовых в Россию, - вскочил ещё один мужик, - пишутся горы текстов в защиту Российской империи, ее обанкротившейся экономической и политической модели, - мужик поднял руку с зажатой в ней книжкой, - вот одна из них. Мы как это поддержим?
- Я тоже хотел спросить, - вскочил третий, - я читал, что эксгумируются останки царской семьи и возбуждаются уголовные дела по факту убийства семьи Романовых. Наша позиция какая будет?
- Господа! – поднял руку Кочубей, успокаивая загалдевших атаманов, - наша позиция одна, чем хуже в стране, тем лучше для нас. Шире база недовольных. Возможность играть на чувствах людей. Втягивать их в свои сети. Да просто совершать их руками те же диверсии.
- Кстати, ты никогда не задумывался, кто заставил царя отречься от власти? – спросил мужик соседа рядом с Виктором.
- Большевики, кто? – хмыкнул тот.
- А вот и нет. Романов отрекся еще при Временном правительстве, а не большевиках. И арестовал его не Ленин, а Керенский.
- Да ну? – сдвинул брови сосед, - гонишь?
- Историю почитай, лапоть, - засмеялся знаток. – Большевики власть, когда взяли?
- Власть? – сосед почесал затылок, - в октябре, кажется.
- У кого?
- У Временного правительства. А что?
- А то. Кто скинул тогда царя?
- Блин, я и не думал, как – то на эту тему.
- Вот думай дальше, - засмеялся знаток. – Слушай вон, что Кочубей балакает.
- Будирование монархической темы в СМИ, - размахивал кулаком Кочубей, - преследует целью не скорейшую реставрацию монархии как формы правления и института (без них как раз элиты РФ и торгово-финансовая олигархия спокойно живут уже почти четверть века), а создание идеологической почвы, на которую буржуазия и новое дворянство без титулов из числа бюрократии смогут опереться, защищая свои имущественные интересы и социальный статус в Российской Федерации. Развитие монархистской темы — средство для упрочнения элитами своей власти. Власть понимает, что ее поддержка среди масс вскоре начнет падать и ищет дополнительные способы легитимации.
- Чего, чего? – посмотрел на знатока сосед, - что он сказал?
- Нынешняя элита мечтает о царских титулах, - скривился знаток.
- О титулах? Это как в Европе сегодня?
- Типа. Надо же как-то себя перед миром выказать.
- Остаются лишь три проблемы, - постучал кулаком по трибуне Кочубей.
- Социалисты и левые в информационном пространстве, которые критикуют власть и указывают на то, что ее экономическая политика ведет страну к банкротству, а народ к катастрофе;
- Народ, который со скепсисом относится к монархии, белому движению, олигархии и Российской империи, предпочитая им красное прошлое;
- И объективная экономическая и политическая реальность в лице назревающей мировой войны, которая пока проявляется во множественных локальных конфликтах, начавшейся мировой экономической депрессии и Западе, который не желает договариваться с элитами России.
- Война — это хорошо, - потёр ладони сосед, знаток лишь скривился.
- И если с первой проблемой власть успешно справилась, вытолкнув левых на обочину информационно-политической жизни, то, как она будет решать две оставшиеся проблемы, — покажет время. – Кочубей потянулся к стакану с водой.
- А мы сколько ждать будем_ выкрикнули слева.
- По нашим прикидкам, точка в вековом конфликте между красными и белыми будет поставлена в ближайшие 5-10 лет. – Покачал головой Кочубей. - И ставить её придется гражданам России, выбирая, сохранять ли текущую Российскую Федерацию или трансформировать её в соответствии со своими желаниями и потребностями. И вот тут нам нужно не упустить этот момент.
- А когда он придёт? – выкрик справа.
