Зловещая. Кругами вокруг. Гудит и высматривает.
А я в мягком кресле, я в жаркой истоме, не двигаюсь.
Но муха садится на левую ногу. И вроде бы – чорт с ней, пусть сидит на ноге, жалко мне, что ли, но почему-то не хочется, чтобы муха сидела на моей левой ноге. И на правой тоже не хочется. Превозмогая себя, чуть шевелю ногой. Муха взлетает. Но ненадолго. Муха делает несколько стремительных виражей, опять садится на левую ногу. Причем, на то же самое место. Аэродром нашла, понимаешь. Они вообще гении навигации – эти пакостные насекомые. Муха всегда прилетит обратно и сядет ровно туда же. Им бы штурманами в полярную авиацию, а не у меня на кухне тупо жужжать.
Рукой стряхиваю ненавистную муху. Хотя это движение мне тяжело, невыносимо. Я застыл меж холодильником и дверью, я ничего не хочу, я в полудреме, несмотря на три выпитых кофе.
Она взлетает, кружится, прицеливается сесть туда же, скотина такая.
«Муха, говорит авиадиспетчер, мы не принимаем, ищите запасной аэродром!»
Но муха садится на левую ногу.
Ведь как же надо человечество ненавидеть, какой быть садисткой, чтоб методично садиться на левую ногу. Я даже не против уже, если б она села мне на плечо, да хоть на нос. Лишь бы какое-то разнообразие в удушливой этой действительности. Где нет ветра, где ничто не колышется. Где только у мухи столько энергии, что если к ней подключиться – можно заряжать телефон.
Яростно дергаю ногой. Так, чтобы муха испугалась и улетела бы в открытое настежь окно.
Муха взлетает, делает фигуры своего пилотажа, теперь я слежу за ней пристально.
Нет, она не вылетает в окно. Она пикирует и садится на левую ногу – как мессершмит знойного утра.
Что ж, муха, ты своего добилась. Ты пробудила во мне бунтаря. Я воспрял ото сна.
Я поднимаюсь – ты видишь, муха? – я поднимаюсь, и тебе наступает кирдык.
Размахиваю всеми руками, я страшен и грозен. Одно мое лицо должно напугать муху до смерти.
Что, тварь, слиняла? Не выдержала лютого гнева? Знай, муха, наших.
Да, тишина. Благодать.
Сажусь опять в кресло, погружаюсь в истому. Прикрываю глаза.
Но что это, блин? Откуда?
Теперь прилетают две мухи. Одна садится туда же, на левую ногу. Вторая – уже на плечо.
Алексей БЕЛЯКОВ