События, случившиеся в этих краях 10 лет назад, дали начало всем сегодняшним тектоническим процессам. Речь идёт о провозглашении Донецкой и Луганской народных республик весной 2014 года. На основании проведённых в то время референдумов они вышли из состава Украины. С этого момента переворот в истории всей нашей планеты был предопределён. Той весной жители Донбасса чётко осознали: надвигается война. Но не всякий сегодня знает, какой ценой им удавалось все это время отстаивать свои край, идеалы, историю. Донецк, Мариуполь, Макеевка, Волноваха, Марьинка, Луганск, Еленовка, Попасная ...Эти и другие названия населённых пунктов сегодня знакомы каждому по военным сводкам. В первую декаду нынешнего мая в «юбилейный» год я проехала по донбасской земле, чтобы убедиться: - русский дух существует! Он сконцентрирован именно здесь. Истории людей из городов, посёлков и деревень, - живых, стёртых с лица земли и восстающих из небытия, встречи, перевернувшие сознание. Обо всём этом - в моём материале из недавней поездки. Я вернулась целой и невредимой.
Когда бьют пушки, птицы не молчат.
В первый майский день глубокой ночью из Москвы стартовала вся наша дружная команда. Это - ветеран Балашихинского городского отделения «Боевого братства» Виталий Иванов, скульпторы, помогающие фронту и тылу, - Роман Фашаян и Андрей Голубев, концертирующий пианист, общественный деятель Владимир Родин и автор этих строк. За нами следовали несколько грузовиков с гуманитарной помощью. Её собрали Балашихинское отделение Боевого Братства, Балашихинская Гимназия №1 имени Героя РФ Баландина и её директор Анна Сергеевна Скоропупова, Балашихинская школа №11, Общественный фонд Юрия Евгеньевича Королёва "Мы вместе". Мы везли продукты, медикаменты, принадлежности для госпиталей, аптечки и т.п.
Фонд «Отечественное искусство» передал детям и донецкому композитору Евгению Карабанову музыкальные инструменты. От ассоциации международных конкурсов имени П.И. Чайковского везли именные стипендии и сертификаты на онлайн-мастер-классы. Детская художественная школа № 9 г. Москвы, Институт цифрового дизайна МИЭТ, Московский Союз Художников приготовили для детей Центров творчества и художественных школ Донбасса ценные подарки: краски, кисти, карандаши, скульптурный пластилин, бумагу для акварели и «живые» мастер-классы.
Контрольно-пропускные пункты, которых на пути, встречалось немало, мы прошли без происшествий. К месту ночлега прибыли ближе к вечеру, но - засветло. Это была небольшая гостиница где-то в окрестностях Макеевки Донецкой области. Многие окна на этажах были заклеены скотчем крест-накрест.
- Я помогаю людям Донбасса все эти 10 лет, потому что родился здесь. Останавливаюсь на отдых под Макеевкой уже который год. В этих местах стало потише только после освобождения нашими военными Авдеевки. А в начале СВО в номере спать было невозможно. Вокруг грохотало. Я одевал наушники, включал спокойную музыку. И на какое-то время удавалось забыться, - говорит Виталий. - Тогда, в пределах ста метров отсюда, стоял наш комплекс ПВО. Вон за тем лесом. И что удивительно, когда шли пуски ракет, здешние птицы продолжали петь, не замолкая.
К нашей беседе присоединился подошедший сотрудник гостиницы Геннадий.
- Больше года назад сюда прилетела ракета. Погибли несколько человек. Вон там на обочине машина остановилась. Как потом выяснилось, парень девушку учил вождению. Она вышла, чтобы пересесть на водительское сиденье, и прилетел снаряд, - рассказывает Геннадий. - Накануне того дня в нашей гостинице ночевали дорожные рабочие. Бригада рано уехала, а один сотрудник проспал. Он выскочил из номера, побежал к шоссе ловить машину. И в момент взрыва погибли двое: та девушка и этот рабочий. Осколок прилетел ему в живот. Сейчас потише у нас. Но тишина какая-то очень тревожная. Когда обстреливали ежедневно, у людей внутри была особая энергия готовности к немедленному действию, поступку. Нервы, как растяжки. А сейчас только привыкнешь к тишине день-другой-третий, и вдруг где-то рядом прилетает боеприпас. Опять кто-то погибает. Неожиданно. Жутко. Страшно.
Я решила пройтись, осмотреть окрестности. Вдоль лесополосы шли люди с сумками. Где-то в ста метрах отсюда находился магазин. Чтобы купить необходимое, направилась туда. Но...не дошла. По дороге ждала неожиданная находка — в траве среди зарослей кустарника лежал искорёженный зеленоватый кусок металла. Вернулась. Наш водитель Павел, комиссованный по ранению, вынес вердикт: «Это часть оболочки натовской ракеты, возможно 120мм-го калибра. Здесь такие встречаются в избытке».
- Лучше не ходите по-одному. Вдвоём безопаснее, - предостерёг сотрудник гостиницы. - Мало ли что.
В ту ночь бахало. Работало ПВО. Выглянула в окно. Смотреть было не на что: стояла кромешная темень. Ни одного фонаря не горело. Включать их здесь не принято: любая точка света может стать целью.
Гены из недров!
Утро следующего дня началось с объезда запланированных мест в Донецке. Мы проезжали по окраинам и центру, пересекали районы (а их всего девять). И с каждой минутой этот город высвечивался невероятными гранями. Я любовалась его терриконами в степи, торжественными парками и тихими двориками, памятниками и скульптурами. Остановились возле бронзовой скульптуры «Юрия Деточкина» - персонажа фильма «Берегись автомобиля». «Деточкин» пострадал от обстрела в прошлом году. В тот день лупили по площадям. Скульптура изрешечена осколками.
Наш проводник-дончанин рассказал, что сам город стоит на горных выработках. В советское время он не раз получал звание «Лучший город в СССР». Донецк пропитан силой ратных трудов шахтёров и металлургов. Этот настой кружился в воздухе. Я чувствовала его так ясно, наверное, потому, что сама — дочь шахтера. Помню слова папы, что в шахте каждый несёт ответственность за судьбу другого. Эта психология из недр просачивается на поверхность, въедается в кровь, становится геном. Недра земли под Донецком изрыты промышленными туннелями, ходами, которые соединяют между собой и давно закрытые шахты. А ещё этот город ежедневно обстреливают. Каждый день здесь гибнут люди.
Остановились у больницы в Пролетарском районе. Нас встречали главврач Илона Немсадзе и начмед Татьяна Васильевна, приветливые и улыбчивые.
- С началом СВО обстановка у нас изменилась колоссально. Если оснащение медикаментами при Украине составляло 3%, то сейчас есть практически всё. Нашей больнице уже 65 лет, и она ни разу не ремонтировалась. Но когда мы стали частью России, - возможность появилась. Планируем купить и новое оборудование для диагностики и лечения, - рассказывает главврач. - Вообще наш район считается спокойным. Прилетало всего несколько раз. Сейчас по всему городу идёт процесс восстановления всего.
Начмед Татьяна, подхватывает тему.
- Но самое главное — это наши люди. Они обладают духом, который заставляет забывать о болезнях и усталости, о спокойном благополучии. Он поднимает человека из пепла, заставляет делать невозможное: творить и создавать. Победить его носителей невозможно. Даже смерть они принимают, не покорившись. Каждый день наши люди встают, идут на работу и не унывают. Что бы ни было, всегда отмечают праздники. Вопреки всему, - говорит Татьяна. - А какие отчаянные и смелые наши женщины! Дончанки под обстрелами бегут делать маникюр. Его же никто не отменял. А ещё — волосы укладывают, бровки подправляют, реснички и далее по списку. Этот настрой не передать словами. Где ещё таких девчат встретишь, как на Донбассе?!
Разгружаем машину. Чья-то реплика в воздухе: «Давайте и Луганску что-то оставим. У них - тяжело».
- А по нашему Куйбышевскому району ежедневно стреляют. Улицы Кремлевский проспект, Энгельса постоянно мелькают в тревожных сводках. Я уже за этим и не слежу. Каждый день одно и тоже. Самые обстреливаемые - Петровский, Куйбышевский, Кировский районы. В последнее время часто по центру города долбят. Прилетает в Ворошиловский и Калининский, - произносит женщина по имени Инна. - Лишь бы дети не гибли. Детский вопрос — зона моей ответственности. Я работаю помощником советника главы ДНР по правам ребёнка Элеоноры Федоренко. У нас в городе работает только один детский интернат, потому что нет воды. Где-то её дают через день, по часам. Зависит от района. К такомы привыкли. Я, например, всегда выхожу из дома с хорошим настроением. Жизнь прекрасна!
Мы продолжаем путь в центр города.
- Ехал по этим улицам в 2019 году. Навсегда запомнил впечатление: город был весь поникший, серый. Неопределённость в газах людей, - говорит Роман Фашаян. - Сегодня всё иначе. Донецк сейчас светится, и горожане воспряли.
А вот и Аллея Героев. По обе стороны стоят бюсты знаменитых людей Республики. Часть скульптур - Арсена Павлова (Моторолы), Владимира Жоги, Ольги Качуры (Корсы) - посечены осколками от снарядов. Аллею обстреляли со стороны Украины прошлой зимой. Даже погибшие, герои не дают покоя украинским боевикам. Я пошла по аллее парка имени Ленинского комсомола, оборачиваясь по сторонам. Майская зеленью, клумбы с цветами,белые фонари. Справа осколками огромного айсберга возвышался разрушенный снарядами полтора года назад гостиничный комплекс «Виктория». Там жили военные, журналисты. После прилёта были погибшие и раненые. Гостиница не восстановлена. Аллея привела на площадку, где открывался сумасшедший вид на реку Кальмиус. Я обернулась. По центру в небе парил монумент «Освободителям Донбасса». А в верхней точке аллеи кто-то настойчиво махал рукой. Я пошла обратно, удивляясь одновременно размаху парка и его пустоте. Вокруг - ни души.
- Напрасно здесь ходите, везде полно сюрпризов. Мы регулярно встречаем части кассетных боеприпасов, мины-лепестки. Они зелёного цвета, в траве не видны. Туда, где растительность и кустарники, вообще категорически нельзя заходить. Там ещё не всё тщательно проверили. У нас везде нужно осторожно ходить. В феврале этого года нашему художнику Виктору Евдокимову ногу оторвало прямо в своём дворе. Он живёт в частном доме у ж/д-вокзала. На мину-лепесток наступил, - с беспокойством сообщила мне сотрудник близлежащего культурного центра «Арт-Донбасс». - Зайдите к нам. У нас есть полочка, где мы храним найденные в округе осколки ракет 155-го калибра, поражающие элементы и много другое. Кстати, сегодня у нас выставка ко Дню Победы открылась.
Рисунки из подвала.
И мы пошли на выставку. А здесь уже навернулись слёзы. Левее от входа посетителей встречали рисунки 15-ти летней художницы из села Павловка Марьинского района ДНР Вики Козловой.
- За те недели, которые она провела с семьёй в погребе весной 2022 года, девочка рисовала лица российских солдат. А на поверхности земли в этом селе шли тяжёлых бои. Военные, освобождая территорию, заходили в село, приносили жителям продукты. Руководитель художественной студии, где училась Вика, Анатолий Дзюбан договаривался с военнослужащими, чтобы их сфотографировать. Фото передавал юной художнице. Она рисовала в подвале при лучине. Так родилось на свет 16 портретов, - рассказывает сотрудник центра Юлия Козурина. - Они были подписаны именем или позывным бойца, или городом, откуда он прибыл. Эти рисунки передали нам год назад. И что интересно, пятерых нарисованных ребят мы нашли. Один из них по имени Тимур приходил к нам. Посмотрел портреты и узнал сослуживца Сергея. А Сергей, увидев выставку Виктории, узнал своего знакомого. Кто-то из изображённых ребят воюет до сих пор. Так по цепочке удалось найти живых героев рисунков девочки. Некоторые из них приходили к нам с семьями, рассматривали изображения, что-то вспоминали и плакали. Было очень трогательно. К нам сюда заходят люди просто отдохнуть душой. А мы, дончане, очень надеемся, что у нас будет когда-то аэропорт, вокзал. И не нужно будет для дальних перемещений сотни километров ехать до Ростова. Ведь здесь, в районе, у нас был один из лучших международных аэропортов. За него несколько лет наши ребята сражались. Украина всё разбила.
Эй, вы там, наверху!
Следующими пунктом нашего маршрута была окраина Волновахи. По пути в неожиданных местах встречались блок-посты. Машину тормозили. Бойцы с повязками «Военная комендатура» всматривались в наши лица и со словами «Документы есть у всех? Приготовьте» отправляли до следующего пункта контроля. На одном из них вручили памятку о цифровой гигиене. Важное условие на маршруте - реже выходить в интернет и обязательно отключать локацию — координаты местонахождения. Позже выяснилась причина тщательных проверок на блок-постах. Искали ранее судимого вооруженного жителя. Сутки назад он расстрелял шестерых военнослужащих в Александровке. Использовал автомат с бесшумным прибором стрельбы.
По дороге заехали к военным, на днях вернувшихся с передовой.
- Обстановка сложная. Противник наваливает боеприпасов разных видов в огромном количестве. И не скажешь, что у них дефицит. Скидывают осколочно-фугасные кумулятивные боеприпасы и зажигательного типа тоже. Хохлы любят кошмарить наши позиции ночью. Арта работает с обеих сторон. По всей линии фронта летают кассеты, - рассказывает боец с загаром, похожим на броню. - У противника большая активность дронов-камикадзе. Прилетают один за другим и не кончаются. В этом у ВСУ превосходство. Тема беспилотников для нас очень больная. Возможностей, чтобы улучшить это направление маловато. Но вектор развития разворачивается в сторону позитива: больше ребят направляют на обучение. У нас очень много матёрых операторов БПЛА. Они сидят в окопах, на коленке изобретают «шедевры» и тут же применяют в жизни. Но дальше их сотоварищей по оружию эти изобретения не продвигаются. А подобные разработки нужно срочно внедрять в массовое производство! Они очень эффективны. Командиры, услышьте нас там, наверху!
«Налил кофе, и выпали окна».
Следующий день посвятили работе в Луганской народной республике. Первомайск, Стаханов, Красный Луч, Кировск, Антрацит. Духоподъёмные названия этих городов, куда мы заезжали, вселяли уверенность в завтрашнем дне.
Здесь у меня случилась встреча с человеком невероятного масштаба личности - Олегом с позывным «Кузнец». Он одновременно простой и особенный, потому что давно ходит по «лезвию бритвы», балансируя между жизнью и смертью. Помогает фронту и тылу всем своим существом в ущерб себе, но во благо людей. И при этом излучает свет. Олег регулярно возит бойцам на передовую что-то необходимое. Передаёт письма от родных, посылки от волонтёров, координирует раздачу гуманитарной помощи госпиталям и другим значимым объектам. Он жалеет, что в сутках не 48 часов, а всего 24.
- Я служу в добровольческой Отдельной диверсионной штурмовой бригаде «Ветераны», но после ранений и болезни деятельность изменилась. Был 3 раза ранен с контузией. Один раз от нагрузки лёгкое лопнуло. Представь, на тебе 40кг груза, и нужно бежать. Я тогда почувствовал, как закололо в груди. К слову, я давно занесён в список на сайте «Миротворец» (база данных украинских радикалов), как боевик, член террористической организации ЛНР. Обвиняюсь в покушении на суверенитет и территориальную целостность Украины. Это значит, что я - на верном пути, - с гордостью произносит Олег. - Город Кировск — мой родной. Здесь я пошёл в школу. С тех пор и живу тут. Наш Кировск — это город, куда укронацисты так не смогли зайти. Первые блок-посты появились у нас в 2014 году. Люди, защищая город, стояли с палками, потом с охотничьими ружьями. Нас всего-то было 30 человек в первой волне добровольцев. Тех, кто поднялся защищать свою землю. Ещё Лугань не разбомбили, а мы уже поняли тогда, что грядёт гражданская война. Сценарий по захвату стран один и тот же: вспомним Сирию, Ирак. Война надвигалась. Чуть позже на нашу сторону встала милиция. Из оружия появились автоматы Калашникова и что-то потяжелее. Нас бомбили градами и всем, чем можно. Разбивали подстанции. Света не было, начались проблемы с водой. Народ собирался в огромные очереди у криницы (родника), а по ним стреляли. Дым рассеивался, лежали убитые люди. Укронацисты имели преимущество: они сидели на высотах. И мы были, как на ладони. Сейчас, конечно, стало потише. Отсюда до ЛБС (линия боевого соприкосновения) около 15-ти км. Но прилетает постоянно. У моих родителей в квартире до сих пор осколок в стене торчит. Прилёт был утром. С утра, помню, налил себе в чашку кофе, бахнуло, и все окна вывалились. Я сижу на полу с этим кофе, и даже не разлил ни капли. Привычка.
Едем в госпиталь через Стаханов вдвоём в бронированной машине Кузнеца, которую подарили волонтёры. Олег рулит, а я отвлекаю вопросами.
- Вон там у нас был заводик. Фронт важной продукцией обеспечивал. По нему прилетело прямо в центр очень точно. Видимо дали координаты. Ребята бросились к грузовику с боеприпасами, отогнали подальше. И буквально через минуту снаряд прилетел точно в него. Взрыв! Детонировало потом очень долго. То есть кто-то передал и координаты машины. Может, маячок под машину бросили. Он - маленький, с пуговку. Укры ждунов этим снабжают. Но недовольных жизнью осталось процентов пять, не больше. Их как-то вычисляют, ловят. Спецслужбы работают, - говорит Олег.- Все эти годы ситуация у нас продолжает оставаться напряжённой. Кременную, например, освободили давно, а там — жёстко до сих пор. Прилётов много. Противник применяет всё больше оружия. Оно стало круче: летает дальше и точнее. По информации ребят с передовой мотаются тучи беспилотников. Бойцы рассказывали, что по пять дронов гоняются за одним человеком. Есть проблема с частотами. На той стороне используют разные варианты. Ребята, заглушая их, одновременно глушат и свои. Приходится мастерить, искать решение кустарными методами. Но запчастей не хватает. Камеры нужны хорошие, и чтобы дрон мог взять груз потяжелее. Многие «птички» не возвращаются. А ту, что вернулась, ты ещё попробуй посади. За ветки же цепляется. Я думал война роботов будет через сто лет, а она - сейчас идёт.
«Страшно, когда жизнь твоя пустая».
Госпиталь оказался полуразрушенным. Но жизнь в нём теплилась. Через двор ковылял, опираясь на палку, боец с неестественно раздутой ногой. Поодаль стояло несколько буханок скорых. Суровый охранник с оружием и нашивкой ЧВК «Вагнер» заботливо нес на одной руке крутолобого щенка. «Девочки, накормите бездельника», - попросил он санитарок у служебного входа.
- Здесь фотографировать нельзя. Место закрытое, и вообще…, - сказал человек в белом халате, проходивший мимо. - Только партию раненых завезли, снаряды сюда полетели. Вон рядом кладбище. Посмотрите сколько свежих могил.
Подъехала нива. Из неё высыпали бойцы. Кто-то тихо сказал: «Это с передовой ребята». Военные встали кучкой в сторонке, что-то рассказывали друг другу, пили воду, смеялись.
А мы отправились дальше. Проезжали Первомайск. Встречались полностью развороченные улицы. Страшно смотреть.
- Вон, видите, два дня назад в многоэтажку прилетело. А вот дом престарелых. Его разнесло снарядом в прошлом году. Восстанавливают. По нам сюда обычно штук по двадцать кассетных боеприпасов выпускали год назад, - говорит Олег, выруливая на дорогу в сторону Кировска. - А вот здесь убили Игоря Мангушева (позывной «Берег»). Это случилось ночью. Я проезжал здесь через час после происшествия. Ничего подозрительного тогда не заметил. Эта история до сих пор мне кажется мутной.
Заехали на заправку. Пока Кузнец заливал топливо и протирал стёкла, я забежала в ближайший магазин. Цены на продукты оказались вдвое дороже, чем в Москве.
Продолжили путь.
- Мой сын тоже пошёл воевать. Душой встал за Родину. Его ранили при штурме Авдеевки. Волнуюсь, конечно, за него. После каждой ситуации, связанной со встряской, прилётом, несколько дней потом отходишь, - рассказывает Олег. - В моей работе тоже есть особенности. Например, нужно найти воюющую бригаду, чтобы передать личные посылки. Ты её ищешь, по дорогам петляешь, наконец, находишь. А бойцы встречают тебя, вытаращив глаза: «Ты как сюда добрался и без оружия?! Тут «птички» летают, ДРГ бегают». Бывает приходится искать адресатов пешком. Ходим по полям, ищем тропинки. Находим, а ребята удивляются: «Как вы здесь прошли, всё же заминировано?! К нам даже командиры месяцами не приезжают». Бойцы всегда рады весточкам. Пожалуй вся передовая на мне. Вообще, умирать не страшно. Страшно, когда жизнь твоя — пустая. Так сложилось, что живу на пенсию отца и матери. Много ли мне нужно: машину чинить и заправлять. Я с 2012 года не могу себе оформить боевые. Бумажки нужно долго собирать. Не моё это. Мир будет — заработаем!
***
Путь обратно в Москву, показался лёгким. На пресечении границы Луганской и Ростовской области мелькнула стела в цветах триколора. Я обернулась. Прочла надпись: «Спасибо, Россия». Я смотрела на неё сквозь запылённое стекло пока она не превратилась в маленькую пёструю точку. И подумала, как же они жили без нас все эти годы, а мы — без них?! «Раскрыты земля и небо до ада и рая, фронтовая поклажа. Вот, где уберегли, что всего дороже! Какие они тут красивые люди, боже!» Эти строки про людей Донбасса.
Светлана ПЕТРУШОВА
Москва — ДНР — ЛНР — Москва