Работа на ферме требует больших физических затрат, поэтому иногда приходилось помогать родителям, пусть самая малость, но уже помощь.
Отцу помогать одно удовольствие, но приходилось трудиться и с матушкой, здесь я конечно немного стеснялся не понятно чего, не понимая важности своей помощи.
Помогать нужно, и нет ничего в этом плохого.
А вот не помочь даже в самой малости, это как раз и плохо.
Мне тогда никто не объяснил, что нет на свете работ мужских или женских, есть конкретная работа, и она должна быть выполнена.
А здесь приоритет отдаётся тому, кто с ней лучше справляется.
В летнее время коров держали на базах под открытым небом, коровы бродили по всему базу, вот и приходилось их выискивать среди всего многочисленного стада.
Моей задачей было носить за матушкой дополнительную доёнку, это алюминиевое или никелированное ведро со специальным сливом.
Когда одно ведро наполнялось молоком, то я его относил за пределы база, где на деревянном настиле стояли фляги под молоко.
Матушка мне показала, где стоят наши фляги, и я сливал в них молоко через цедилок, это несколько слоёв марли или вафельное полотенце.
Процесс переливания наверно всем нравился с самого детства, я брал ведро за ручку ( дома у нас называли ручку –душкой, хорошо звучит, взять ведро за душку), правой снизу за дно, поднимал над флягой и постепенно выливал на цедилок любуясь белой струёй молока.
Пока я занимался переливаниями, матушка успевала надоить следующее ведро, я бежал в баз, забирал ведро с молоком и нёс его сливать в флягу.
Наполнялась одна фляга, я наливал молоко в следующую.
Летом при обилии кормов, резко возрастали надои, и уже не хватало выделенных фляг, тогда приходилось сливать в общую флягу.
А перед тем как слить молоко, брался молокомер, это тоже специальное ведро с поплавком и мерной линейкой.
Выливаешь в него молоко и смотришь по линейке, сколько там литров, записываешь данные в школьную тетрадку в клеточку и выливаешь молоко в флягу.
Помогать своим матерям приходили и девчата моего возраста, (плюс минус год, другой), из соседних хуторов, девчата работали шустро, с шумом, постоянно смеялись, устраивали соревнования.
При их появлении на базу, я слегка стеснялся, всё делал медлительно, в отличие от меня Широковские девчата просто летали туда –сюда.
Ещё вдобавок они помогали доить коров и у них это ловко получалось.
Что и как было на самом деле, но матушка тоже мне предложила попробовать подоить корову, вон как шустро получается у девчат, чем я хуже.
Выбрала мне матушка самую спокойную и с мягким выменем корову, взяли небольшой стульчик и никелированное ведро, доярки посматривали на меня с улыбкой и я начал пробовать доить корову.
Худо – бедно, пусть и медленно, но у меня стало получаться, взык-взык, падали струи молока на дно ведра.
Вскоре дно у ведра утонуло в молоке.
Падающие струйки выдоенного мной молока стали звучать гульще, в поднятой сверху молока пене.
Доярки подбадривали меня, хвалили и я старался, всё быстрее получалось у меня выдаивать молоко.
Сколько времени у меня ушло на то чтобы выдоить слегка не полное ведро молока, не припомню, но это мой трудовой подвиг, я радовался и был доволен.
Я понёс молоко, чтобы вылить в флягу и когда затворяя за собой калитку база, продолжил своё движение, то пересёкся с дежурным скотником.
Слегка подвыпивший товарищ скотник, глядя на меня с лёгким презрением, покуривая папироску, произнёс:
Доить коров – это бабское дело! Наше дело – кнут и лошадь!
Его слова испепелили только что радостное моё настроение победы, словно вбитый гвоздь в живое тело, навсегда лишил во мне желание не то что бы продолжить упражняться в дойке коров, но и вообще заходить в баз помогать матушке.
А ведь припоминаю случаи, когда родители уезжали их хутора и давали наказ, если к вечеру не успеют приехать, то сходите к тётке и попросите подоить корову.
Тогда напрашивается вопрос, а зачем вообще кого - то нужно просить, а не проще самому научиться и подоить, мой отец мог подоить корову не хуже самой лучшей доярки и никогда не стеснялся этого.
А меня вот задело, наверно постеснялся я хуторских девчат, испугался чисто женского коллектива и в последующее время старался избежать своего появления на базу.
По окончанию шестого класса я возил матушку на мотоцикле на обеденную дойку, деловито протирал мотоцикл, крутился вокруг, но в баз старался не заходить, стеснялся, увидят скотники – не одобрят.
Вот так нелепо и закончилось моё посвящение в дояры, а надо по жизни уметь делать всё, чтобы потом не бегать и не просить дядюшек и тётушек о помощи, времени ведь теряется намного больше.
А время как говорил один товарищ, не купишь, оно бесценно.