Кто-то написал, что историки пишут или сочинения, или изложения. Не судите строго. Я напишу сочинение...
Эта любовь настигла панну Марину в Тушинском лагере Лжедмитрия II. Очень внезапная и отчаянная. Любовь, которую бывшая русская царица Марина Юрьевна пронесёт до конца своей жизни...
Она встретила казацкого атамана Ивана Заруцкого в лагере в Тушино в 1610 году. Он был очень противоречив: с ней галантен и ласков, с подчинёнными - требователен и справедлив, с другими - груб и непредсказуем... Атаман Иван Мартынович Заруцкий был единственным красавцем из мужчин, которых уготовила ей судьба. Считается, что их отношения начались задолго до того, как Тушинский вор стал частью истории.
Атаман Иван Заруцкий примкнул к Лжедмитрию II ещё в Стародубе, где и принёс ему клятву на верность. Он и Александр Лисовский были подлинными хозяевами его войска. В Тушинском лагере он оказался раньше Марины, которую привезли поляки. А встретившись с ней взглядами и немного переговорив с ней, подданный польского короля атаман Донских казаков Иван Мартынович Заруцкий стал её возлюбленным рыцарем и защитником. Лжедмитрий II сначала даже не обратил внимания на то, что Марина стала выделять лихого атамана, но, поняв, что она не просто благосклонна к нему, стал отчаянно ревновать. И было почему.
В минуты нежности Марина называла этого предводителя донского и запорожского воинского братства на польский манер - Ян, Янек… Заруцкий умел наводить ужас, никто не был столь страшен в бою и безжалостен к врагам, как он! Но он же умел вселять самую искреннюю привязанность и даже любовь. Каким нежным и ласковым бывал его соколиный взор, когда он смотрел на Марину, как сладко и надёжно было засыпать, прижимаясь к его стальному плечу, какой слабой и нежной могла она наконец почувствовать себя под защитой могучих крыльев этого степного хищника! И, наконец, предаться самому женскому, самому святому делу – материнству.
Историки так и не пришли к единому мнению о том, кто был отцом сына царицы Марины. Но есть две неоспоримые вещи: во-первых, Марина согласилась официально венчаться с Лжедмитрием II по православному обычаю только когда поняла, что ждёт ребёнка. И во-вторых, казаки Заруцкого после рождения наследника у Марины готовы были голову за него сложить, убеждая всех, что это сын их атамана.
Когда Лжедмитрия II убили в Калуге в конце 1610 года, беременная царица Марина перестала скрывать, что она фактически является любовницей донского казачьего атамана Ивана Заруцкого. Он же стал одним из тех людей, которые стали выдвигать на русский престол малолетнего марининого сына - царевича Ивана Дмитриевича.
Уже в январе 1611 года Заруцкий перевёз Марину с сыном из Калуги в царский дворец в Коломне. Наконец-то, спустя много месяцев, Марина стала жить там с царскими почестями. У неё снова появились слуги, и всегда на столе была еда и лучшие вина. Она снова оделась в платья, достойные её положения. А главное, наконец-то рядом был мужчина, который был готов защищать и её, и её сына, что теперь было для неё самым важным.
Пока Заруцкий пытался бороться за власть для сына Марины ( ну и для себя любимого, конечно), она объявляет его регентом при царевиче, в том случае, если вдруг с нею что-то случится. Он же, бросив Первое ополчение и проиграв сражение со Вторым ополчением под Москвой, примчался в Коломну, забрал любимую царицу Марину с сыном, спалил город дотла и спешно ушёл на юг, в Астрахань.
А ведь сперва надежда, что её малютка сын станет царём на Москве, казалась Марине легко осуществимой. Удивительно, но многие желали, чтобы Заруцкий привёл к власти малолетнего царевича. Но злопамятные московиты не пожелали видеть на престоле "проклятого паньина Маринкиного сына". И казачий атаман не смог предать своих мечтаний. Заруцкий не был бы Заруцкий, если бы предал свою мечту о власти. Любимый Мариной рыцарь Ян не был бы собою, если бы предал её. Заруцкий выбрал верность и любовь. И, конечно, мечту о власти…
Марина помнила его падение, продолжавшееся около двух лет: медленное, но неуклонное, как слабеющий полет смертельно раненной хищной птицы. Она видела, как сгибаются под тяжестью невзгод и поражений могучие плечи атамана, как блекнет в его очах живой огонь. Она же, глядя на любимого мужчину, готова была разделить с атаманом Иваном Заруцким его путь к гибели вплоть до последнего шага и молила об одном, чтобы это случилось не так скоро. В то время вести из Москвы шли долго, и астраханцы поначалу отнеслись к московской царице и малолетнему царевичу Ивану весьма благодушно. Их с комфортом устроили на жильё за крепкими стенами Троицкого монастыря, где Марина тут же приказала открыть домовую католическую церковь, которую освятил 28 августа 1613 года монах-августинец Николай Мело.
Наверное, это тоже было их ошибкой...
Кроме того, царица Марина Юрьевна запретила бить в колокола к заутрене - это пугало маленького царевича и... напоминало ей о бунте и резне в Москве в апреле-мае 1606 года. И это решение тоже вызвало недовольство как у простых горожан, так и у монахов. Марина словно бы не понимала, что от её желания жить просто и незаметно и Ивану Заруцкому, и тем кто их поддерживал становилось только хуже... Однако именно в Астрахани пани Марина Мнишек, забыв на время о своём русском титуле, обвенчалась по православному обряду с атаманом Иваном Заруцким к радости верных ему казаков и горожан.
Вскоре до Астрахани добралась-таки царская грамотка: "…против Государевых изменников Ивашка Зарутцково и иных битися до смерти…", не поддерживать притязания на царский престол "Маринки-люторки, еретицы" и "вора Ивашки Заруцкаго". Теперь оставалось только бежать дальше. Только куда?
Кажется, только теперь бывшая гордая польская панна, а ныне гонимая всеми царица Марина начинала понимать, что у любви есть и другое лицо - не изящные ухаживания и льстивые речи, не роскошные дары и пышные балы и даже не романтические признания среди шепота ночного сада, а беззаветная и великодушная преданность простого атамана, делившего с ней и её сыном кусок хлеба и устраивавшего их на ночлег в степи или на струге. Кроме Ивана Заруцкого да считанных сотен верных казаков, только два человека из прежней жизни оставались теперь подле Марины: верная подруга Барбара Казановская и духовник, португальский монах Николо де Мелло.
Заруцкий снова пытался её спасти. Они бежали из Астрахани на лёгком струге по реке Яик на остров Медвежий. И если бы ни предатель, вряд ли их там нашли. Марина уважала Заруцкого, восхищалась им, временами, бывало, боялась. А потом научилась его любить, отвечая на его неудержимую честолюбивую страсть. В его последнем взгляде, брошенном в её сторону, она смогла прочитать то, что не смогла бы прочесть невлюблённая женщина: он просил, нет, требовал, чтобы она его не жалела. Чтобы вообще не показывала свою жалость к нему или к кому-то из спасшихся его людей...
Их пленили 25 июня 1614 года, а заковав Заруцкого в кандалы, отправили всех в Москву. У яицких казаков потом долго ходила легенда, что "колдуха и воровка" Маринка Мнишекова не сопротивлялась, когда её пытались арестовать. А вот покончить с собой, кинувшись на чью-то саблю, пыталась.
На струге, где её везли с сыном, стрельцы, в основном семейные люди, жестоко тосковавшие в походе о своих детишках, с удовольствием нянчились с Яничеком, позволяя ему играть своими берендейками, шапками и саблями, учили его своим песням и сами старались не задумываться, что ждет этого маленького "воренка" в конце пути. Таковы были люди этой страны, и Марина не уставала удивляться поразительному сочетанию в них кроткого добродушия и звериной жестокости, живого участия и ленивого безразличия… Изредка ей казалось, что она слышала долетавший с последнего струга голос своего атамана Заруцкого. От стрельцов она знала, что атамана везут там, израненного и закованного в цепи, но что он не ослаб духом в тяжелой неволе, что держится гордо и бесстрашно. Она подолгу стояла на корме своего струга в надежде, что Иван сможет увидеть её и это укрепит его сердце.
Не смотря ни на что это были последние спокойные её дни.
Что дальше?
Дальше - казнь Заруцкого в Москве. Говорят Марину заставили не неё смотреть...
Дальше - у неё отняли её ребёнка и увезли, чтобы чуть позже казнить... С этого момента горе матери затмевало все остальные чувства этой несломленной разными событиями её жизни женщины. А ещё якобы она прокляла новую царскую династию, когда узнала о смерти своего сына...
Дальше - по договору её должны были вывезти в Польшу, но в последний момент король отказался от не нужной больше в его политических играх молодой женщины...
Дальше - заточение в башню в Коломне и новое обвинение - в колдовстве...
В 1614 году на запрос нового польского короля о её судьбе русский посол ответил, что панна Марина "умерла с тоски по своей воле". Ей было 27 лет.
***
Иногда тем, кто у самой вершины власти, просто нельзя иметь чувства. Нельзя любить. Ах, если бы пани Марыся когда-то послушала своего хитрого папеньку и не открыла бы своё сердце русскому царевичу Дмитрию! Она бы скорее всего тихо и мирно провела свою жизнь в поместье у мужа, как, например, её родная сестра.
Говорят, что Марина хотела власти... Вполне может быть, но уже после 1611 года, после рождения сына. Говорят, что она хотела отдать Россию во власть католической церкви... Бред! Хотя она до конца жизни оставалась глубоко религиозной и молилась у себя в камере до своего последнего вздоха, вызывая у своих стражей глубокое уважение и страх, потому что было понятно - её дух не сломлен. Говорят, что Заруцкий взял её в заложницы, а Лжедмитрий II её просто боялся, но отчаянно ревновал её к каждому мужчине, который пытался оказать ей внимание... Говорят... Говорят... Говорят...
Много чего говорят. Но именно Марина была ПЕРВОЙ КОРОНОВАННОЙ ЦАРИЦЕЙ. Давайте не будем забывать хотя бы это. Ну а ложь, сказанную о ней, она уже точно пережила...
Начало истории о Марине Мнишек. ч1
Продолжение истории о Марине Мнишек. ч2
Лайки помогают развитию канала!