Давно это было...
Жила-была одна старая женщина, нищенка. В драной одёжке, с палкой ясеневой, с мешком заплатанным. Частенько побиралась у ворот главного храма города. Глаза её шустро бегали по прихожанам. Выбирала тех, кто побогаче. Мелочь, однако, не брала. Поп ругался сильно. Мол, чего она тут копейкам не рада, крупные деньги вымогает. Прогонял её. Уходила. Как только шум стихал, то обратно возвращалась.
Однажды, случился пожар сильный. Горел дом благочинного, отца Матфея. Все суетились, тушили. Туда и нищенка пришла, да и давай ругать погорельца: "Экой ты дряннец! Людей от Бога гонишь, да созываешь потом, чтобы домину твою тушили! Не потушат, пока всё не выгорит!". Народ накинулся на неё с упрёками, да и прогнали. Дом благочинного сгорел до тла, да так, что и спасти ничего из имущества не получилось.
А нищенка-то после сего случая, больше у храма и не появлялась.
Матфей долго не мог жизнь свою наладить, да и решил умереть, прежде чем суждено ему. Жена его в монастырь попросилась, а детей-то у них и не было. Отпустил её. А сам сложил сан с себя, да и в лес ушёл, чтобы там его волки съели, что ли.
Бродил он по лесу, да наткнулся на бабушку в монашеском облачении. И домик у неё, хоть и маленький, как келья, но чистенький, светлый, на лесной заимке-то. Скиток такой, пустынька отшельницы. Попросился он к ней в гости. Та с радостью его приняла, картошкой накормила, чаем напоила. Потом о жизни стала расспрашивать. Всё и поведал ей Матфей, как было:
" Женился я рано, семинаристом бывши. Жили хорошо, да чад не получилось у нас. Молились, постились, но не дал нам Бог детушек. Потом я до благочинного дослужился, да тут искушения и свалились на меня. Нравилось мне, когда дворяне богатые на службу приходят и деньги оставляют хорошие. Мы с матушкой каждый год могли на море ездить, да по святым местам. На эти деньги-то. А как приходили немощные или бедные, то раздражался я, что просят они денег. Они бранились, да и не приходили больше в храм. У ворот частенько бабка нищая побиралась, спрашивала крупные деньги. Ох, как я не любил её! Потом дом наш с матушкой сгорел до тла. Эта самая бабка сказала, чтобы так сгорел. Обличительница моя... Не смог я денег собрать, чтобы снова дом построить, отвернулись от меня друзья мои дворянские... Матушка-то в монастырь ушла, а я вот, в лес, чтобы волки съели".
Покачала головой старая монахиня и ответила ему:
"Это я была. Деньги крупные добывала для нищих и убогих, коих ты гнал от Бога. Многие хотели было уже Самого Господа Иисуса Христа ругать! Что ты натворил-то! Эх, Матфей, Матфей... Раскайся, да помилует Он тебя, грешного".
Со страхом и трепетом, он узнал в этой женщине не только ту самую нищенку, но и свою родную мать, с которой он не хотел общаться после того, как стал благочинным, последние лет... двадцать.
Он принялся обнимать её, целовать и плакать, стоя на коленях и прося прощения...
Спасибо, что читаете!
Дай Бог каждому человеку вовремя узреть свои грехи и раскаяться!
Помилуй Боже, каждого из нас!
С Праздником Вознесения Господня!