Повесть Вячеслава Нескоромных «Жёсткий песок Тиит-Арыы» по своему содержанию и позиции автора сильно напоминает произведения Александра Солженицына и рассказы Варлама Шаламова. Речь в повести идёт о преступлениях советской власти, её бессмысленной жестокости и ненависти к людям. Начинается всё с описания движения отряда карателей по Сибири. Они едут на подводах с пулемётами вдоль заснеженных берегов реки Лены в сторону Якутска. В тех краях изнурённое продразвёрсткой и террором большевиков местное население оказывает сопротивление «народной» власти. Руководит отрядом бывший уголовник, а нынче революционер и борец за народное счастье, соратник самого Сталина (Кобы) Нестор Каландаришвили. Один из бойцов этого, вскоре угодившего в засаду, устроенную подразделением белогвардейского поручика Николаева, отряда Яков Астахов чудом выживает в кровавой мясорубке, но на всю жизнь преисполняется ненавистью к поручику Николаеву, неутолимым желанием мстить всем без исключения (а таковыми в то время могли оказаться кто угодно) врагам революции. Яков идёт служить в ЧК, где, несмотря на отсутствие образования и очевидные садистские наклонности, быстро продвигается по служебной лестнице.
Автор ярко и убедительно рисует портреты «героев революции»: Каландаришвили, Сталина, Ленина, Троцкого. Описание знаменитых Тифлисских «эксов», в которых участвовали Сталин и Каландаришвили, точно изображают психологию и политические взгляды этих людей.
Повесть «Жёсткий песок Тиит-Арыы» (так называется остров в устье Лены, где в годы войны погибли десятки тысяч переселенцев из России и стран Прибалтики) устроена по принципу матрёшки. Одну сюжетную линию (про Нестора Каландаришвили, разгром отряда карателей, случайное спасение Якова Астахова) сменяет другая – (про жизнь и «подвиги» по линии НКВД Астахова, пытающегося отыскать и отомстить поручику Николаеву). Дело в том, что раненый во время разгрома отряда карателей Астахов долго пролежал без сознания на снегу, и в результате переохлаждения утратил способность к полноценной мужской жизни. Это обстоятельство ещё сильнее укрепляет его ненависть к Николаеву. Яков не останавливается перед тем, чтобы расстрелять, похожего, как ему кажется, на поручика случайного человека. Третья, пожалуй, самая интересная с художественной точки зрения, линия повести – неожиданное духовное перерождения закоренелого преступника, садиста и педофила Якова Астахова. Он знает, что у Николаева осталась прижитая от якутки дочь, помнит, что её зовут Анна. Из поначалу неясных побуждений он хочет её найти, но когда находит, поражается её ангельской красоте и кротости и начинает относиться к ней, как собственной дочери. Автор на примере Астахова показывает, что есть некий предел зла, погрузившись в который, человек теоретически (мысль Достоевского) способен раскаяться и изменить свою жизнь. Астахов спасает Анну, прячет её у своих родственников в дальней таёжной деревне, ломает служебную карьеру, оказывается под подозрением и, в конце концов, попадает в тюрьму.
Сквозная, «сшивающая» повествование, идея повести – когда эмоциональный, когда почти документальный рассказ о преступлениях советской власти. Это и карательные экспедиции против коренного населения Якутии, и сознательно организованный голод, и бесчеловечное отношение к переселенцам, ничтожная часть которых всё-таки сумела выжить в поселениях Тиит-Арыы. Яков Астахов, приехавший туда с инспекций, обнаруживает Анну и переселенца из Литвы Яниса в голодном обморочном состоянии умирающих на поляне возле кладбища, где людей хоронят без гробов, едва присыпая песком. Спасённая Астаховым Анна оказывается беременной, и Астахов делает всё, что спасти её и будущего ребёнка.
Одним словом, мы имеем дело с интересной, хотя и не вполне состоявшейся с литературной точки зрения работой. Духовное перерождение Якова Астахова передано автором как бы вскользь, без глубокой психологической мотивации. Иногда, описывая ужасы перемещения переселенцев по Сибири, их выгрузку на необитаемых берегах Лены, каторжную работу, чудовищные условия жизни, автор сбивается на бьющую по чувствам, в духе Александра Солженицына, «антилагерную» публицистику. Схематичен и образ поручика Николаева. Это некий фантом. Было неплохо художественными средствами обозначить его позицию, как убеждённого и мотивированного противника советской власти. Повесть бы от этого только выиграла. Как и от более подробной доработки «хэппи энда», когда к Анне одновременно приезжают и отсидевший срок Яков Астахов и чудом выживший отец её ребёнка Янис. Здесь чувствуется некоторая торопливость, желание автора побыстрее свести концы с концами.
Повесть Вячеслава Нескоромных можно рассматривать, как одно из литературных свидетельств преступлений прошлого. Они остались в истории, но память о них сохранилась в народе и обществе. Чего стоит приведённый автором дневник десятилетней девочки Маши Аргуновой из Чурапчинской улуса Якутии, насильно отправленной с семьей на остров Тиит-Арыы. Строчки с перечислением умерших родственников автор совершенно обоснованно сравнивает со знаменитым дневником Тани Савичевой из блокадного Ленинграда. Я бы посоветовал Вячеславу Нескоромных вернуться к тексту, доработать характеры героев, строго пройтись по языку. Материал о страшном лагере на острове Тиит-Арыы должен стать достоянием читателей.
Читать повесть
⠀
Автор статьи: Юрий Козлов – критик, прозаик, публицист, главный редактор журналов «Роман-газета» и «Детская Роман-газета», член ряда редакционных советов, жюри премий.