Проверив отряды после отбоя, Саша и я плелись в свою вожатскую. За день устали так, что лень было идти даже до умывальников. Решили водные процедуры перенести на утро и пойти спать прямо так.
- Спокойный сегодня вечер, даже скучноватый, я бы сказала, - произнесла Саша, устало улыбаясь.
- Хоть выспимся! Тем более, что завтра планерка, а мы будем как сонные мухи.
- Особенно я, - она улыбнулась шире, - Я должна бодрым голосом будить лагерь, а сама зеваю.
- Что-то я не замечала! Я только глаза продрать пытаюсь, а ты уже накрасилась и вся такая свежая, будто мы вовсе не два часа назад легли! - удивилась я. Действительно, Саша по утрам излучала бурную энергию из серии "мы бодры, веселы".
- Учись, студент! - она подмигнула мне, - Ой, всё, наконец-то! Спать, спать, спать!
Мы погасили свет и улеглись. Договорились, что даже болтать перед сном не будем. Немного поскрипев пружинами, мы постепенно стихли. Я задремала, но не успели первые посчитанные овечки растаять в облаках, как в окно резко постучали. В последнее время стук в окно - не самый добрый знак. Я услышала Сашино грозное "Да что ж такое!", и мы подскочили с постелей.
- Не прошло и часа, как мы выспались, - бормотала я, подходя к окну. Ну, конечно, Костик и Женька. Кого же еще могло принести! Две радостные физиономии выглядывали из темноты ночи. Саша пошла открывать дверь. По возмущенному вдоху я поняла, что кое-кто сейчас отхватит. Свет я не стала включать в целях конспирации - очевидно, ночной визит был не "по работе". Едва открылась дверь, Женька выпалил:
- Вы че, спите, что-ли? Мы к Ульянке в деревню едем, собирайтесь!
- Куда?! К Ульянке? Ночью? - Саша опешила.
- А когда? Днем у нас работа, дети. Да и всего-то первый час!
- И то правда, какая ж это ночь! - шепотом ругалась Саша, - И на чем, простите, вы ехать собрались?
Я уставилась на ребят с тем же вопросом, мгновенно перебрав в уме варианты: автобус - отпадает, велосипед тоже. Так на чем едем-то? Не на лошади же? Костик продолжил мою логическую цепочку:
- На мотоцикле! Мы у сторожа попросили ключи. Вот, - он раскрыл ладонь. Хорошо, что я про лошадь не ляпнула, такое могло прийти только мне в голову. Мотоцикл, конечно, другое дело, но Сашу такая перспектива не впечатлила.
- И кто из вас умеет ездить на мотоцикле, хотелось бы знать?
- Что там уметь? - парировал Женька, - Как завести - я знаю, - он засмеялся, - Да не бойтесь, у нас права есть у обоих!
- А вдруг что-то сломается, бензин кончится, или еще что? Ну вы даёте!
- Сломается - починим! Все нормально будет! - убедительно заверил Женя, - Ульке дома скучно, проведаем!
- Как вы себе это представляете? - не унималась Саша, - Люди спят спокойно и не подозревают, что кто-то решил навестить их среди ночи!
- Ну ладно тебе! Поедем, а? - Костик тоже пытался уговаривать - лицо его выражало совершенную детскую непосредственность, как будто он отпрашивался у родителей, а не уговаривал коллегу на безумную затею. Я подумала, что выспаться всегда успеем. Авантюра, конечно, но когда ещё, если не сейчас? Да и насчет Ульяны Женя прав - мы все остались работать ещё на сезон, а она дома тоскует, огород поливает да помидоры подвязывает...
- Саш, правда, поедем! Постучим в окно тихонько, она выйдет во двор, обрадуется нам. Может быть...
Саша все еще хмурилась, но я понимала, что мы ее уговорим. Несмотря на то, что она "взрослая" - уже не студентка, старше нас по возрасту и по "званию", все же в ней был жив "дух авантюризма".
- Ладно, черт с вами! Если попадемся, я скажу, что меня взяли в заложники.
Мы посмеялись и пошли одеваться. Спортивные штаны, футболка, куртка, волосы в хвост - не воспитатели, а хулиганы, ей-Богу! Выйдя на крыльцо вожатского домика, мы посмотрели друг на друга и прыснули со смеху.
- Ну, что, выспались? Скучный вечер? На-те вам, теперь не скучно! Господи, ну хоть одна ночь в этом лагере будет спокойной? Теперь ещё и деревню на уши поставим!
- А как сторож им мотоцикл дал, за какие такие пряники, интересно? - вслух подумала я.
- Давай зайдем к нему и спросим, - Саша выразительно кивнула, намекая, что здесь что-то не так. Мы тихонько прошмыгнули мимо корпуса, обошли столовую и свернули к сторожке. Свет горел, дверь была приоткрыта, мы зашли внутрь. Картина, что предстала нашему взору, была яснее ясного.
- Вот оно что! А я голову ломаю, как это Иваныч вам своего коня доверил! - подтверждая свои опасения, произнесла Саша. Иваныч не просто спал, а дрых в самом живописном смысле - поверх постели, свесив одну ногу на пол, рука закинута за голову, с раскатистым храпом и ядреным выхлопом известно чего.
- Чесслово, он в сознании был, сами бы мы ключи не нашли, - оправдывался Костя.
- Ну, понятно, напоили и бери, что хочешь. Погасите свет, и снимите с него ботинки хотя бы!
Ребята устроили Иваныча поудобнее и накрыли покрывалом. Мы вышли из сторожки, минуту постояли, собираясь с мыслями.
- А мотоцикл не будет тарахтеть, а то весь лагерь поднимем? - заметила я. Папин мотоцикл я помню с детства - обычно все село знало, когда Гордеев в четыре утра уезжал на рыбалку.
- Все продумано, - с видом стратега ответил Костик, - мы укатили его за территорию подальше.
- Ну, что ж, ни одного аргумента не оставили, - Саша вздохнула, - Раз уж связались с вами, придется ехать.
Мы пошуршали по траве до дыры в заборе. Через главные ворота идти не решились: там горит фонарь и все просматривается как на ладони, а мало ли кому не спится. Уже через несколько минут мы добрались до своего транспорта. Мотоцикл стоял недалеко от проселочной дороги. Деревья и кусты вокруг вполне должны были поглотить звук мотора. Женька завел мотоцикл и выдал нам с Сашей шлемы - их было всего два. Мы полезли в люльку. Пришлось съежиться, чтобы поместиться вдвоем. Уже сквозь гул мотора Саша крикнула:
- Подождите! Последний аргумент: кто из вас знает, где живет Ульяна?
От неожиданного, но актуального вопроса экипаж замер и даже мотор заглох. В тишине было слышно только сверчков.
- Я знаю, что у нее на воротах флюгер в виде петушка, - прервала я тишину. Больше я, действительно, ничего не знала.
- Серьезные приметы, это в корне меняет дело. А где сама деревня? - Саша грозно посмотрела на ребят, но они лишь пожали плечами.
- Дорога тут всего одна, - Женька показал показал рукой куда-то в горизонт, - Погнали, а там разберемся! - и снова завел мотоцикл.
- Отличный план! Адреса нет, деревню не знаем, ищем дом с петушком. Поехали! - сердито скомандовала Саша как Юрий Гагарин и мы помчались. Ехали мы недолго, минут десять или пятнадцать, когда увидели указатель. Женя остановился. От указателя метрах в двухстах начиналась деревня. Мы спешились, откатили моцик с дороги в кусты, похихикали, что мы дураки и пошли пешком. Уличных фонарей в деревне было немного, в основном во дворах над крыльцом. На нашу удачу дом "с петушком" на воротах мы увидели почти сразу - третий от дороги, с красивым песенным "резным палисадом".
- Улька, кажется, говорила, что ее дом - третий! Я думаю, это он и есть.
- Было бы неплохо! Не хотелось бы среди ночи разбудить какого-нибудь председателя колхоза.
- Собака есть? - спросил Женя сам себя, пытаясь заглянуть во двор. Мы тоже пошарились вдоль ограждения - судя по всему, нет. Костя перелез через забор и открыл нам ворота. Словно воры, сгорбившись и втянув голову в плечи, мы прошли мимо крыльца, миновали веранду и подошли к углу дома. Сгруппировавшись вчетвером, заглянули за угол. Где-то должно быть окно спальни, разведка покажет - нужно будет заглянуть в каждое окно. Все происходило в молчании и глухой тишине, мы даже ноги переставляли бесшумно на манер "крадущихся". И вдруг лязгнуло что-то металлическое, что-то очень сильно похожее на цепь! Собачью цепь! Пес материализовался из ниоткуда, поднял на нас морду, и вопросительно рыкнул, пытаясь определить - лаять, мол, или нет. Мы замерли. Отступать было некуда, собака стала нашей точкой невозврата. Момент был столь напряженным, что, казалось, малейший шорох приведет к взрыву. Теперь мы и дышать перестали. Но пёс, наконец, прервал "мхатовскую" паузу и расслабленно зевнул, давая понять, что не набросится на нас и не разорвет в клочья. Хвостом он не вилял, но и не лаял. Решил, наверное, что хозяева потом разберутся, но надо бы понаблюдать. Костя, возглавлявший нашу колонну, сделал шаг вперед - пес не прокомментировал. Мы вышли из оцепенения, и под строгим собачим взором прошли за угол дома.
Первое окно оказалось кухней - Костик нам шепнул. Мы все по-очереди заглянули в него зачем-то, и пошли дальше. Следующее окошко было занавешено шторами наглухо. Скорее всего, это спальня родителей.
- Ниче не видно, дальше идем, - Костя говорил только губами и пальцами как сурдопереводчик, но мы понимали. Сделав еще несколько шагов, мы подошли к последнему проему в стене. Костя выразительно объяснил, что мы достигли цели:
- Скорее всего - оно! - сказал он губами. - Ань, давай ты стучи. Нам надо спрятаться, всем вместе не стоит торчать в полный рост.
Я подобралась к окну. Ребята присели, Саша осталась стоять, прижавшись к стене. Было и страшно, и смешно. Хотелось уже какого-то развития событий, не то собака надумает лаять, выйдет хозяин с ружьем и тогда нам не сдобровать. Была не была! Я постучала тихонько в окно - ответа не последовало. Постучала еще раз. Я глядела в оконный проем внутрь темной комнаты и через полупрозрачные шторы видела очертания предметов - вот дверь в комнату, шкаф, кровать - на кровати бугры, значит кто-то на ней спит... Вдруг кровать стала менять свои очертания - этот кто-то вставал с постели. Силуэт был очень крупный и напрашивался единственный и весьма трагический вывод - это не может быть Ульяна! От ужаса я зажмурилась.
- Хто там? - спросил хрипловатый мужской бас.
Я открыла глаза и увидела перед собой огромную, как мне показалось со страху, фигуру мужчины. Фигура переспросила громче:
- Хто тут, говорю? - нас разделяла двойная остекленная рама, звук был глухой, но вполне различимый.
Я, заикаясь и хрипя, промямлила:
- А Ульяну м-можно?
Мужчина, видимо, слышал не так отчетливо как я. Он сдвинул брови и прижался ухом к стеклу.
- Вы хто такие? Чего по ночам шастаете?
- А Ульяну можно? Мы из лагеря, - проговорила я чуть громче, - Я дико извиняюсь...
- Чего? Какая еще дикая свинья? Из какого лагеря? - Он потер глаза, помотал головой как бы стряхивая наваждение, всмотрелся в меня и стал открывать окно. Я замерла. Самое время было тикать оттуда, но в ногах сидели двое и держали меня, сами же буквально вросли в стену. Костя шептал:
- Ань, кто там? Спроси, Самойловы тут живут?
Мужчина отворил раму, протянул ко мне руки и взял меня за голову. Я подумала, что сейчас он ее оторвет, но он спросил:
- Это шлем что-ли?! Твою ж Бога душу!
И как же я забыла? Я же в шлеме! Что можно подумать спросонья, когда в темноте увидишь такое!
- А Ульяна дома? - спросила я ещё раз, как будто пластинка заела на одной фразе. Я уже не надеялась, что мы попали куда надо. Мужчина отпустил меня и исчез в темноте комнаты.
- Ни днем ни ночью покоя нет! Тут девочка какая-то! - услышали мы из недр дома.
- Там что-то скрипит, они пошли открывать двери, слышите? Бежим! - прошептала Саша.
Кинувшись назад, мы обогнули дом и увидели, что открывается дверь. Даже если бы оттуда показалось дуло ружья, мы бы все равно бежали не оглядываясь. Казалось, что мы забыли, к кому и зачем приехали. Но в дверях в "ночнушке" и босиком появилась сама Ульянка. Гоп-компания, которая вывалилась из-за угла дома - двое в шлемах, следом за ними с вытаращенными глазами еще двое - не вызвала у нее даже намека на удивление.
- Анька, ты что-ль? - спросила Уля как ни в чем не бывало.
- Привет, Ленин, - промычала я виновато.
За ней следом вышел ее папа, кого я, собственно, разбудила. Своевременно полаял пес, как бы говоря: "Все под контролем, я здесь!" Мы стояли как вкопанные.
- Это твои? - спросил отец, закуривая папироску.
- Мои, мои, пап, - с выдохом ответила Ульянка, спускаясь с крыльца.
- Здравствуйте! - сказала Саша, глядя исподлобья.
- Никакое не здравствуйте! - взъерошенно прогремел папа, - Я чуть не рехнулся с вами! Вы чего в шлемах-то?
- Мы на мотоцикле ехали... Извините, что разбудили, мы хотели потихоньку... Уль, мы решили тебя проведать.
- Вы чего ночью? - Уля уже проснулась окончательно и смеясь разглядывала нас, - Саша, ну ты-то - старшая вожатая! Как ты в эту компанию попала?
Саша прикрыла рукой глаза и тихо смеялась. Мы наперебой давай рассказывать про сторожа и ключи, поиски её дома "с петушком", внезапную собаку и окно с папой.
- Мое окно на другую сторону дома выходит, и фикус на подоконнике, если что, - смеялась Ульянка, - стучите туда в следующий раз!
Дядь Толя, то есть папа, покачал головой и потрепал пса по загривку:
- Хоть бы мявкнул, зараза, - потом посмотрел на нас, - Ну вы тоже мне, хороши! Представьте: я просыпаюсь от стука, смотрю в окно - а там чудище в скафандре говорит мне: "Я дикая свинья!"
Мы покатились со смеху. Никто не мог понять, откуда взялась эта "дикая свинья". Потом догадались, что мои слова "я дико извиняюсь" послышались через окно именно так - "я дикая свинья"! Вот такая игра слов!
Мы сидели на крыльце. Уля принесла нам домашних пирожков, нарвала с огорода огурцов и редиски. Мы долго разговаривали, обсуждали свежие новости из лагеря, смеялись над "дикой свиньей". Так и встретили рассвет. Дядь Толя ушел спать чуть раньше и смеясь, повторял: "Это ж надо, в шлеме, ночью, я уж думал - немцы! А тут дикая свинья! Что ты будешь делать! Думал, куку с дядь Толей!"
