В первой части дня мы прошлись от Лермонтовского водопада вдоль русла Ольховки к Лермонтовской скале. Немного намокнув там под дождиком, вылезли вверх к смотровой площадке на Прудной. Если бы дождик продолжался, мы бы, наверное, сели в маршрутку и вернулись бы в Кисловодск. Но вышло солнце! И мы вдруг решили не ходить в обход горы по дороге, а подняться на неё без тропы прямо по склону!
Сперва правда тропинка через сосны была, потом бок горы подступил вплотную — заросший берёзками, и травами, и цветами. Мы полезли «в лоб», с кочки на кочку, преодолевая «ступеньки», из которых состоял склон. Гора была крутой — но зато как быстро мы поднимались! И когда наконец одолели последнюю ступеньку из травы и дёрна — очутились на светлой широкой поляне.
Симпатичный берёзовый лесок светился яркой весенней листвой, цвели цветы, небеса прояснялись. Идиллический пейзаж плоскогорья окаймлялся зелёными ущельями, и можно было рассматривать эти наполненные деталями просторы бесконечно.
Справа от нас, далеко внизу, светлела дорога, которую мы променяли на штурм горы. Там виднелись домики — в окружении буйного цветения садов…
А дальше был лес, чудесный, с разноцветьем зелени — светлой и тёмной, яркой и густой. Там стояли бок о бок берёзы и сосны, и тисы, и тополя, и ещё множество деревьев, уже раскинувших пышные лиственные кроны, или едва начавшие покрываться распускающейся листвой… И там, за покрытыми лесом склонами гор, был Кисловодский парк.
Там возвышались изгибы Малого Седла, и мы решили, что путь наш в этот сделавшийся вдруг таким ясным день определённо будет лежать туда! И мы пошли по полянкам, стараясь не терять набранной высоты. Подъём предстоял серьёзный.
А вокруг пышно цвела весна, распускалась, наливалась солнцем и светом, и хотелось снимать всё вокруг — и берёзки, и сосны, и чудесные дали, и незнакомые цветы на склоне — фиолетово-бордовые свечки в жёлтыми серединками… Тропка уводила нас в лес. Мы очутились сперва на перепаханной противопожарной полосе, а затем — на широкой грунтовке.
Мы шли солнечным лесом, ветер срывал светящийся пух с каких-то ветвей, он плавал в воздухе, словно невесомый снег. Серебрились распускающиеся листья незнакомых нам деревьев — похожие на маленькие серебристо-зелёные тюльпаны. Цвели на полянках оранжево-алые цветки айвы. Лес был волшебным! Тишина и безлюдье усиливали впечатление какой-то затерянной сказки.
Скоро, впрочем, дорога вывела к цивилизации. Причём ощетинившейся колючкой высокого забора, за которым что-то рыли и строили. И наша тропинка должна была быть где-то с краю этой закрытой территории. И когда мы, пройдя по асфальту мимо ворот, попытались нырнуть в лес, нас окликнул охранник. И настоятельно посоветовал вдоль забора не ходить.
Что ж, мы отправились по асфальту в сторону парка, делая большую петлю от нашей цели. И у церкви Александра Невского свернули к калитке с надписью «Лечебный парк». К счастью, она оказалась не запертой. Прямая как стрела дорожка вела через чудные поляны. Тут, в островках из сосен и берёз, стояли белые скамеечки. Место было совсем уж идиллическим — в этих картинных пейзажах впору снимать какую-нибудь фантастическую утопию...
Мы прошли ограждённый парк насквозь, и очутились на терренкуре 2Б, недалеко от скульптуры «Грот».
Тут, под сенью сосен, горели на крутой дорожке фонари. И, одолев очередной изрядный подъём, мы увидели на повороте терренкура тёмное с серебристым проблеском жерло туевой аллеи.
Не в первый уже раз мы оказывались в этом выразительном месте! Сфотографировав туннель из тесно стоящих стволов — с изумрудным солнечным пятном света где-то вдали — мы прошли насквозь эту странную, чуть мрачноватую колоннаду.
И очутились на узенькой, сырой тропке, круто ведущей вверх на вершину горы Малое Седло. Это была как раз та дорога, от которой настойчиво предостерегал нас часовой. «Очень круто, и вы заблудитесь». Мы, однако, не заблудились. Только досадовали, что пришлось сделать такой большой крюк. Пытаясь приблизиться к росшей в овраге, укутанной пышным розовым цветом яблоньке, всё-таки потеряли призрачную тропку — и просто начали подъём на гору «в лоб». Это было даже проще, чем подъём из Лермонтовского ущелья. Следовало просто аккуратно шагать с кочки на кочку, словно по ступеням. Над головами нашими светлели скальники с округлыми арками-пещерами. А внизу мы видели знакомый забор, и петлю, которую мы описали по милости часового.
Понемногу мы вновь добрались до тропки, ведущей на Малое Седло. Не официальной, дикой, крутой и скользкой после дождя. И продолжили восхождение. Крутые склоны цвели прекрасными белыми ветреницами и фиолетовыми крокусами, и открывались нам новые дали, новые кроны деревьев — всех цветов и форм.
Синели пасмурные пространства. Солнце уже давно пряталось в облака, но от этого вокруг не сделалось менее красиво. Мы прошли фактурные камни над обрывами. То ли грибы, то ли застывшие волны с гребешками, готовыми перевернуться. Меж камней пышным белым цветом цвели кустарники.
Потом пришлось карабкаться на высокие камни с привязанной для страховки проволокой, и снова идти крутой тропкой. Мы отдохнули в пещере над обрывами, и снова полезли вверх.
А на ветреном склоне очень красиво росли берёзы — картинные ракурсы при взгляде вниз, куда ни повернись.
До вершины оставалось уже всего ничего…
На Малом Седле дул настырный ветер. Мы полюбовались панорамами, попытались разглядеть сверху туевую аллею — и не нашли. Наверное, её закрывали скальные мысы… Долго медитировать времени не было. Мы начали спуск в парк.
Белые ветреницы густо цвели на полянах, на фоне синеющих далей красовались усыпанные белым и розовым цветом деревья.
Откуда-то со стороны станции канатки явился симпатичный пёсик, песочного цвета, пушистый и весёлый. Подкатился под ноги, виляя хвостом и заглядывая в глаза. Тут же набился нам в попутчики, явственно обрадовавшись компании. Мы фотографировали цветы, а он носился по полянам, валялся в траве, совал всюду любопытный нос. Убегал вдаль, а потом оборачивался и жал нас. Жизнь просто была из него ключом!
Мы спускались по корням деревьев между могучих, очень красивых стволов. Пёсик скатился вниз стремительно, ожидающе глядел вверх: ну чего вы такие медленные?! А потом обрадовался встрече с кем-то ещё, и ускакал с новой компанией.
А мы спускались всё ниже. Дошли до Грибка на прекрасной смотровой у края обрывов. Погода смурнела, пространства делались синими, и ярко выделялись на этом фоне зелёные купы деревьев, и розовато-белый цвет вишен. Охристая громада колоритных скал нависала над кручами. Мы повстречали пару отдыхающих — мужчину солидных лет в сопровождении молодого человека. Мужчина поинтересовался, самая ли это верхняя тут точка маршрута. Удивился, услышав о Седле — он никогда не поднимался выше Грибка! Мы не советовали им сейчас продолжать подъём — поздновато! И отправились вниз мокрой тропкой меж камней.
Вскоре мы выбрались на терренкур, но не пошли по нему, а решили срезать путь по Кленовой аллее. По пути снова встретили нашего рыжего пёсика. Он радовал новых спутников своим деятельным жизнелюбием. А потом, когда те замешкались на каменистом спуске, вновь на время присоединился к нам. И мы имели удовольствие наблюдать, как он с энтузиазмом скачет по зелёным лужайкам парка.
Мы решили завершить прогулку выходом из парка через Каскадную лестницу. Когда-то давно мы впервые заходили в Кисловодский парк именно тут. Меж светлых колонн мы вышли к каскадной лестнице. На клумбах пышно цвели тюльпаны.
А в перспективе города возвышался затейливый, навевающий воспоминания о Храме Василия Блаженного, Храм Святого Пантелеймона. Как позже выяснилось, доступный только в ходе экскурсии, так как находится на территории военного санатория.
Мы спустились в город, и отправились в сторону Курортного бульвара, попутно разглядывая, как и что переменилось на улицах.
12 мая 2023 г.
