- Для начала я покажу Вам традиции оленеводов, что съезжаются с окрестных посёлков для соревнований, торговли и обмену опытом по добыче рыбы или разведению оленей. Женщины привозят свои изделия на ярмарку для тех, кто запустил свои навыки.
- Олег, - обратилась Влада к оператору, - ты снимай любопытные моменты, а я запишу интервью с господином Штольцем на диктофон.
- Я буду позади Вас идти, Влада Сергеевна. А позже выберете нужное и смонтируем, - ответил ей видеооператор.
- Извините, Влада, но я вынужден Вас поправить, - обратил на себя внимание Герман. – Раз уж вы обращаетесь ко мне официально, нужно говорить: герр Штольц. Я – русский немец.
- Простите, я исправлюсь, герр Штольц, - послала виноватый взгляд Влада и принялась настраивать диктофон.
Герман посмотрел в сторону Тукаева, на Есению с Верой и приветственно помахал им рукой. Получив в ответ от Архипа пантомиму, означающую быстро отделаться от журналистки, широко улыбнулся. Перевел взгляд на Владу, сосредоточив внимание на репортере. Девушка осторожно ступала по утрамбованному снегу на каблуках, обходя выбоины и ледяные горбы, но при этом ее цепкий, не лишенный любопытства взгляд не упускал праздничного представления.
Народ пестрил яркими национальными костюмами – малицей. На ногах местных жителей были надеты кисы; оленьи упряжки также украшены яркими ленточками, косичками и попонами. Желающих помериться силой и ловкостью и среди пришлых горожан хватало с лихвой.
Они остановились у ограждения, за пределами которого у ямальских кочевников шли соревнования: перетягивание палки, прыжки через нарты и метание тынзяна на хорей.
- А что эти мужчины хотят показать, закидывая веревку на шест погонщика? – полюбопытствовала Влада, опираясь руками на перекладину.
Герман отвел взгляд от шоу и, посмотрев на Владу, с жаром пояснил:
- Как что? Тренируются забрасывать лассо на рога оленя!
- А зачем? – округлив глаза цвета мёда, недоуменно переспросила Влада.
Герман испустил вздох раздражения на глупый вопрос журналистки и произнёс:
- В период гона скота - он приходится на середину осени, готовые к спариванию самцы обезумевают от желания. Могут не есть сутками, но при этом настолько сильны, что двое взрослых сильных мужчин с трудом ловят и заваливают животное.
До Влады дошёл смысл сказанной Германом фразы и она покраснела.
- И поэтому мужчины тренируются. Понятно… А поймав, что делают с оленями? Режут? – поморщилась от представленной картины.
- Зачем режут? – воскликнул Герман и хохотнул. - Кастрируют! И спиливают рога валуху. Чтобы приметным был. Оставляют десять процентов лучших производителей для стада. Остальных на выпас. Ну а уж потом и на убой. Кстати, оленина считается диетическим мясом, - заметил и покосился на Владу.
Герман говорил на эту тему непринуждённо, не опуская мельчайших подробностей.
Влада, слушая откровения Штольца о брачном сезоне оленей и нехитрой операции по лишению яичек у самцов, окончательно смутилась и щеки ее сделались пунцовыми. Штольц заметил реакцию журналистки и улыбнулся.
- А Вы не участвуете, Герман Фридрихович?
- Влада Сергеевна, давайте перейдем на ты. Вы согласны? – поправил и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил. - Помоложе был, давал жару коренным жителям Ямала, - довольно рассмеялся Штольц. – Сейчас ленюсь. Без регулярной тренировки этих оленеводов не одолеть.
- Очень интересно. Значит, вы переняли их опыт силовой борьбы. А что делают у них женщины?
- Как что? – удивленно воззрился на девушку. – Детей на свет производят, за хозяйством следят. Собираясь здесь, обмениваются опытом и обсуждают браки между семьями.
- А что, у них до сих пор договорные браки? – слегка шокировано произнесла Влада.
- А как иначе, - пожал плечами Герман. - Живут уединенно и встретить свою пару им крайне сложно. Вот здесь во время празднества старосты кланов подыскивают женихов, - как само собой разумеющееся выдал Штольц.
Влада, возмущенная традициями кочевников, смолкла, следуя за Германом дальше. Несколько упряжек из оленей готовились к забегу по застывшей реке и зрители, активно подбадривали участников мероприятия, скандируя их номера и имена.
Заева, одетая в демисезонную одежду откровенно замерзла, но делала вид, что ей не холодно, боясь если признается, то рыжебородый респондент отошлет ее в авто и на этом ее курс знакомства с досугом и работой промышленника Тукаева завершится. Однако состояние журналистки не укрылось от самого Германа.
“Ну что за выпендрёж у этих городских кукол? Сидят в своих теплых скворечниках и не знают, что здесь суровый климат даже летом?! Оделась, словно май на дворе”.
Решение к Герману пришло молниеносно.
- Идёмте за мной, - позвал девушку, пробираясь через толпу зевак и видя, что Влада мнется в нерешительности, схватив за запястье, потянул за собой.
- Куда Вы меня ведете? – упиралась девушка, едва поспевая за широким шагом Штольца.
- Если сейчас же не согреетесь – подхватите воспаление! Чем Вы думали, надевая одежду от кутюр? – пренебрежительно окинул взглядом ее наряд. – Вам здесь не Милан с высокой модой. Здесь суровый северный край!
- Не командуйте мной! – возмущалась Влада, но покорно следовала за Германом, признавая правоту мужчины, но не желая мириться с его наставлениями.
Оглядев людские лица, нашла видеооператора и помахала ему рукой, указав, чтобы не терял её и поторопилась за Германом.
Штольц привел девушку во временное жилище северного народа и распахнув полог, широким жестом пригласил в ярангу. Влада опасливо взглянула в её зев, не решаясь зайти внутрь, но Штольц, не дав ей времени на раздумье, подтолкнул девушку и зашёл следом.
Больше информации 👇