На подступах к мысу Хобой наш маленький отряд умирал от жажды. Вокруг лежали самые крупные запасы пресной воды на планете, но добраться до них было равносильно самоубийству. Я спустился на середину крутейшего склона и повернул назад, представив ругань спасателей, достающих мое тело. Шагдар рисковал более щедро, особенно когда там внизу пропал из виду на полчаса. Воду принес Алдар, самый старший в нашей компании, он просто нашел место получше)
На бурятском языке "хобой" означает "клык". Местные рассказывают легенду: давным-давно над Байкалом пролетел дракон, обронив здесь часть своих зубов. Самая северная точка Ольхона, гигантская вертикальная скала, действительно, напоминает клык. Легенда интересно сочетается с научной гипотезой: пропасть, отделяющая остров от этой скалы, образовалась в результате падения метеорита.
Здесь мы осознали достигнутую цель - три дня похода привели нас на край этой земли.
Лагерь разбили южнее, на пологом берегу. Я отправился за водой по темноте, но, не дойдя нескольких метров, впал в ступор - это был незнакомый еще страх перед озером. Мне показалось, прямо сейчас эта черная бездна поглотит меня с головой, я не мог заставить себя войти в воду, хоть и видел абсурд ситуации. Моему появлению с пустыми руками не удивились разве что Алдар с Шагдаром:
- У нас не принято тревожить дух озера ночью. Твой страх нам понятен.
- То есть буряты не ходят за водой в такое время?
- Поэтому мы тебя и попросили, дружище. Ладно, чай попьем утром. Спокойной ночи.
Уже потом, сидя в шумной бессонной Москве, я уложил эти воспоминания в стихотворение.
ПИСЬМО НА ОЛЬХОН
(Владимиру Алдару и Вячеславу Шагдару)
Я разговариваю не на своем языке,
пишу не свои мысли,
живу не своей жизнью,
вспоминаю о том, как мы шли налегке,
с каждым встречным святым одноногим сэргэ
по глотку выпивая за вашу отчизну.
На Ольхоне, видимо, поздняя ночь,
сталактиты звезд раздробились о скалы.
А помните, как становилось темно,
я боялся идти за водой к Байкалу?
Говорили вы, это вечный страх,
он растет со дна самых давних религий,
будто каждый живущий на их берегах
не посмеет тревожить лунные лики.
Эти томные лики - здешних святых
с головами орлов, лошадей и кошек.
Мы решили спать, не испив воды,
я боялся, вы, наверное, - тоже.
А потом был дождь в колыбели дня,
я бросал окурки в теплину света.
Вы сказали, мирно взглянув на это:
«Ты не чтишь, уважаемый, духов огня,
лучше дай-ка им целую сигарету».
Вот такая поэзия - вечный закон!
Может, я когда-нибудь в ней останусь
исчезать рассветом, дышать легко,
наблюдать орлиный небесный танец
и по краю пропасти слушать рык
старика-дракона, что пышет мифом,
он когда-то здесь обронил свой клык,
мудрецами названный метеоритом.
А пока столица, водоворот,
Вавилон, что строится постоянно,
где любой вгнездившийся патриот
вспоминает родину только спьяну...
Да и шут бы с ним. Не об этом речь.
Вы купите там сигареты «Ява»,
положите к первому же сэргэ
и давайте в гости, а после - я к вам.
Москва/21:20
Ольхон/02:20
[продолжение следует]
