Вернувшись домой после визита к врачу, Ольга заперлась в своей комнате и зарылась лицом в подушку. Слезы предательски хлестали из глаз, мир казался несправедливым, но не столько по отношению к ней самой, сколько по отношению к маленькой Кате, которая так сильно привязалась к ней за последние пару недель.
Как назло, мысли то и дело возвращались к темноглазой девчонке, в последние дни повторявшей одну и ту фразу:
— Я так сильно скучаю без тебя, когда ты не рядом! Я никогда так сильно не грустила без кого-то, разве что без мамы.
Ольга слушала Катю, а внутри все обрывалось от горечи и понимания того, что вся эта история с их дружбой – временная. Рано или поздно они расстанутся, и пока неизвестно, кто из них будет больше переживать из-за этого расставания.
— Ты чего там заперлась? — в комнату к Ольге постучал Григорий. Судя по голосу, он был нетрезв, а сама Ольга уже и не помнила того дня, когда отчим вместе с матерью были не подшофе.
— Уходи! — крикнула Ольга.
— Открывай! Поговорить надо! Про мать твою!
Григорий говорил короткими фразами, потому что более сложные давались ему с трудом. Ольга нехотя открыла ему дверь, увидела ухмыляющееся лицо, пьяный взгляд, шатающееся из стороны в сторону давно немытое тело.
— Говори, — требовательно произнесла Ольга, — что с мамой?
Григорий ухмыльнулся:
— Бросить ее хочу!
Ольга хмыкнула:
— Наконец-то! В тот день, когда ты исчезнешь из нашей жизни, я устрою праздник, а потом каждый год буду отмечать!
Григорию слова падчерицы не понравились. Он двинулся в ее сторону, прошел в комнату Ольги, уселся на кровать.
— А ты, оказывается, дрянь неблагодарная. Сколько я для тебя сделал?
Ольга пожала плечами:
— Нисколько. Жизнь только испортил и мне, и матери. Когда ты уберешься из нашего дома?
— Глупая ты, — Григорий похлопал рукой по пледу, которым была застелена кровать, таким образом приглашая Ольгу присесть рядом, — я тебе кое-что предложить хочу.
— Выпить? — предположила Ольга, — я не пью.
Григорий понял, что падчерица к нему не подойдет, сам встал и, качаясь из стороны в сторону, направился к ней. Приблизился к Ольге, дыхнул ей в лицо:
— Хочу, чтобы ты со мной жила. Я мужик хороший, дельный, заслуживаю кое-чего получше, чем Наташка. Будешь моей – как сыр в масле кататься будешь!
Ольге вдруг стало смешно. Несмотря на всю абсурдность ситуации, она вдруг громко расхохоталась в лицо отчиму. Григорию это не понравилось, он рассчитывал совершенно на другую реакцию Ольги. Схватил ее за руки, притянул к себе, снова дыхнул перегаром в лицо:
— Будешь еще смеяться надо мной! Дразнишь меня что ли?
Ольга попыталась вырваться, понимая, что несмотря на свое состояние, Григорий все равно был сильней нее. Дернула руки, поняла, что проигрывает в схватке. А Григорий, пользуясь случаем, уже лез к ней с поцелуем.
Благо, что домой вернулась Наталья Леонидовна. Увидела сцену, где Григорий недвусмысленно трогал ее дочь, взбрыкнула, устроив истерику:
— Ах вы, подонки! Пока я у врача была, вы тут жизни радуетесь? И давно это у вас?
Ольга вырвалась из цепких рук Григория и бросилась к выходу. Лицо пылало, сердце колотилось в груди, хотелось плакать. Как мать вообще могла подумать, что у Ольги и Григория что-то есть? Мерзко, противно, обидно!
Она выбежала на улицу, села на скамейку и обхватила голову руками. Потом услышала треньканье телефона, достала его из кармана, увидела имя Олега, отобразившееся на экране.
— Ольга, ты как там? — обеспокоенно спросил он, — мы с Катей заждались твоего звонка. Хотим, чтобы ты приехала.
«Хотим». Не «Катя хочет», а «хотим». При мысли о том, что Олег тоже ждет ее приезда заныло в области груди. Кате стало тошно, потому что она понимала, что, чем больше навещает Катю и Олега, тем больше привязывает их к себе и сама привязывается к ним. Скоро сбудется прогноз врача, ее не станет, а девочка потеряет второго человека, ставшего для нее слишком близким. Конечно, Ольга не заменит Кате мать, но они так сильно сдружились, так привязались друг к другу.
— Я не приеду, Олег, — тихо ответила Ольга, — простите меня, но я больше не могу работать у вас.
Пауза в разговоре казалась бесконечной. Ольга сжимала в руке телефон, а сама ждала, когда Олег ответит ей что-то или просто бросит трубку.
— Оль, ну ведь это несправедливо, — он говорил тихим и спокойным голосом, — Катя так ждет тебя, ты обещала. Ты сама ей говорила, что всегда сдерживаешь свои обещания.
— Это не тот случай, — отозвалась Ольга, — Олег, все сложно. Я не могу и не хочу говорить, потому что вам с Катей не нужно об этом знать. Просто считайте, что я – плохая, я не сдержала своего обещания.
— Оля! — его голос дрогнул, а в такт ему дрогнуло все внутри у Ольги, — я прошу тебя!
— Не надо просить, — перебила Олега Ольга, — извините, разговор окончен.
Она отключила телефон, а потом еще долго сидела на скамейке, боясь вернуться домой и не решаясь пойти куда-либо. Потом поняла, что начинается дождь, нужно было идти в дом, где ее никто не ждал и не любил.
Поднявшись на третий этаж, увидела свои сумки, стоявшие на лестничной площадке. Позвонила в дверь, услышала голос матери:
— Проваливай отсюда! Вздумала у меня мужика увести?
— Мама! — Ольга пришла в ужас от осознания случившегося. Ее собственная мать выставила ее за порог из-за глупой сцены с приставаниями отчима.
— Я тебе не «мама»! — из-за закрытой двери крикнула Наталья Леонидовна, — давай, забирай свои пожитки и проваливай!
Ольга обессиленно присела рядом с сумками, потом, словно робот, спустилась вниз. Вышла на улицу, стояла под дождем, пытаясь осознать случившееся. Нет, не было внутри больно, было просто никак. Словно из нее достали батарейку, и вот-вот она потеряет силы что-либо делать. Не было никаких желаний, даже идти было некуда.
Она не заметила, как рядом с подъездом остановилась машина. Дверь открылась, оттуда показался Олег. Подбежал к Ольге, всмотрелся в ее лицо:
— Оля! Что случилось? Ты толком ничего не объяснила. Ты плачешь или это дождевые капли?
Ольга, не веря в происходящее, просто молча стояла и смотрела на мужчину, который пытался ее расшевелить.
«Какой он красивый!» — мелькнула в голове ее мысль, а потом вдруг потемнело в глазах, в ушах зазвенело, и Ольга почувствовала, что проваливается в зловещую тьму. Последнее, что запомнилось ей, был громкий голос Олега, его испуганные глаза, тепло его рук у нее на теле.
Она очнулась в неизвестном месте. Белые стены, окно, закрытое жалюзи, молодая женщина в белом халате, стоявшая у шкафчика.
— Где я? — спросила Ольга, а потом поняла, что находится в больнице.
— Вы в клинике, — ответила медсестра, — сейчас я приглашу врача.
— Как я тут оказалась? — успела спросить Ольга.
— Вас привез ваш друг.
Врач вошел в палату через несколько минут. Высокий, седовласый, с добрыми глазами и легкой улыбкой на губах.
— Итак, Ольга Свиридова, рассказывайте.
— Я больна, — ответила она, — смертельно больна. Наверное, на этом все.
Доктор приподнял брови:
— Как быстро вы все за себя решили. Может быть, для начала мы обследуемся?
— Я уже обследовалась, сдавала анализы. Доктор Павленко поставил мне диагноз.
— А как вы оказались у этого доктора? Читали ли отзывы о нем?
— Моя подруга посоветовала мне его, — ответила Ольга, — Настя лечилась у него, он ей помог. И мне бы помог, но на лечение нужны деньги.
— Про лечение говорить еще рано, — ответил врач, — для начала обследуемся. Олег Евгеньевич оплатил ваше пребывание на несколько дней и полный цикл обследований. Потом поставим диагноз, если, конечно, будет что ставить.
Ольга согласилась. Ей некуда было идти, а этот седой врач с добрыми глазами казался ей надежным. Олег не приезжал и не звонил, а через пару дней к Ольге снова пришел тот же доктор, заставив сердце Ольги болезненно сжаться в груди.
— Ну что я могу вам сказать, — врач полистал документы, потом взглянул на Ольгу, — вы рано приготовились умирать. Банальная мигрень, которая легко поддается купированию и профилактике при правильном подходе. От этого не умирают, только страдают от снижения качества жизни. Все поправимо.
Ольга с изумлением смотрела на врача:
— Выходит, Павленко поставил мне неверный диагноз?
— Я думаю, что мой бывший коллега просто наживается на впечатлительных особах. А вы, уж простите меня за бестактность, весьма впечатлительны.
Она вдруг рассмеялась. Как будто внутри треснула огромная льдина, мешавшая ей жить на протяжении последних месяцев.
На следующий день ее выписали, назначив курс лечения и обозначив меры профилактики головных болей. К моменту выписки приехал Олег, и Ольга долго и горячо благодарила его за помощь.
— Я ведь думала, что умираю! — с улыбкой говорила она мужчине, — считала, что дни мои сочтены.
— Поэтому отказалась от Кати? — спросил Олег, — но сейчас, когда все хорошо, ты вернешься?
Улыбка сползла с губ Ольги.
— Олег, — начала она неуверенно, — я много думала о Кате, о ее привязанности ко мне. Вы поймите, что нельзя так с ребенком. А если я и вправду умру? Или выйду замуж, у меня появится семья?
Олег вдруг схватил Ольгу за руки:
— Оля! Ей не хватает тебя!
Она осторожно высвободила свои руки и строго посмотрела на Олега:
— Не нужно обременять меня такой ответственность. Вы – ее отец, ей не хватает вас, а не меня. А вы пытаетесь заменить свое внимание чужим, покупая его за деньги. Поймите, Олег, никогда и ни за какие деньги нельзя купить любовь и заботу близкого человека.
Возможно, она сказала лишнее, нужно было сдержать себя, но терпеть все, что скопилось внутри, Ольга не хотела. Она не желала быть удобной, напротив, ей нужна была эта честность, какой бы болезненной и неприятной ни была она для мужчины, к которому Ольга прикипела всей душой.
Интересно Ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.