Племянница. Часть 57
Кирилл развернулся к женщинам затылком, принялся дергать себя за волосы и орать:
— Вот, вот, Санек, посмотри! Не веришь? У меня такое же там, сзади. Не верите? Эх, не видно из-за волос! И у Полинки такое же было!
Зина обратила внимание, что со времени смерти Полины Кирилл впервые абсолютно спокойно произнес ее имя без всякого напряжения и кручины.
— У меня маленькое совсем. Ну так у меня и голова здоровенная, а не такая малюсенькая как у Любочки. А в детстве тоже было огромное. Мама говорила, что она очень переживала, врачи наплели, напугали. А отец сказал не волноваться даже, потому что вроде у его деда было такое. Щас подождите… — Кирилл унесся и вернулся с ножницами.
Саша завернула голенькую малышку в одеялко. Кажется, купание откладывалось.
Кирил стал тыкать ножницы Зине.
— Мама, на, выстриги там, на затылке, ну стриги давай, чего боишься. Эх, надо наголо бриться! Не верите! Моя дочь, моя, — Кирилл поднял ножницы и торжественно потряс ими в воздухе.
У него лились слезы, он был так напряжен и возбужден, что Зина не на шутку перепугалась и даже осторожно отняла у него ножницы.
— Кирилл, ты успокойся, мы тебе верим. Более того могу сказать,
что за мою практику дважды были ошибки с анализом ДНК. И однажды, знаете, что случилось? Доктору плохо стало во время сортировки пробирок. На секунду отключился, была временная потеря сознания: то ли сердце забарахлило, то ли давление скакнуло. Все мы люди! А когда пришел в себя, то, видимо, перепутал пробирки. Но та женщина была так возмущена, когда получила анализ. Кричала: не может быть, не было у меня с ним ничего. Она потребовала переделать анализ. Три раза тогда его переделывали, чтобы дважды получить одинаковый результат. Возможно, и в нашем случае все также было. Но мы промолчали, вы сами знаете почему. Можно еще раз сделать.
— Нет, зачем? — тут же откликнулся Кирилл. — Любочка — моя дочь. Я точно это знаю. Я завтра же побрею голову наголо, и вы увидите.
— Кирюш, успокойся. Мы тебе верим, — Саша уже плакала. Малышка тоже начала кукситься, подходило время кормления.
— Я очень рада, что Любочка — твоя родная дочь. Ты даже не представляешь, как я счастлива. Господи, скольких проблем мы лишились. Я понимаю, что ты никогда бы меня не упрекнул. Но все же… Каково было бы мне самой всю жизнь осознавать?
— Сашенька, милая моя, прости меня! — Кирилл встал на колени и уткнулся в живот Саши, глухо рыдая. Потом вскочил, взял Любу на руки.
— Доченька, моя родненькая. Моя, моя и только моя.
— Кирюша, и моя тоже, — подала голос Саша.
— Да, да, конечно. Наша, наша! Наши дети! Все наши! Какое счастье!
На крики прибежал Никитич с Лукой на руках. Мальчишка поел и уснул.
— Что тут у вас? Все нормально? Кирилл, ты чего кричишь?
— Никитич, ты даже не представляешь, как все нормально! Давай-ка выпьем сейчас! Сашке нельзя. Мы с тобой сами!
— Мне можно! Я с вами! — подала голос Зина.
Она внутренне перекрестилась и вспомнила, как Марианна часто повторяла: «У меня свой анализ. Родные они!»
Зина была очень рада тому, что Люба оказалась дочерью Кирилла.
«Господи, что же он бедный пережил, похоронив Полинку! Как тяжело ему было! Детки бы, конечно: и Лука, и Любашка, и Верочка, — согрели его душу! Но каково осознавать, что это все-таки твоя родная дочь! Это же совсем другое. Эх, не дал мне бог детей и этих чувств. Никогда мне уже не испытать этого счастья!» — так думала Зина, глядя на счастливых Кирилла и Сашу. Они оба плакали от переполнявших их чувств.
Зина вздохнула и подумала: «Я так сильно их люблю! Неужели можно любить еще сильнее?»
НАВИГАЦИЯ ПО КАНАЛУ
______
______
Кирилл был категорически против, но Саша настояла на анализе ДНК.
— Кирюш, ну давай сделаем! Ну что тебе стоит? Ну недорого же! Давай. Убедимся окончательно.
— Да, конечно! Особенно с такими точными результатами, какие нам предоставили. Семья могла распасться, я чуть на преступление не пошел, хорошо, что Вовка сам помер! Саша, деньги ни при чем. К чему? Все и так ясно. Но если ты настаиваешь, давай сделаем.
— Кирилл, я уже тебе говорила и повторю, — встряла Зина. — Произошла чудовищная ошибка! Такое бывает, но очень редко.
— Мам, а ты представляешь, что мой материал тоже кому-то попал? А как там все у людей сложилось? Вдруг плохо? Не так как у нас!
Зина развела руками:
— Это уже надо оставить Господу! Никак не узнать и ничего не исправить. Будем надеяться, что у тех людей так же, как у нас все хорошо сложилось.
Материал на анализ все же сдали и, когда забирали результат, то взяли с собой Зину. Саша немного нервничала: были легкие сомнения, хотя на следующий же день Кирилл пришел домой с работы абсолютно лысый, и все увидели у него на затылке красно-бордовое родимое пятно в форме сердечка.
Зина быстро пробежала глазами по бумаге и счастливо рассмеялась. Кирилл дрожащими руками выхватил у нее распечатку.
— Я ничего не понимаю. Мам, что это значит?
— Это значит, что ты отец Любочки. Но для точного подтверждения надо еще раз сдать.
— Нет! — твердо сказала Саша. — Хватит. Кирилл, ты родной отец Любочки, и никак иначе. Точка.
Так и стали жить. Кирилл с Сашей, Лукой и Любочкой у себя, Зина с Никитичем и Рикки рядом. Вадим с Региной и Верочкой, при них Виктор и Тамара. Потребность в помощи Аллы Феодоровны, как и говорила Тамара, быстро отпала, да и сама Тамара могла приходить пореже. Она сама и сказала об этом Вадиму, но смущаясь прибавила:
— Вадим, я буду приходить так же, как и приходила. И денег не надо…
— Как так? — не понял Вадим.
— Я думала, вы заметили… в общем… чуть позже… сейчас ремонт у нас… я заберу Витю к себе.
— Как это заберете? Не понял? — Вадим напрягся.
— Чувства у нас… в общем… любовь вдруг. Вот так! Бывает!
— Ну вы даете… Вот это да…
Когда Виктор осмелился признаться Тамаре, что он в нее давно влюблен, она тут же сообщила ему, что тоже к нему не равнодушна. Виктор не мог поверить в свое счастье, и он еще несколько раз просил Тамару сообщить ему, что она его любит.
— Тома, а как же… ну то, что я… инвалид ведь…
Тамара махала рукой и говорила:
— Это ненадолго. Скоро будешь бегать быстрее чем раньше.
Так оно и получилось. У Виктора словно выросли крылья, и он действительно будто летал. Движения стали более точными, руки стали хорошо работать. Наступил момент, когда решили продать инвалидное кресло за ненадобностью, а вскоре Тамара и Виктор переехали к ней. Вадим и Регина с грустью и радостью проводили их. В квартире стало совсем пусто.
Когда Виктор зашел в гостиную Тамары и Аллы Федоровны, то вдруг так разволновался и снова начал заикаться, чего уже давно не было. Он указывал на небольшую картину в рамке, висевшую над пианино, и не мог толком объяснить, почему он так нервничает:
— У Саши тоже. У Саши… есть такая… Саша… Тамара… покажи ей… позвони…
Тамара растревожилась не меньше самого Виктора, она ничего не могла понять. Мужчина как завороженный смотрел на картину и бубнил одно и то же.
Тома испугалась: у абсолютно выздоровевшего Виктора будто снова ухудшилось самочувствие. Ей с трудом удалось вывести его из гостиной: он сопротивлялся, оборачивался и твердил:
— У Саши тоже есть… такая же…
У Саши…
Тамаре удалось отвлечь его какой-то мелочью, а когда Виктор уснул, она написала Вадиму сообщение: «Отец разволновался, увидев у меня в гостиной картину. Стал бубнить, что у Саши есть такая же. Ты что-нибудь понимаешь?»
Вадим тут же ответил: «Не обращайте внимание. Ну есть и есть. Переволновался!»
Татьяна Алимова
все части здесь⬇️⬇️⬇️
прикреплю для вас еще одну ссылку