Глава семнадцатая.
От Дуба до Пенька – раздорная земля.
Едва над Лысой горой забрезжило утро, первым проснулся Пенек и сладко потянулся, растянув деревянный рот в сонном зевке. Протерев глаза, невольно залюбовался на своем носу молодым побегом, на который присела маленькая мушка.
- На! - неожиданно припечатала ее на его деревянном носу внезапно проснувшаяся Яга. – Разлетались, супостатки!
- Ай-ай-ай-ай! - взвыл Пенек, схватившись за нос.
- Ох, ты… - вскочил, сонно жмурясь одним глазом, лесовик.- Чего ты орёшь, окаянный?
- Яга мне нос сломала, - загнусавил Пенек, утирая, катившиеся ручьем, слезы. А я ведь ничего не сделал, чтобы эдак по носу получить. Да за просто так!
- Не ной,- буркнула Яга, копаясь в своей сумке.
- Да, где это видано, чтобы за просто так и по носу, - гнул свою линию Пенёк, призывая на свою сторону проснувшихся Виталика, Евсея и Светяву. – Проснулся, никому не мешал, даже есть ещё не попросил , а тут хрясть прямо по молодому побегу.
- А и вправду, Яга, ну он-то здесь причем? Он-то не виноват, что Настасья злыдней оказалась,- лесовик осуждающе качал головой, рассматривая опухший до больших размеров нос Пенька.
- Не ной,- повторила Яга и плеснула в распахнутый, рыдающий рот Пня снадобье. Пенек тут же остолбенел и плашмя рухнул на землю. – Тьфу, заполошный. Мушку я прибила, мушку, - оглядела остолбеневших товарищей она, - соглядатайку. Кто ж виноват, ежели она на его нос присела. Я ее с ночи ожидала, слышала, как летит, супостатка. Ну и прихлопнула.
- А с ним чего? – кивнул на Пенька Виталик.
- Отдыхает, - разглядывала убитую мушку Яга. - Память чуть подтёрла и нос вернула на место. Ничего, проснется, как новенький. – оглядела она всех по-очереди.
- Так ты думаешь, что это засланец Мораны? – почёсывая лысый затылок, спросил Кощей.
- Скорее, засланка. – коротко кивнула седой нечёсаной головой Яга. - Теперь ждите, на каждом шагу этих соглядатаев будет тьма. Настька сгинула в Нави, кто ж за нами пригляд будет иметь? Мушка - это первый подсыл от Мораны.
- А жрать нету?- раздалось сзади. На земле сидел, зевающий во весь рот, Пенёк, почёсывая заросшую молодыми побегами макушку. - Есть хочется, сил нет как.
- Ну? - Яга многозначительно взглянула на друзей. - А я, что говорила? Здоров, как лось. Что ему сделается? А и вправду, накрывай Светява скатёрку, пожуём и в путь отправимся.
Но едва она взмахнула над Лысой горой скатертью, как ясное утро изменилось до неузнаваемости. Солнце заволокли тучи, небо стало серым и на головы путников разразился дождь. Лысая гора действительно соответствовала своему названию. Ни деревца, ни кустика, чтобы схорониться от льющейся сверху небесной водицы. Яга недовольно повела крючковатым носом и согнулась в три погибели.
- Ну-ка, - шепнула она прямо в раскисшую землицу, - горушка-гора , Лысая земля, от водицы защити, дождик в солнце преврати. Слышь-ко, чавой-то фулюганишь? – Яга, что было сил хлопнула ладонью по лужице. В ответ дождь над Лысой горой припустил ещё шибче.
- Не старайся, - заворочался рядом промокший насквозь Шишок.- Шагать надоть отсель, да поскорее.
Рядом вдруг ни с того, ни с сего плюхнуться в лужу Евсей. Стоявший рядом Кощей одним рывком поднял и поставил парня на ноги.
- Я уже попробовал, - потёр нос Евсей. - Хотел до ветру сбегать, да как врежусь во что-то. Вроде-ка и стенки нет, а все равно не пройти. Я разочек сунулся и угомонился.
-Угомонился он, - зыркнула на него Яга.- Светява, чего молчишь? Воронку закручивай! Убираться будем отсюда.
Кикиморка угрюмо шмыгнула носом и, взмахнув веточкой, переступила с ноги на ногу. Сколько бы она не махала ею, результат был один; вокруг нее и под ногами вспахали землицу крепенькие шляпки молодых грибочков.
- Приплыли, - скрипуче протянула Яга, запихивая в сумку промокшую скатерть-самобранку. - Грибочки-то собери, на похлёбку. Если не потонем.
- Ага, - ответила Светява. - Подрастут чуток, так и соберу.
Дождь лил, не переставая. Все, кроме Пенька недовольно морщились и передёргивали плечами, ожидая, что, наконец, Яга придумает способ и вытащит всех из этой водяной клетки. То, что это была клеть самой Мораны никто не сомневался.
- Послушайте, может подкоп сделать под этой невидимой стеной? - злясь все больше и больше на заливающую глаза водицу, предложил Виталик.
- Эй, а человече дело говорит, - встряхнулся Кощей, забрызгав водищей лесовика.
- Дело, оно тогда дело, когда не во вред, а в пользу, - фыркая и выжимая свою шапку, ответил Кощею Шишок. - Откель знать широка стенка, али нет. Копка копке рознь, тем более, ежели у ей ни конца, ни края.
- Эх, сейчас бы съесть чего, а там и по корешочкам, да по камушкам, - счастливо улыбался моментально и густо зазеленевший Пенёк. Дождь явно был ему на пользу. Он качал зелёной шапкой из стороны в сторону и был явно доволен льющимся потокам воды на его коренастое, приземистое тело. Пенек уже не походил на человека, а был кряжист, как все его сородичи, и ужасно этому радовался, сидя в луже и вытянув во все стороны крепкие корни.
- Тьфу, балбес, - сплюнул в сердцах Шишок. - Окромя еды ни о чем и думать не можешь.
- Богатырскому Пню надо быть сытым и красивым. Ежели я голодать буду, так какая от меня будет польза? - обиделся Пенёк.
- Можно думать от тебя польза есть. Хотя, я вижу только одну; воспользоваться тобой, как тараном и пробить енту невидимую стену твоей деревянной башкой, гусеница-плодожорка. Ни об чем думать не можешь, только жратве, ненасытное брюхо! – возмутился Шишок.
- Это брюхо, - обиженно буркнул Пенек и ткнул себя веткой в кору, - пользу тоже может принести.
- Ох, есть пользушка, есть. - неожиданно обрадовалась Яга и захлопала в ладоши. – Ну-ка, во все глаза смотрите по сторонам. Ищите камушки с радужным свечением.
- Зачем это, Яга? – не понял Кощей.
- Эх, Кощеюшко, спасение наше в этих камешках. Раз светятся, стало быть в том месте пройти можно. Стало быть, не до конца клеть Моранова с землицею срослась. А там и воронку можно закрутить. Слышь, Светява, сумеешь?
- Сумею, - кивнула кикиморка, не глядя на Ягу. Она уже шарила глазами по раскисшей землицы в поисках такого камешка.
- Только, как увидите, руками-то не лапайте, да камень не поднимайте с землицы, а то захлопнется проход и конец нам придет. Утопит Морана, как котят. - зыркнула исподлобья на всех Яга.
- Небось, не потонем, - усмехнулся лесовик.- Пень богатырский используем, в качестве плавучего средства. Как? - обратился он к Пню.- Готов на подвиг ратный?
- Это, как это используем? - обалдело глядя во все глаза на товарищей, возмутился Пенёк. - А ежели я потопну?
- Ничего, не потопнешь, - снова усмехнулся Шишок. - Такое, как ты не тонет.
- Что, значит, не тонет? - вскочил на все корни Пенёк, взбаламутив набравшуюся внутри прозрачной клети дождевую водицу.
- А ну, цыть! - Яга хлопнула по его деревянному лбу ладонью.- Воду не баламуть, баламут деревянный.
Шлепнувшись на деревянный зад, Пенек обиженно засопел, булькая под водой корешками.
Едва, поднявшаяся в воде землица осела, все напряжённо продолжили поиск заветного сияния. Но, тщетно. Клеть срослась с землицею, не позволяя ни водице, ни пленникам улизнуть на волюшку-вольную.
- Может, нам дождаться, покуда клеть эта Моранова, водицей не наберётся? - тихо спросил Евсей.
- Клеть-то водицей наберётся, да мы не всплывем и даже Пень богатырский нам в этом не поможет. - ответила ему Светява.
- Как это? - опешил Евсей.
- Вот так, - цокнула языком Яга, шаря глазами по дну лужи, вода поднялась до колен. - Морана-злыдня постаралась. Ну-ко, Светява, веточку свою на водицу положи, покажи парню, чем опасна клеть Мораны.
Кикиморка дважды уговаривать не пришлось. Брошенная ветка легла на дно, словно она была каменная.
- Ну, ничего себе... - Евсей громко сглотнул. - Как же теперь?
- А, никак, - услышали вдруг тихий голос и обернулись. С той стороны клети на них смотрел Баюн, нервно подергивая хвостом.- Как это вас угораздило?
- Вот так, котейко, - усмехнулся Виталик. - Яга шлепнула мушку на носу Пенька и тут же дождь полил. Сидим, ровно муравьи в банке.
- Баюн, пошуруди лапой по воздуху,- попросил Шишок. Кот, лизнув лапу, махнул ею и не встретил никакой преграды. Переместившись поближе, вновь махнул лапой и снова никакой преграды. Сев на хвост он призадумался и почесал задней лапой ухо.
- Да что ж такое! Куда не идем - везде препоны на пути, - вдруг разозлился Виталик и что было силы топнул ногой. От силы его удара, он вдруг начал проваливаться и, если бы не Кощей, ушел бы по самую маковку под землю. Бессмертный рывком выдернул его из земли и, вдруг, вода ухнула в дыру, увлекая за собой всех кто был рядом. Но едва вода скрылась в темноте провала, как рванула вверх, в серость повисших над землёй туч. Со всех сторон задул ветер и, если бы друзья не держались друг за друга, кто знает, куда бы их зашвырнуло, а только разрушило это клеть и товарищи вновь оказались на свободе.
- Глаза не потеряй, - хмыкнула Яга, глядя на кота и отряхиваясь от воды и мусора, налипшего на мокрые лохмотья.
- Обалдел, котяра, - гоготнул Кощей и плеснул в него водой из сапога. Баюн брезгливо отпрыгнул и затряс всеми четырьмя лапами, отбегая на безопасное расстояние.
- Ну, все, ждать более нельзя, - вдруг заторопилась Яга. - Давай, Светява, закручивай!
- И, что, на дорожку даже не перекусим? - запричитал Пенёк.
- А ну, цыть, а не то подпалю твои веточки-корешки, - гаркнула Яга. - Время сквозь пальцы утекает, а ему бы все жрать. Давай, кикиморка, крути.
- Дак, куда? - повеселела Светява, нацелившись на небольшую лужицу со свинячий пятак.
- К Головушке, к ней родимой. - ворчливо ответила Яга. - Ииии, эх!
Закрученная кикиморой воронка тут же подхватила круглым синеватым ртом путничков и сразу же исчезла. Спустя некоторое время, раскрывшиеся небеса синим водоворотом выплюнули в Тридевятое всех по очереди. Сперва в высокую густую рожь прилетел Пенек и перевернувшись, тут же запустил корни в жирную землицу. Вслед за ним попадали и остальные.
- О, присосался ужо, - хмыкнул лесовик, потирая ушибленные бока.
- А то, - сыто икнул Пенек. - Землица родная, волшебная, вкусная.
- Ух ты,- растирал ушибленные локоть Виталик. - И где она?
- Хто? - кучей мусора ковырялась Яга пытаясь встать.
- Голова, - развел руками Виталик.
- Тьфу, ты, в сердцах топнула ного Светява. - Что за напасть. Теперь свои ходом добираться надо.
- Вот и ладно, - хрустнула костяной ногой Яга. - Давай, Кощей, веди к тайнику Финиста. Тебе ж одному ведомо, куда он свой меч, да лук со стрелами припрятал.
Кощей выпрямился и широко расставил ноги, щурясь от яркого солнца и по хозяйски оглядывая просторы Тридевятого. Ведь совсем недавно он был самой страшной грозой этих мест. Не оглядываясь на своих товарищей и размашисто шагая, он устремился по только ему известной тропинке, что тонкой нитью петляла по равнине, лежащей перед ними.
- Ось, окаянный, - подпрыгивала на костяной ноге Яга, - куды припустил, ошалелый?
- Поторопись, Яга. Вишь, то место, где горизонт касается одинокого древа? - не оборачиваясь и не останавливаясь спросил Кощей.
- Ох, вижу, вижу, замахала она на него руками.
- Ну, раз видишь, тогда, поторопись, - Кощей вдруг с шага перешёл на бег. - Поторопись, иначе, не поспеем.
- Не поспеем куда? - кинулся вприпрыжку за ним Шишок.
- Не поспеем не куда, - бежала рядом с лесовиком кикиморка,- а к чему. Кощей успеть хочет к последнему лучу солнца. Беги, беги, старый.
- Тьфу ты, - причитала семенящая Яга, - знала бы, ступу не отпускала.
- Так назад позови, - резко остановился лесовик и все разом наткнувшись на него попадали в разные стороны.
- Супостат и есть супостат, - заохала Яга, выбираясь из-под Пенька. - Чавой- то ты остановился, ирод?
- Тебя не спросил, старая, - вскипел Шишок так, что дыбом встали волосы, а зелёные глаза вдруг превратились в две злые черные точки.
- Эй, эй! - вдруг закричал не своим голосом Пенёк. Виталик и Евсей раздавая друг другу тумаки, стали ломать у Пенька корни и дубасить друг друга. Кикиморка завертелась на месте волчком, разбрасывая вокруг себя и траву, и землицу, и камни. Убежавший далеко вперёд Кощей оглянулся и никого рядом не увидел, а далеко позади пыль стояла столбом и поочередно в этом клубке мелькали ноги, руки, корни. Ни медля ни секунды, Кощей кинулся назад и подхватив весь этот клубок человеческих и нечеловеческих тел кинулся , что было сил к одинокому дереву. И только лишь когда добежал до него, выпустил из своих рук всех своих товарищей. К этому моменту они обмякли и с недоумением смотрели на себя и друг на друга. Сбросив их со своих плеч в тени дерева, Кощей застыл в ожидании последнего солнечного луча.
- Что это было? - потирал огромную шишку на голове Евсей.
- Ой-ой-ой, - тихонечко скулил Пенёк, потирая надломленные свои веточки и корни.
- Все власы повыдергивала, - Шишок в обиде тряс поредевшей бородёнкой и не смотрел на Ягу, а та, лишь терла свои бока и хрустела костяной ногой.
- Эк нас потрепала... - качала головой Светява.- Это надо же прямо на Раздорную равнинку залетели. Мы в другое время сторонушкой ее обходили, а тут прямо в самое ее сердце приземлились.
- Что за Раздорная равнинка? - Виталик, сорвав большой лист подорожника и приложив его к синяку под глазом, смотрел на Светяву.
- А то, - ответила вместо кикиморки Яга. - Раньше тут Пеньковая деревня была, ещё задолго до рождения Пенька. Жили себе пни припеваючи. Сначала деревьями, потом Пеньками. Дубы-колдуны спускались вон с того пригорка, жили тут, старели, становились Пнями. Рядом с ними бок о бок и Береза - Веселка со всем своим семейством, и Осина, и Бузина. Все мир да лад был. Другие бы деревья постарели да высохли и век бы их закончился, но эта земля живая, здесь раньше древесницы резвились. Да поспорили как-то древнейшие деревья, кто главный, с кем последним Ярило прощается, когда на покой идёт. Морана спор этот подслушала да и отравила землю ядом ссор и распрей. Никто не уцелел, лишь одно дерево смогло перешагнуть зло. Этот дуб великан, да только силы предков он был лишён. Зато на страже стоит, на землицу эту не пускает.
- А как же он? - Виталик смотрел на Пенька.
- А что я? – не понял тот и уставился на Виталика.
- Ну, если земля отравлена, как же он смог ее есть? Ты что, ничего не почувствовал?
- Неа, - хмыкнул Пень и снова занялся своими ветками.
- А, действительно, с чего ты взял, что землица волшебная, когда волшебство здесь убито напрочь Мораной. - Шишок отодвинулся от Пенька на безопасное расстояние, а потом и вовсе шагнул за ствол дуба, осторожно оттуда выглядывая.
- Да ничего я не почувствовал. Земля, как земля, вкусная, жирная. – отмахнулся от него Пенёк.
- Ежели он отравился Морановым злом, то лишайники на нем вылезут, да все соки из него вытянут. - скрипнула с досады Яга. – И поделом! Неча жрать все подряд.
- Как то есть лишайники?- испуганно встрепенулся Пенёк. – Как то есть все вытянут? Я не хочу погибать! – он еле сдерживал слезы. – Я же богатырский Пень, как Витослав будет без меня?
- Да, не ной,- крякнула с досады Яга, роясь в своей котомке. – На вот, съешь.
- Что это? – насторожились Пень.
- Ешь, не спрашивай, коль хочешь жить.
Пенёк послушно взял из рук Яги два зелёных травяных шарика и, забросив в свой прожорливый рот, скривился.
- Что, не вкусно? - ухмыльнулась Яга, выставив торчащий изо рта клык.
- Горько.
- А неча жрать все подряд, - повторила она и незаметно подмигнула Витославу.
- Что ты ему дала? - шепнул он ей тихо.
- Послабительное. Паслён, да травка, что зверя бьёт, да фиалки листочек, да мяты корешочек, хе-хе-хе. Через время сбегает по делам своим и будет, как огурец.
-А зачем нам тут последнего луча Ярилы дожидаться? - неожиданно спросил Ягу Евсей, трогая пальцем, качающийся передний зуб.
Все ждали ответа Яги, да только она смотрела на Кощея. Лишь ему был ведом путь по последнему солнечному лучу к Голове. Кощей будто почувствовал ее взгляд.
- Там сами все увидите, - ответил он, не глядя на товарищей. Кощей внимательно наблюдал, за тем, как движется тень, отбрасываемая им на жёлтый песок у корней дуба. Попытка была только одна, как и прыжок на Ярилов луч, и Кощей это знал, поэтому ни на мгновенье не отводил взгляда от своей тени.
Продолжение следует...
Понравилось? Ставьте 👍 , пишите комментарии!