Сорок четыре года назад Ольге казалось, что она совершает ошибку, выходя замуж за Анатолия. Но все вокруг восхищались — какая пара красивая, смотри, Ольга, будешь носом крутить, уведут. Была ли любовь — не думали. Оба. Что-то было между ними, искра точно нет-нет, да проскакивала, но была ли любовь?
Сначала много работали, отправленные в Казахстан молодыми, сильными, бесшабашными. Некогда было думать о любви, семье — взращивали в едином порыве государство, строили светлое будущее. Общее. Не своё. На благо других. О себе думали мало. Даже когда родилась дочь, была возможность у Ольги посидеть в декрете немного, но она сначала бегала на работу на несколько часов, а потом отдала дочь в ясли.
Потом стали старыми и немощными родители, грянула перестройка, вернуться на родину предложила Ольга. Анатолий переживал, но согласился. Спустя время он часто ей припоминал это, хотя иного выхода не было.
Ольга быстро вернулась в свой привычный круг: работа, семья, дом. А Анатолий почему-то не смог. Из сытого и спокойного состояния его будто ухнули в бочку с чем-то протухшим и вынудили бултыхаться. А он делал вдох и тяжёлый шёл ко дну, касался его, отталкивался и всплывал: найти работу было тяжело, возраст, открывшиеся болячки, хвататься за любую должность сначала не хотел, он же специалист, а потом и в дворники бы пошёл, пусть меня возьмут. Не брали. Все держались за своё место, даже если не платили.
Оля подрабатывала, тянула, училась постоянно, повышала квалификацию. Анатолий перебивался временными заработками.
Дочь давно вышла замуж и уехала покорять Москву. Точнее Москва покорила её, а там... как уж вышло. Внуков Ольга ждала, но дочь не торопила. Намекала, конечно, что после тридцати организм уже отчётливо понимает, что в нём растёт другой организм и откликается иначе. Дочь соглашалась, но рожать не спешила. Муж только-только нашёл высокооплачиваемую работу, и нужно было приложить усилия, чтобы осесть в городе.
— Толь, ну хоть бы посуду помыл за собой, знал же, что я поздно буду.
— Завтра и вымою.
— Почему завтра? Сегодня домашних животных кормить собрался?
— Каких животных? Чего ты, Оля.
— Тараканов, говорю, кормить что ли собрался? — подвязывала она фартук и кидалась мыть посуду даже не переодевшись, шутила.
Шуток жены Анатолий не понимал. Считал, что это она его специально унижает.
А Ольга и не думала. Она пахала за двоих и так уставала, что хотела дома отдыхать, а не выполнять домашние обязанности. Она вытерла руки о полотенце и сняла фартук. Ноги гудели, как две трубы, и требовали сменить положение тела.
Анатолий заметив, что жена улеглась на диван, вспылил:
— А ужи-и-ин?
— Толя, ты смеёшься? Я со второй работы еле приползла, а ты целый день дома, не мог приготовить себе что-нибудь? Я не хочу ничего.
— Я и завтрак себе готовил, и обед, ещё и ужин. Ну знаешь!
Оля в недоумении приподнялась на локтях:
— А сразу обед и ужин почему не приготовил, что помешало? Можно же войти в моё положение.
— Ну знаешь..., — Анатолий багровел, вскидывал руки вверх от негодования. — Сегодня ужин, завтра стирка, а потом и пол помыть, бельё погладить?
— А что тут такого, Толя? Я на себя взяла твои обязанности содержать семью, не возмущаюсь, что ты за последнюю неделю ни рубля не принёс.
Оля улыбнулась, но муж воспринял это как ухмылку.
— Не нужен, значит, стал. Полжизни я на себе вёз семью, а теперь так. Выгонять не пробуй, я сам уйду, — муж стоял в проёме, заметно нервничая, аргументы давно закончились.
— Я и не собиралась выгонять тебя, Толя, что ты. Устала сегодня просто. Не нужный это разговор.
Муж щёлкнул дверной ручкой на балкон и вышел, схватив пачку со стола.
Оля ничего не сказала, прикрыла глаза рукой и выдохнула. Когда муж вернулся в комнату, жена слышала, но усталость не дала открыть глаза.
Проснулась Ольга в половине первого от непонятного чувства тревоги. Она встала с дивана и огляделась. Шторка двери на балкон была отодвинута, но мужа там не было, была тревожная темнота. Оля прошлась по квартире, позвала мужа. Анатолия не было нигде.
Записку на кухонном столе жена заметила не сразу, сначала к тревоге добавился страх.
— Нет проблем, брат, приезжай. Погостишь, столько лет не виделись. И работа есть, и жить есть где, — ответил на звонок Азамат.
Это был единственный друг, с которым Анатолий держал связь.
В своё время Анатолий часто принимал Азамата у себя дома. Бывало и всей большой своей семьёй он жил неделями, когда подтопило у него дом. Всё лучшее Анатолий отдавал другу. А когда уезжали из Казахстана было ясно, что не вернутся, вот и продали другу квартиру со всей обстановкой и автомобиль очень дёшево. Денег у Азамата, как он говорил, тогда не было. Вот и получилось, что захотел другу помочь, и свои вопросы решил.
Тогда Анатолий никаких жизненных вопросов не боялся. Всё решал, щёлкнув пальцем. То ли молодой был, то ли понимал, что будущее рядом, вот оно, рукой можно дотянутся. Всё было легко и знакомо.
Раньше никогда никого в свои проблемы не посвящал, а тут позвонил, рассказал, что с работой не получается, с женой разладилось, хотел совет дельный получить, а Азамат предложил приехать.
Предложение это Анатолия окрылило. Ему тут же ясно привиделось, что он сможет вновь жить так, как раньше. Теперь уже ничего не тянуло его в родной город, туда где вырос, и прошло его тяжёлое детство, хотелось обратно в сытный и гостеприимный Казахстан, который он "строил", и там его уважали, ценили, в первую очередь жена.
Олю муж будить не стал, написал всего несколько строк на тетрадном листе и оставил на кухонном столе. Уверял, что сообщит адрес, как только устроится, поехал зарабатывать деньги. Заглянул в комнату уже одетый, с походной сумкой в руках, перед самым выходом. Хотел подойти, не стал, побоялся, что не оценит идею, остановит или того хуже высмеет, и не попробует Анатолий больше тех блюд, не вдохнёт того воздуха, не ощутит счастья полной грудью.
Ольга схватила листок со стола, долго бегала глазами по буквам. Первые три раза ничего не понимая, затем осознанно. Сначала порывалась вернуть мужа, заставить приехать, но потом поняла, что так лучше. Она была уверена, что к нему очень скоро придёт осознание того, что с ней ему лучше. В семье лучше.
***
А Анатолий в автобусе по трассе не мог перестать улыбаться. Столько лет прошло, больше двадцати, а сердце трепетало, словно он ехал к чему-то дорогому и родному.
На вокзале вышел, огляделся. Никто не встречает. Взял такси.
Азамат открыл дверь квартиры и расплылся в улыбке. Анатолий протянул руку и крепко пожал. На кухне, которая когда-то принадлежала Толе, практически ничего не изменилось. Даже занавески висели те же, тот же теперь старый кухонный гарнитур и плита. Холодильник был новый и стол со стульями.
За столом сидели недолго, начало темнеть, в квартире стала собираться большая семья друга, и тут Азамат сказал: "Пошли".
Они вышли из пятиэтажки, спустились по косогору в низину и завернули на знакомую Анатолию дорогу к дому друга.
Рядом с покосившимся домиком было воткнуто сооружение от стены до забора, больше напоминавшее собранное наспех из остатков стройматериалов разного сорта и вида укрытие от дождя, но с основательной крышей.
— Вот. Это бизнес мой. Ремонтирую машины. Никого чужого не допускаю, только родственники работают у меня. А ты мне, Анатолий, больше родственника, ты друг мой. Здесь жить будешь, работать будешь. У меня племянник на заработки уехал, теперь машина простаивает, в такси работал, заказов много.
Толя от увиденного даже рот открыл. Его "ласточка" стояла в гараже. За такое время заметно "уставшая", но всё ещё на ходу.
— Твоя, твоя, — похлопал Азамат друга по плечу. — Ну, устраивайся, — и друг протянул ключи от автомобиля и дома.
Мужчина ушёл, оставив Анатолия перед открытыми гаражными дверьми.
Толя поёжился. Он как-то иначе представлял себе встречу, да и приём, считал, должен был быть более радушным.
В гараже у стены стоял старый диван, засаленный и продавленный. Рядом лежало одеяло и подушка. Анатолий огляделся. В правом углу стоял стол с набором посуды, прикрытой пакетом и электрический чайник. Чайнику Анатолий обрадовался больше, чем всему остальному.
Потом решив, что это место отдыха для тех, кто работает в гараже, направился к дому. Дверь еле висела на петлях и ею явно никто давно не пользовался. Но Анатолий всё же протиснулся в дом. Дом был не жилой. Везде валялся мусор, какие-то пустые банки стояли вдоль стены, было видно, что дом ещё не раз подтапливало, и его просто оставили так.
Гараж стоял на возвышенности, на насыпи, и было ясно, что не подтапливался.
Анатолий вздохнул и отправился в гараж, обживаться.
Сейчас он вспомнил о жене, горячей ванне и чистом постельном белье. Денег с собой Анатолий взял совсем ничего, только чтобы доехать, да немного на еду, почему-то рассчитывал на Азамата.
Следующим утром, Анатолий проснулся оттого, что Азамат тряс его за плечо.
— Вставай, брат, надо моих отвезти к племяннице, а на обратном пути клиента забрать.
Толя кивнул и принялся собираться. Он подъехал к дому и поднялся в квартиру, решив позавтракать. Но Азамат торопил. В кафешке перехватишь, опаздывают.
Казахский Анатолий не забыл, слова сами всплывали в памяти. Специально он язык не учил, то так уж срослось.
Две женщины с детьми, жёны сыновей друга, общались на своём родном языке, нисколько не смущаясь, обсуждали Толю и Азамата. Водитель только изредка посматривал на пассажирок, но сам молчал. Вчера он в квартире говорил только на русском.
На обратном пути Толя остановился около указанного дома и вышел из автомобиля. Хотелось есть. В памяти всплывали запахи различных блюд, подмешивался витающий в воздухе запах уксуса.
Пожилой мужчина вышел из подъезда только через минут двадцать. К тому моменту Толя уже был готов съесть хоть что-нибудь. От мужчины вкусно пахло пирожками. Всего скорее мужчина ел баурсаки — кусочки дрожжевого теста, обжаренные в масле. От этого запаха стало совсем не по себе.
Город давно преобразился, основные дороги остались в неизменном виде, но на мелких улочках появились заборы, решётки, приходилось вилять по узким проездам, спрашивать путь.
— Чего повёз, если город не знаешь! — вскинул недовольно руку вверх пассажир, когда автомобиль остановился у нужного адреса и молча вышел.
— А оплата? — опомнился Анатолий.
— Азамату уже отдал.
Толя приехал к квартире и поднялся на нужный этаж. Долго требовательно жал на звонок. Открыла девочка лет десяти и через небольшую щель сказала, что все в гараже. Анатолий хотел зайти, но девочка тут же хлопнула дверью.
Пришлось спуститься и поискать где перекусить.
— Что-то ты долго, у меня уже два заказа сгорело, перехватили конкуренты, тут знаешь как, не успел, другие деньги заработают, — совершенно серьёзно и с неприятной ноткой в голосе высказал Азамат другу.
— Так я не завтракал даже.
— Вставай раньше, — пожал плечами Азамат. — Парням помоги пока, вечером машину заберут.
Анатолий обошёл автомобиль, стоящий с поднятым капотом в гараже, и увидел двух очень молодых пареньков, рассуждающих и рассматривающих свечи. Анатолий сразу понял, что парни без опыта, и скорее не знают, что сломалось, перебирают все варианты. Толя справился за пятнадцать минут и сел на диван, вытирая руки о кусок ткани.
Парни, воспользовавшись моментом, сбежали по своим делам, получив от Азамата по уговоренному тарифу, а Анатолию денег никто не предложил.
— Мне бы постельное какое, купить не на что. И помыться хочу.
— Бочка за гаражом, где туалет, а постельное в доме посмотри, там точно какое-нибудь старое есть.
Анатолий немного рассердился, но тут же взял себя в руки. Ему по приезду сразу и место дали, и работу нашли, а он, вроде как, не благодарен.
И полетели дни. В моменты, когда можно было отдохнуть, Толя, бывало, заезжал на почту и звонил Ольге на работу, весело сообщая, что живёт хорошо, всё у него замечательно и непременно добавлял, что скучает. Жаловаться не хотел.
Ольга давила в голосе дрожь, рассказывала как живёт она, что ничего в её жизни нового не происходит и непременно спрашивала, когда муж вернётся домой.
Анатолий считал, что сейчас уезжать было нельзя, нужно было хотя бы подкопить денег. Как жена примет его, если приедет пустой? Выходит, зря ездил.
Толя не отказывался ни от какой работы. Таксовал ночами, выполнял поручения Азамата. Тот платил редко, но Анатолий не требовал. Договорились, раз работает на чужой машине, то частью заработка нужно делиться.
Честность Анатолий ставил на первое место в любой работе и в отношениях и считал, что к нему люди тоже так относятся. Но одна ситуация изменила всё.
В этот раз пассажирами были трое парней. Поездка была недолгая, ехать было недалеко. Они сели и тут же стали обсуждать, что Азамату очень повезло. Приехал раб и всё делает за него. Хорошо же, платить не нужно. Исполнительный, не пьёт. Такими темпами Азамат с долгами рассчитается за полгода.
Парни разговаривали на своём, а Толя всё больше краснел, но не подавал виду, что понимает о чём разговор.
У недорогого кафе Толя остановился и высадил парней, а потом подошёл к таксисту. Разговорились. Анатолия всё больше расценки интересовали. Ахнул, когда понял, что друг оказался вдруг... хуже врага.
Очень хотелось Анатолию прямо сейчас рвануть обратно и поговорить с Азаматом. Но оставался ещё один заказ.
Из дорого ресторана вышла пара. Мужчина явно бы чем-то недоволен и кричал на женщину, сопровождающую его. Когда сели в автомобиль, мужчина ударил её наотмашь и крикнул водителю.
— Чего смотришь, твоё дело везти, вези.
Анатолий промолчал и поехал. Он сочувственно посматривал на заднее сидение, а женщина держалась за щёку, вжавшись в дверь.
У подъезда пассажир крикнул ей, чтобы она расплатилась.
— У меня нет с собой больше денег, я за тебя в ресторане запл...
Что было дальше, Анатолий не помнил, в глазах потемнело, его ударили по голове чем-то тяжёлым, вероятно бутылкой. Очнулся он уже ночью, стал различать незнакомые мужские голоса. Кто-то шарился в машине и пытался снять с него ветровку. Этих парней он не знал. Они воспользовались тем, что водитель в отключке, и ограбили его. Деньги в гараже Анатолий не оставлял, возил с собой, но не уберёг.
Анатолий попытался что-то сказать, но услышал чёткое.
— Чё ты сюда приехал, сидел бы себе дома. — Лезвие ножа в свете фонаря Толя увидел чётко.
***
Оля сидела на краю больничной койки и гладила руку Анатолия.
— Оля, Оля, — бредил он.
— Тут я, с тобой, не волнуйся.
— Домой хочу, к тебе хочу.
— Чуть подлечим тебя и поедем.
Анатолию казалось, что это сон, что он спит и видит жену. Он закрывал глаза и облизывал высохшие губы.
Оле позвонила знакомая, которая работала в этой больнице, вспомнила их, а в паспорте Анатолия был её рабочий номер телефона. Оля тут же всё бросила и поехала к мужу.
Азамат не появился в больнице ни разу, не поинтересовался, не навестил. Ольга с ним встреч не искала. Приходила жена Азамата, валялась в ногах, чтобы Анатолий не писал заявления, а просто уезжал.
Оля долго смотрела на свою давнюю знакомую, смотрела молча, и не могла понять, как она раньше считала её своей хорошей знакомой, подругой, которой многое доверяла. Выходит, пока было к чему присасываться, были нужны, а теперь.
Через три недели врач Анатолию разрешил переезд, сняли швы. Оля взяла выписки, заказала такси до автобусной станции и вернулась в палату к мужу.
— Там вещи же мои ещё остались, — вспомнил он.
Ольга посмотрела на мужа очень напряжённо.
— Документы у нас, остальное не важно.
— У ресторана остановите, — попросила она и расплатилась с таксистом. — Я здесь больше двух недель, а своё любимое казахское блюдо даже не попробовала, — улыбнулась она мужу. Ольга и сама великолепно готовила бешбармак, но съесть это блюдо здесь было нужно и важно сейчас.
Анатолий смутился. Он вспомнил, зачем ехал сюда, зачем возвращался, о чём мечтал. Не вышло.
За столом она с большим удовольствием отправляла в рот кусочки мяса и теста, щедро купая их бульоне, на дне тарелки, от которого шёл пар.
Толя тоже заказал себе национальное блюдо, но удовольствия от его поедания не испытывал. Совесть его выматывала и не давала расслабиться ни на минуту.
— Плохо ешь, не вкусно?
— Вкусно, аппетита нет.
— Хочешь, в дорогу закажем что-нибудь, а то ехать долго.
— Н-да. С чем уехал, с тем и приеду, даже и без того..., — с сожалением произнёс муж.
Ольга посмотрела на него и продолжила есть. Они не обсуждали то, что случилось с ним. Ей не хотелось ворошить прошлое, а ему было стыдно.
— Знаешь, а ведь я здесь, в Казахстане, была абсолютно счастлива с тобой. Без всяких "но", в общежитии, потом в нашей квартирке. Мне не нужно было ничего, только чтобы ты был рядом, дочь. Я хотела одного — чтобы эти ощущения не заканчивались, это чувство не пропадало. А теперь понимаю, что оно не зависит оттого, где ты находишься, оно здесь, — Ольга прислонила руку к груди. — И у тебя, я уверена, оно там же. Скучать — это верить, что вернётся что-то или кто-то, но в жизни ничего не возвращается. Надо идти дальше. От себя не уйдёшь.
Ольга улыбнулась мужу и встала из-за стола, положив рядом с ним свой кошелёк
— Расплатись ты. Как было всегда.
Анатолий посмотрел на кошелёк. Оля сказала, что отойдёт в дамскую комнату.
Он сидел и смотрел в окно, осознавая как ему повезло. Жена была права. В тот самый миг, когда он увидел её около кровати, сидящей на стуле, всё другое перестало существовать, так счастлив он был ещё лишь раз, когда родилась дочь. Значит точно, счастье не где-то в каком-то месте, оно в каждом из нас, в наших мыслях и поступках, в нашем мироощущении, просто нужно, чтобы всё совпало, сложилось как один огромный паззл. Остальное суета, дополнение.
— Да, кстати, — жена вернулась быстро. — Пока тебя не было звонил Боря, сказал, что ему очень нужна консультация по выполнению дорогостоящего проекта, нельзя прошляпить, перезвони ему, когда приедем домой, не забудь.
Анатолий кивнул и отдал жене кошелёк.
Через два года Анатолий с Борей создадут свою фирму и будут очень успешны в делах почти десять лет, Ольга будет им помогать в финансовых делах. Наконец, Анатолий и Ольга дождутся внучку, и мать часто будет летать к дочери в гости. Но это уже другая история.