Шура была женщиной простой. Ее и по имени отчеству то никто не звал, Шура да Шура. Шура и чувствовала то себя лет на двадцать пять, ну, максимум, на тридцать. А то, что тридцать уже ее сыну, а не ей, она как-то не хотела признавать. Да и Женёк, так она называла сына, был маме под стать, такой же простой, легкий на подъем. Вот на подъеме то он и оступился. Познакомился с милой девушкой Кариной, чуть помладше, когда всей компанией они поехали в горы. Нет, не альпинизмом заниматься, конечно, просто погулять, отдохнуть, развеяться. В общем, вернулся он из этой поездки уже не один, и сразу сказал матери, что на этот раз все серьезно. Он решительно подумывает в недолгом будущем жениться на Карине, хоть и знакомы они всего ничего. Поэтому в скором времени он и познакомит свою избранницу с мамой.
Женёк редко знакомил своих девушек с мамой, жил он один, и к маме возить каждую девушку как-то странно. Так что, как поняла Шура, Карина его действительно зацепила.
В общем, через месяц состоялось официальное знакомство будущей свекрови и будущей невестки.
- Здравствуйте, Александра Ивановна, - приветливо сказала симпатичная черноволосая девушка, заходя в квартиру, - это вам, - протянула она Шуре красивый дорогой букет цветов.
- Мама, познакомься, это Карина, моя девушка, Карина, это моя мама, - Женёк аж запнулся, - Александра Ивановна, - ему тоже было непривычно называть мать по имени-отчеству, - мама, вот, мы купили тортик.
- Ой, ну что же мы так официально, можно просто Шура, проходите, проходите, здравствуй, Кариночка, - захлопотала Шура.
Карина мило улыбнулась и прошла в комнату. Там был уже накрыт стол с нехитрым угощением. Их всего трое, тем более, еще и торт. Шура и возиться не стала, отварила картошки, пожарила три куска мяса, нарезала огурцов, помидоров, да колбаски.
Посидели очень мило, правда, Карина попросила нож, для мяса, и им всем было как-то неловко. И еще Женёк заметил, что Карина вообще никак не обращается к его матери, ни по имени-отчеству, ни Шура.
- Ну, у нас по простому, - объяснял потом Женёк Карине. Мама всегда называла себя Шурой, чувствует себя молодой, поэтому ей и не нравится Александра Ивановна.
- Да, но я ей не подружка и не соседка, я ей буду невестка, и Шуркать как-то неудобно. - отвечала Карина, - да и потом, Женёк - тоже не особо красиво звучит. Я так тебя звать не буду. Или Женя, или Евгений. Кстати, Евгений вообще очень красивое имя, мне нравится, зачем его коверкать на Женёк?
Отгуляли свадьбу, Карина так и не называла свою свекровь Шурой, предпочитала вообще никак не обращаться, а если уж приходилось, называла Александрой Ивановной. Шуру прям коробило от этого, чувствовала она себя или как бабка столетняя, или как в какой-нибудь организации на приеме. Как и от обращения Евгений. Женя - она еще могла перенести.
- Ну ты еще по имени отчеству мужа зови. - критиковала она Карину.
Сына она упорно называла Женёк, а вот Карину тоже не называла никак. В мыслях она давно уже переделала ее в Карку.
Однажды Шура заболталась во дворе с соседкой и не заметила, как подошли Карина с Женьком.
- ... Да, Шура, не говори, вот многие детей в строгости держат, могут и руку поднять на ребенка и ремнем отходить, дети ходят по струнке, а родители и рады. И ведь не задумываются, как это им аукнется в будущем...
- Ой, точно, твоя правда, Вер. Карку то нашу тоже лупили в детстве, вот она и выросла вся вышколенная да зашуганная. Так и не может расслабиться, меня Шурой назвать ей страшно. Поборница вежливости, а не спроста ведь. Со страху.
- Ужас, Шура, просто ужас, Карина у вас такая милая девушка, вежливая, всегда поздоровается, улыбнется, спросит, как дела, как здоровье. И вот откуда все берется, ты посмотри-ка, - сочувственно кивала головой соседка Вера. Ее тоже приглашали на свадьбу, поэтому Карина была с ней знакома.
- Александра Ивановна! - негромкий, но резкий окрик заставил Шуру вздрогнуть, - вы что несете? Мои родители меня ни разу и пальцем не тронули! Как вы смеете разносить такие поганые сплетни? И никакая я вам не Карка! Меня зовут Карина, вы уж как то потрудитесь запомнить эти два факта, о большем я и не прошу.
Карина сдерживалась, но по ее глазам и чуть подергивающемуся подбороку было видно, что он в ярости. Женёк тоже высказал матери:
- Мама, ты что? Что ты такое говоришь, что ты придумала? Ты же знакома с родителями Карины, это милые, хорошие люди. Зачем ты такое выдумываешь?
- Ах, ну конечно! Я теперь плохая. Нашлась аристократка! Я уж крепилась, крепилась, но больше не могу. Мы простые люди и нечего строить из себя! Как в музее, честное слово. Откуда это у тебя? - напустилась Шура на Карину, - уж явно не от хорошей жизни. Или ты у нас голубых кровей? Нет? Так и все понятно, все из детства идет. В тихом омуте черти водятся, слыхал, сыночек, это выражение? Вы когда приходите, я уж не знаю, как ступить, как сесть и встать, что бы ее высочество не оскорбилось. Так вот, я простая женщина, и еще не старая, понятно? Не собираюсь я под вашу дудку плясать, выкать друг другу, и с ножом и вилкой дома есть! Не в ресторане!
- Шур, ну ладно, чего ты, - попыталась сгладить ситуацию соседка Вера.
- Так, ладно, Александра Ивановна, я прошу вас извиниться передо мной за моих родителей, за Карку можете не извиняться, но так меня больше не называйте. Меня зовут Карина.
- Уж простите нас, крестьян необразованных, мы реверансов делать не умеем, - присела в нелепом поклоне Шура, - Экскьюзми муа! Или как там у вас, у бар? Не обучена французскому!
- Так, ладно. Женя, если хочешь, ты можешь зайти к маме, но я еду домой.
Карина развернулась и пошла в сторону троллейбусной остановки.
- Женек, ну, что, я не права, что ли? Зачем все эти пардоны разводить, мы простые люди, обычные, не графья.
- При чем тут графья, ты оскорбила родителей Карины, и придираешься совершенно на пустом месте. Если мы простые люди, так это что, значит, элементарная вежливость не про нас, что ли? Никто тебя не заставлял ни "выкать" дома, ни по-французски говорить. А если человека зовут по имени отчеству, так это вовсе не означает, что он старый. Я иду за Кариной, надеюсь, вы помиритесь.
- Не буду я с ней мириться! Она невестка, пусть она и мирится! - заявила Шура и хлопнула подъездной дверью.
Женек минуту помялся, не зная, за кем бежать, за мамой или за Кариной, потом справедливо рассудив, что мама-то дома, побежал в сторону припаркованной машины, чтобы догнать Карину.
Со временем Шура так и не извинилась. Женёк приезжает к матери один. Карина ждет ребенка и не хочет лишний раз нервничать. Женя надеется, что появление малыша улучшит отношение двух дорогих для него женщин друг к другу.
