У "причала" канатной дороги, ведущей в знаменитый армянский монастырь Татев - инфостенд со схемой окрестных достопримечательностей, впрочем, совершенно бестолковый и нужный скорее просто для того, чтобы привлечь внимание туриста к соседней табличке с портретом Гарегина Нжде - местного неистового националиста, закончившего как коллаборационист в Великую Отечественную. Но до неё от рассказанной здесь истории было ещё далеко...
Повоевав с турками за Болгарию, Югославию и царскую Россию, в Гражданскую войну он наконец-то дрался с заклятыми врагами за отечество. А вернее - за спорный пояс из Арцаха, Зангезура и Нахичевани, которая была ему родной. С одной стороны, именно здесь, в квазинезависимых маликствах, армянам удалось в 1604 году избежать Исфаханского плена. Но эти маликства превратились в мелкий архипелаг, где далёкая власть иранского шаха в 18 веке сменилась властью куда более близких азербайджанских ханов.
Вдобавок, коренное армянское население парадоксальным образом сыграло тюркам на руку: когда в 1830-х годах Россия организовала программу репатриации армян, селились они в основном на Айраратской равнине, в Эриваньской губернии, где сделались большинство. Зангезур и Карабах, однако, относились к губернии Елизаветпольской, и армян и тюрок тут было примерно поровну что на момент присоединения к России, что на момент выхода из неё. А если поровну, да чресполосно - то чья же тогда вся эта земля?
С крахом Османской империи эти земли охватила, натурально, прокси-война двух молодых демократий - в Карабахе армянские фидаи воевали с азербайджанской властью, в Сюнике - тюркские повстанцы с дашнаками. Осенью 1920 года вопрос решила Красная Армия, занявшая и Ереван, и Баку да установившая временное внешнее управление на спорных территориях.
Их дальнейшая судьба решалась между Лениным и Ататюрком, не желавшими новой русско-турецкой войны, но кемалист для большевика оказался более близким, нежели дашнак.
Зангезур красные брали в осенние месяцы с тяжёлыми боями, в которых погибли многие армянские военачальники. Лидером антисоветского сопротивления сделался Гарегин Нжде, комендант Капана. 25 декабря 1920 года в Татевском монастыре он провозгласил Автономную Сюникнскую республику и сам же её возглавил под древним титулом спарапет (высшее воинское звание Великой Армении).
Другой отсылкой к прошлому были Давидбековские братства, или Клятвенные союзы - фидаи Нжде отождествляли себя с повстанцами Давид-бека, в 18 веке воевавшего с Ираном за независимость, а в итоге как его союзник - с турками.
В конце зимы 1921 года в Ереване вспыхнуло Февральское восстание против Советов, и воспользовавшись их заминкой, Нжде взял под контроль весь Сюник и часть Арцаха, 21 апреля провозгласив уже более солидную республику Горной Армении (Ларнайастан) со столицей в Горисе.
Затем восстание было подавлено, а в июле пала и сама республика, в последнюю неделю своего существования успев стать просто Республикой Арменией, где даже должности все остались за руководителями, свёргнутыми Красной Армией в 1920-м.
Видя, что силы не равны, Нжде ушёл в Иран, а в итоге путь привёл его в Германию и под конец - во Владимирский централ. Но его война за горы не была напрасной: если Нахичевань и Карабах были отданы Азербайджану под обязательства перед Турцией не передавать их Армении, то Сюник - нет. И кто знает, сложись история иначе, не повторил бы Татев судьбу Джульфинских хачкаров? Или тюркских мечетей - на весь Сюник не сохранилось ни одной...