Зороастрийская традиция с самого начала говорит о человекообразном облике Ахуры Мазды, который может быть воспринят умом или зрением человека. Сам Заратуштра в Гатах говорит о том, что созерцал (очами ума?) Ахуру Мазду при творении им мира: «тебя очами узрел я» (ϑβā hə̄m caṣ̌mainī hə̄ṇgrabəm) (31.8); «тебя бытия при рождении я увидел» (ϑβā aŋhə̄uš ząϑōi darəsəm) (43.5). Пророк призывает его явиться в видимом облике (вероятно, вместе со своими «архангелами»): «С тобой желаю, Ахура Мазда, свидания и собеседования. Ко мне придите, наилучшие, сами, Мазда, видимые» (tā-tōi izyāi ahurā mazdā darštōišcā hə̄m-parštōišcā / ā-mā āidūm wahištā ā-xʷaiϑyācā mazdā darəṣ̌at̰cā) (33.6-7).
Обращаясь к Ахуре Мазде, Заратуштра упоминает его «уста» (ə̄əåŋhā) (28.11), «язык твоих уст» (hizwā ϑwahyā åŋhō) (31.3), «твои очи» (tā caṣ̌mə̄ṇg) (31.13), «твои руки» (tā zastā) (43.4), «руки, которые нам блаженство дадут» (zastāištā yā-nå xʷāϑrē dāyāt̰) (50.5). В зороастрийской литургии дважды упоминается «прекраснейший образ» (hukərəptəma) Ахуры Мазды (Ясна 1.1, 26.2).
Пехлевийское сочинение Шайаст-на-шайаст («Дозволенное-недозволенное») на основании утраченного авестийского текста излагает учение о духовной природе, но при этом человекообразности и видимости Ахуры Мазды:
az abistāg gyāg-ēw paydāg ku zardušt pēš ohrmazd nišast u-š wāz hamē xwast. u-š ō ohrmazd guft ku-m sar ud dast ud pāy ud wars ud rōy ud uzwān ī tō ēdōn pad čašm čeōn ān-ez ī xweš ud wistarag ān dārēh ī mardōmān dārēnd. u-m dast dah tā dast ī tō be gīrēm. ohrmazd guft ku man mēnōg ī a-griftār hēm dast ī man griftan ne tuwān. zardušt guft ku tō a-griftār ud wahman ud ardwahišt ud šahrewar ud spandarmad ud hordād ud amurdād a-griftār.
В одном месте Авесты сказано, что Зардушт сидел перед Ормаздом и вызнавал его Слово. Он сказал Ормазду: «Твои голова, руки, ноги, волосы, лицо и язык видны мне, как мои собственные, и у тебя такие же одежды, какие у людей. Дай мне руку, чтобы я взял тебя за руку». Ормазд сказал: «Я – неосязаемый дух, и взять меня за руку невозможно». Зардушт сказал: «Ты неосязаем, и неосязаемы Вахман, Ардвахишт, Шахревар, Спандармад, Хордад и Амордад».[1]
Видимый человекообразный облик имеют также Бессмертные Святые. В подобном облике, согласно пехлевийским сочинениям, является Заратуштре Воху Мана (Вахман) перед получением им откровения: «Когда Зардушт поднялся оттуда, он увидел человека, идущего с южной стороны. Это был Вахман… Вахман показался ему человеком высотой в три копья» (ka az ān ul raft zardušt, ā-š mard dīd ka raft az rapiθwin-tar nēmag. ān būd wahman… ān awe sahist wahman cand ān ī 3-mard-nēzag bālāy) (Денкарт, 7.3)[2]; «Когда он (т.е. Зардушт) вышел из воды и оделся, он увидел Вахмана Амахраспанда в облике человека, красивого, светлого и сияющего… и он был в девять раз выше Зардушта» (ka-š az āb abar āmad u-š jāmag pōšīd ēg-eš dīd wahman amahraspand pad mard ēwēnag ī hu-cihr ī rōšn ī brāzyāg… u-š būd bālāy nō andčand zardušt) (Визидагиха-и Задспрам, 21.4)[3].
Когда в зороастризм были интегрированы древние иранские божества, они принесли с собой свои образы, отразившиеся в Яштах. Так, в Хом-яште, когда Хаома является к Заратуштре, тот обращается к нему с вопросом: «Кто ты, о муж, которого я из всего бытия телесного красивейшим узрел?» (kō narə ahī yim azəm vīspahe aŋhə̄uš astwatō sraēštəm dādarəsa) (Хом-яшт, 1).
У Тиштрии три облика, в т.ч. один человеческий:
Блестящий, славный Тиштрия,
В сиянии летящий,
Вид принимает Мужа
Пятнадцати годов,
Со светлыми глазами,
Высокого и властного,
Могучего, искусного.[4]
(Тиштр-яшт, 13-14)[5]
У Веретрагны десять обликов, в т.ч. два человеческих. Он является Заратуштре:
Прекрасным юным Мужем
Пятнадцати годов,
Красивым, ясноглазым,
Высоким, быстроногим.[6]
(Бахрам-яшт, 17)[7]
А также:
Великолепным Мужем,
Прекрасным, богоданным,
Златой клинок держащим,
Что разукрашен весь.[8]
(Бахрам-яшт, 27)[9]
Подробнее всего в Яштах описан облик Ардвисуры Анахиты:
Она явилась зрима,
Благая Ардви-Сура,
Прекрасной юной девой,
Могучею и стройной,
Высокой и прямой.
Блестящей, благородной
В наряде с рукавами,
Расшитом, золотом.
Неся барсмана прутья,
Златой, четырёхгранной
Красуется серьгой,
И на прекрасной шее
Надето ожерелье
У родовитой Ардви.
А талию стянула
Она, чтоб грудь казалась
Высокой и тугой.
Надела диадему
Благая Ардви-Сура
Стозвёздную, златую,
Подобьем колеснице
И из восьми частей,
Украшенную лентами
С красивым ободком.
Бобровую накидку
Надела Ардви-Сура
Из шкур трёхсот бобрих,
Четырежды родивших
(Когда они шерстистей,
Когда их гуще мех),
Так сделанную, чтобы
Смотрящему казалась
Она покрытой золотом
И полной серебром.[10]
(Ардвисур-яшт, 126-129)[11]
[1] Перевод О.М. Чунаковой. Зороастрийские тексты. М. 1997. С. 314.
[2] Michael Shenkar. Intangible Spirits and Graven Images: The Iconography of Deities in the Pre-Islamic Iranian World. Leiden & Boston. 2014. P. 31.
[3] Ibid. P. 32.
[4] tištryō raēwå xʷarənaŋuhå kəhrpəm raēϑβayeiti raoxṣ̌nuṣ̌wa wazəmnō narš kəhrpa paṇca-dasaŋhō xṣ̌aētahe spiti-dōiϑrahe bərəzatō awi-amahe amawatō hunairwåṇcō.
[5] Перевод И. Стеблин-Каменского. Авеста. М., 1993. С. 62.
[6] narš kəhrpa paṇca-dasaŋhō xṣ̌aētahe spiti-dōiϑrahe kasu-pāṣ̌nahe srīrahe.
[7] Перевод И. Стеблин-Каменского. Авеста. М., 1993. С. 122.
[8] vīrahe kəhrpa raēwatō srīrahe mazdaδātahe barat̰ karətəm zaranyō-saorəm frapixštəm vīspō-paēsaŋhəm.
[9] Перевод И. Стеблин-Каменского. Авеста. М., 1993. С. 123.
[10] yā hištaite frawaēδəmna arədwī sūra anāhita kaininō kəhrpa srīrayå ašamayå huraoδayå uskāt̰ yāstayå ərəzwaiϑwō raēwat̰ ciϑrəm āzātayå frazuṣ̌əm aδkəm waŋhānəm pourupaxštəm zaranaēnəm / bāδa yaϑa mąm barəsmō zasta frā gaoṣ̌āwara sīspəmna caϑru-karana zaranaēni minum barat̰ xʷāzāta arədwī sūra anāhita upa tąm srīrąm manaoϑrim hā hē maiδim nyāzata yaϑaca hukərəpta fštāna yaϑaca aŋhən niwāzāna / upairi pusąm baṇdayata arədwī sūra anāhita satō straŋhąm zaranaēnīm ašta-kaoždąm raϑa-kairyąm drafṣ̌akawaitīm srīrąm anu-pōiϑβaitīm hukərətąm / baβraini wastrå waŋhata arədwī sūra anāhita ϑrisatanąm baβranąm caturə-zīzanatąm yat̰ asti baβriš sraēšta yaϑa yat̰ asti gaonōtəma baβriš bawaiti upāpō yaϑa kərətəm ϑβarštāi zrūne carəmå waēnaṇtō brāzəṇta frə̄na ərəzatəm zaranim.
[11] Перевод И. Стеблин-Каменского. Авеста. М., 1993. С. 49-50.
См. подробнее:
https://ridero.ru/books/arii_pervye_u_boga/
https://www.amazon.com/dp/B0CDGYWYGR
https://www.ozon.ru/product/arii-pervye-u-boga-zoroastriyskoe-proishozhdenie-avraamicheskih-religiy-petrov-sergey-1120341291/?sh=j58opFItbw&__rr=1
https://digital.wildberries.ru/offer/148952