Глава 7
Быстро натягиваю на себя куртку, запихиваю лодочки в пакет и выскакиваю из чертового здания этой чертовой компании.
Не надо было сюда устраиваться, не надо было идти на этот вечер, не надо было идти за фужерами.
Эти мысли лавиной проносятся в голове.
Запрыгиваю в подъехавшее такси.
Бросаю последний взгляд на фасад из стекла и бетона и...
Закрываю лицо руками. Рыдания душат меня. Господи, что я натворила? Зачем? Как я теперь смогу смотреть в глаза маме?
Я продажная. Ненавижу себя. Ненавижу!!!
Не надо было соглашаться на это платье и макияж. Еще и дурацкие линзы.
А ведь раньше никто не обращал на меня внимания. Я была в безопасности.
- Девушка, с вами все нормально? - таксист косится в зеркало заднего вида.
- Угу, - киваю в ответ.
Я всегда старалась быть серой, незаметной. Я всегда боялась мужчин и их внимания.
Никогда не хотела повторения маминой истории с собой в главной роли. Быть брошенной самым родным человеком. Без средств к существованию, с долгами и ребенком на руках.
Она была достойна лучшего. И я тоже достойна.
А теперь? Кому я нужна? Ведь мужчины ценят чистоту. А я стала порченым товаром.
- Девушка!- таксист дергает меня за руку.
Вздрагиваю от неожиданности.
- Приехали, - он быстро убирает руку, заметив мой испуг.
- Спасибо. У меня оплата картой, - спешно стираю влажные дорожки со щек. - Должно списаться...
- Уже, - кивает таксист.
Выхожу и тихо захлопываю за собой дверцу.
Успокоиться. Мне надо успокоится.
Поднимаю голову. На пятом этаже одиноко горит окошко. Это мама сидит и ждет меня. Она никогда не ляжет, пока меня нет дома.
Я не могу появиться перед мамой в таком виде. Она и так переживает за меня. Чувствует свою вину за то, что я перевелась на заочку и вышла на эту работу. Ей нельзя нервничать. Болезнь этого не любит.
Делаю глубокий вдох. Выдох.
Подхватываю горсть снега и без жалости втираю в длинный подол платья. На улице скользко. Скажу, что упала и больно ударилась. Поэтому и плачу.
Идея кажется мне хорошей.
Наконец, захожу в подъезд и поднимаюсь на пятый этаж. Делаю еще один глубокий вдох и выдох, вставляю ключ в замочную скважину. Осторожно открываю дверь и захожу в темную прихожую.
- Лиза? - доносится из зала.
- Да, мамуль, - почти бодро отзываюсь я.
- Ты рано, родная, - она не выкатывается меня встречать. В маленькой двушке сложно маневрировать на коляске. И сил у мамы очень мало. Их надо беречь.
- Мама, - стараюсь бодриться. - Это же официальное мероприятие. Фуршет в честь удачной сделки. Пламенная речь от генераль...
Запинаюсь на этом слове. Горло сжимает спазм. Воздух отказывается пропихиваться через голосовые связки и произносить это слово.
- ...от начальства. Несколько громких тостов и все.
- Лиза? - мама словно чувствует мое состояние. - Все хорошо?
- Да, мамуль. Просто я очень устала. Ты же знаешь, весь офис стоял на ушах полгода.
- Знаю, - отзывается она, пока я стягиваю и вешаю куртку. - На вечере ничего не случилось? У тебя грустный голосок.
- Нет, мамуль, - очередной спазм сжимает горло, на глазах выступают слезы. - Я пойду искупаюсь и потом все тебе расскажу.
Есть небольшая надежда, что пока я буду мыться, мама уснет. Ожидание дается ей с большим трудом. Я дома, значит можно расслабиться.
- Иди, моя хорошая, я пока не буду ложиться. Хочу услышать, как все прошло.
Обречённо выдыхаю и захожу в ванную.
- Хорошо, мамуль. Я быстро.
Закрываю на полотенце старенькую деревянную дверь.
Щеколда давно сломалась. Новую даже прикрутить некому. Гостей у нас с мамой не бывает, поэтому уже несколько лет все остается так. Вместо замка перекинутое через ручки с двух сторон полотенце.
Скидываю платье и запихиваю его на самое дно корзины для грязного белья. Задумка со снегом и падением не понадобилась. Мама не выехала меня встречать.
Волосы каскадом рассыпаются по плечам, падают перед лицом. Поднимаюсь и привычным движением откидываю их за спину.
Тело отдается болью.
Поднимаю взгляд на зеркало.
Из полированной стеклянной поверхности на меня обреченно смотрит миловидная, глубоко несчастная девушка. Большие серые глаза полны боли. Аккуратный немного вздернутый носик покраснел от слез.
Искусанные, растерзанные до крови губы покрылись корочками.
Опускаю взгляд ниже. Под бледной кожей на шее бешено бьется артерия.
На светлой коже ярко горят красные пятна от ЕГО рук.
Судорожно вздыхаю. Исследую свое тело дальше. На животе и талии россыпь мелких синячков. Слишком крепко меня держали ЕГО пальцы.
Воспоминая заставляют вздрогнуть. По коже рассыпаются мурашки. Каждый волосок на моем измученном теле приподнимается.
- Лиза, - дверь приоткрывается. - У тебя там все хорошо?
Конец седьмой главы. Глава 8