Сегодня, 7 июня, день рождения народной артистки РФ Татьяны Евгеньевны Лавровой (1938 – 2007). Повод вспомнить эту уникальную актрису, сыгравшую на сцене Художественного театра немало ярких ролей.
Московский Художественный театр ее принял еще в юности – да как принял! Лавровой, едва окончившей Школу-студию МХАТ, предложили роль Нины Заречной в «Чайке», которую ставили Иосиф Раевский и ее мастер курсаВиктор Станицын. В спектакле, премьера которого состоялась в 1960 году,играли корифеи МХАТа (Алла Тарасова, Ольга Андровская, Павел Массальский, Михаил Болдуман), но у него был один серьезный недостаток – в нем все было «слишком правильно», слишком респектабельно-усредненно. МХАТ переживал не лучшие времена, управлялся художественной коллегией и испытывал острую нехватку театральных идей и свежих сил.
Конечно, 22-летняя Татьяна Лаврова, с ее огромными, по-детски удивленными глазами смотрелась в этой «Чайке» все равно хорошо – видно было, что она и одарена, и полна пленительного трепета юности, но их дуэт с Треплевым в исполнении Юрия Пузырева получился довольно прямолинейным и сентиментальным. «Поневоле приходишь к выводу, что в “Чайке” увидели всего только мелодраму утраченных девичьих грез, всего только драму несостоявшейся литературной карьеры», – писал в своей рецензии на «Чайку» Раевского и Станицына критик Константин Рудницкий.
Наверное, МХАТ тогда был действительно не для нее. Молодой актрисе нужно было творческое дело, больше отвечающее духу времени. Ведь Татьяна Лаврова выросла в семье людей, которые в молодости былипервопроходцами, смело реализовывали себя в выбранной профессии. Ее родители работали кинооператорами. Сегодня больше известен ее отец –Евгений Андриканис, снявший немало художественных фильмов, в том числе и прогремевшую в начале войны благодаря своей камерной лирической интонации «Машеньку». Евгений Николаевич также был режиссером документального кино, писал сценарии, а в 60-е годы ушел в новую, активно развивавшуюся тогда область, – на телевидение. Мама Татьяны Галина Пышкова в свое время тоже выбрала ремесло кинооператора, что было смело, ведь эта профессия считалась мужской. Родители развелись, когда Татьяне было 12, и это оставило большой след в ее душе. Уже с 17-ти лет девушкачувствовала себя независимой, сама выбирала свой путь. И во МХАТе в 22 года не задержалась – в 1961 году ее пригласили в самую передовую труппу Москвы, театр-студию «Современник».
На тот момент Татьяна Лаврова уже была звездой. На экраны страны вышел фильм Михаила Ромма «Девять дней одного года», история про физиков-ядерщиков, где Татьяна сыграла Лелю, которая находится в центре любовного треугольника, выбирая между одержимым Гусевым (Алексей Баталов) и вальяжным Куликовым (Иннокентий Смоктуновский). Удивительные, честные и чистые, отношения, связывающие этих троих, ломкий, ранимый, нежный образ Лели, интеллектуальное напряжение фильма, актуальность темы ядерных исследований – все это покорило зрителей. Леля, в чьих прекрасных миндалевидных глазах, кажется, навсегда затаилась печаль, стала одним из символов эпохи оттепели, а Татьяна Лаврова обрела свою актерскую тему. С тех пор она часто играла женщин тонких, нервных, щедро одаренных от природы и умом, и красотой, но не слишком счастливых. Мятущихся.
Такой стала ее Гитель в спектакле Галины Волчек «Двое на качелях». ДрамаУильяма Гибсона, в которой Лаврова выходила в паре с Михаилом Козаковым, была хитом «Современника». Казалось, Гитель Лавровой погибает от одиночества, и что эту ее жажду любви не насытить – и дело не в том хорош или нет Джерри, свободен он или нет, дело в первую очередь в ней самой, в ее неизбывной тоске по родственной душе, по Другому. Эта внутренняя дрожь угадывалась и в ее Кате из спектакля «С любимыми не расставайтесь», и в Раневской из «Вишневого сада», и в Полине Андреевне из «Чайки».
В 1978 году по приглашению Олега Ефремова она перешла во МХАТ.Знаменитый театр, в котором Олег Николаевич собирал «актерскую сборную страны», и большая актриса с очень личностной и индивидуальной темой наконец совпали. Это стало понятно в «Чайке» 1980 года, где Лаврова вышла в роли Аркадиной. В спектакле, сплошь состоящем из звезд, ее Аркадинастала одним из важнейших камертонов. Конечно, у этой героини была своя драма. «Татьяна Лаврова играет Аркадину с тонким проникновением в суть и ощущением общей темы спектакля. Аркадина–Лаврова – элегантная женщина, но призрак приближающейся старости преследует и ее. Поэтому она так нервна, так неспокойна. Поэтому она так моложава, так следит за собой, поэтому ее так пугает увлечение Тригорина Ниной. Сцена с Тригориным из третьего действия – для нее последняя проба сил; проиграть этот психологический поединок – значит подписать себе приговор, согласиться на то, что на театральном языке означает переход в другое амплуа, из героини в комические старухи. И Аркадина–Лаврова проводит эту сцену на пределе человеческих и женских сил, без всякого вульгарного актерства», – описывал игру актрисы критик Вадим Гаевский.
Важным событием для МХАТа тех лет стал спектакль Олега Ефремова«Наедине со всеми» по пьесе Александра Гельмана. Еще одна драма на двоих, история супружеских отношений, где в паре с Лавровой выходил самЕфремов. В основе конфликта лежал проступок героя, повлекший за собой трагические последствия, который Наташа, героиня Лавровой, не могла простить. Действуя страстно, иногда провокационно, Наташа пыталась вывести мужа на откровенный разговор, и следить за этой битвой было увлекательно.
Вот как описывал героя Ефремова и его диалоги с женой Анатолий Смелянский: «Это был крупный человек, обладавший дьявольской изворотливостью, бесстыжей искренностью, полным пониманием ситуации и полной неспособностью этой ситуации противостоять. “Такие, как я, на себе все тащат”, – агрессивно и яростно провозглашал начальник стройки своей жене, которая, как ему казалось, даже понять не может своими библиотечными мозгами всю государственную мудрость голубевскогоповедения. И когда в ответ Наташа – Татьяна Лаврова задавала детский вопрос: “Куда?” – Голубев – Ефремов вдруг сникал и огрызался: “Куда надо…”».
Татьяна Евгеньевна играла в «Серебряной свадьбе» Мишарина и «Колее» Арро, горьковских «Варварах» и «Московском хоре» Петрушевской, «Венецианском антикваре» Гольдони и «Молочный фургон не останавливается больше здесь» Уильямса. Конечно, было чувство, что она могла бы реализовать свой уникальный актерский дар больше и полноценнее. Но, наверное, так бывает практически со всеми большими артистами…
«Люблю ли я свою профессию? Я знаю только одно: это непостижимая профессия. В актерской профессии нет предела, и нет предела в постижении этой профессии. Никогда за все годы работы у меня не было такого чувства, что я подошла к этому пределу, к самой наиподлиннейшей правде. Никогда не было такого чувства, что вот она, синяя птица. Мы все время в поисках, в ожидании синей птицы». Это слова Татьяны Евгеньевны Лавровой.
Фото из фондов Музея МХАТ и свободных источников