Это было не похоже на Анатолия Владимировича.
Существует мнение, что имя Анатолия Тарасова до сих пор на слуху во многом из-за его уникальных коммуникативных навыков, а не хоккейных заслуг. Вероятно, такая точка зрения имеет право на жизнь. Не менее великий и заслуженный Аркадий Чернышев не очень любил общаться с прессой и был скромным человеком. И спустя пол века о нем вспоминают лишь по большим праздникам. В то время как имя Тарасова, выпустившего массу статей и книг, а также никогда не отказывавшего в интервью, то и дело мелькает в прессе.
«Он первым понял, как важно дружить и общаться с журналистами. Тарасов еще будучи игроком начал обозревать матчи других команд. В каждом обзоре была критика тренеров, состава и тактики других команд. Примерно в конце шестидесятых и североамериканские журналисты поняли, что Чернышев как-то вообще не рвется к славе, не пишет книги, не пишет статей, не стремится разговаривать с журналистами. А Тарасов — всегда открыт. Он, не зная ни одного языка, через переводчиков всегда готов дать интервью. Он же первым начал писать книги для западного рынка. Его издавали в Швеции, в Северной Америке, где уже не стесняясь на обложках писали: «Секреты, методики советского хоккея от его архитектора Анатолия Тарасова». Новаторство у него никто не отбирает. Но надо сказать, что в своих книгах он практически никогда не упоминал тех, с кем начинал — или упоминал уничижительно», — говорил известный хоккейный историк Станислав Гридасов.
Несмотря на то, что Тарасов очень любил внимание к своей персоне, он далеко не всегда был добр и вежлив с журналистами. Например, однажды от специфичного юмора Анатолия Владимировича пострадали немецкие репортеры. В 1960-е годы наставник ЦСКА отправился вместе с молодежной сборной СССР на серию товарищеских встреч с клубами Западной Германии. Целью этих матчей был отсев кандидатов в национальную команду к Олимпиаде 1968 года.
Сначала команда во главе с Тарасовым побывала в баварских городках Оберстдорфе, Гармиш-Партенкирхене и Кемптене. Заключительной точкой на карте этого десятидневного турне стал небольшой город Фюссен в предгорных Альпах. Все местные любители хоккея были наслышаны о тренерском гении советского специалиста, который прибыл к ним на несколько дней. Тарасов знал о своей популярности в Германии, но даже для него такое внимание стало сюрпризом. Все вокруг спрашивали у Анатолия Владимировича о победах на Олимпиаде 1964 года и чемпионатах мира. Но тренер стеснительно пожимал плечами — мол, мы просто выполнили свой долг. Такое поведение не было похоже на Тарасова. А потом Анатолий Владимирович устроил местным журналистам, смотрящим на него с выпученными и полными восхищения глазами, настоящую экзекуцию. В той поездке они так и не смогли добиться от советской легенды серьезных ответов во время интервью. Первый вопрос олимпийскому чемпиону задал известный баварский комментатор. Но получил язвительную реакцию:
» — Герр Тарасов, в Британской Энциклопедии говорится, что вы — отец русского хоккея.
— А кто же тогда мать?
— Гм…
— А я Вам подскажу. Знаете, с кем я сплю?
— О, читателям будет интересно узнать о частной жизни известного человека…
— С клюшкой! Вот она и есть мать».
Другой репортер — известный обозреватель крупнейшей газеты Германии «Зюддойче Цайтунг» — также споткнулся об юмор советского тренера:
» — Советская пропаганда говорит, что спорт вне политики…
— Наша политика — быть в нужное время в нужном месте.
— Например, за ночь выстроить Берлинскую стену?
— За секунду выстроить стену у ворот нашей команды».
Несмотря на изредка язвительное и несерьезное поведение Тарасова во время интервью, во многих хоккейных странах его по-прежнему чтят и уважают. Искренне считая, что он в одиночку построил весь советский хоккей.