В этой статье расскажем подробнее о том, куда перенесли место жительства директоров (ректоров) Московского университета, после реконструкции Старого здания архитектором Доменико Жилярди в 1816–1819 годах.
Итак, согласно установившейся традиции, на протяжении практически всей досоветской истории вопросы социального обеспечения чиновников и служащих тех или иных государственных учреждений России были возложены на сами ведомства. На практике это означало, что в зависимости от бюджетного финансирования, ранга чиновников, конкретных условий пребывания каждое учреждение самостоятельно определяло условия жизни своих сотрудников. Военное ведомство строило капитальные казармы в местах постоянной дислокации своих частей. В них обычно предусматривались квартиры для офицерского состава и их семей, если такой возможности не было, офицерам выплачивали «квартирные» и «столовые» деньги (в качестве дополнения к окладу для аренды жилья на стороне). То же можно сказать и о гражданских ведомствах. Фактически каждое мало-мальски значимое государственное, да и не только, учреждение в Российской империи обладало «непрофильными» активами в виде квартир или даже целых домов для своих сотрудников. Например, Московская контора Государственного банка Российской империи построила в 1913 году многоквартирный дом для своих служащих недалеко от университетского квартала (по адресу Никитский бульвар, д. 12). В исторических документах есть много таких примеров.
Эти правила в полной мере касались профессоров и персонала Московского университета. В предыдущих статьях этого цикла упоминалось о том, что квартиры размещались в цокольном этаже, а после пожара – в помещениях первого этажа университетского здания на Моховой улице и в разных постройках, арендованных или купленных Московским университетом вокруг него. Отличительной особенностью большинства этих квартир было то, что помещения, где они располагались, не были изначально спроектированы для жилья, а приспосабливались под эти цели в зависимости от множества обстоятельств: численности штата сотрудников, числа членов их семей и пр.
Пожалуй, единственным исключением из этого правила стали апартаменты директора (ректора) Московского университета, которые располагались на втором этаже университетского здания и примыкали к Актовому залу. По замыслу архитектора М. Ф. Казакова, такое размещение директорской квартиры подчеркивало значимость главы университетского учреждения, но на практике доставляло дискомфорт. Постоянный шум, гам и топот не способствовали семейному уединению, поэтому многие из них искали возможность перенести резиденцию в более спокойное место.
Случай представился в 1802 году, когда Московский университет выкупил у князей Волконских принадлежавшую им городскую усадьбу. К моменту продажи на её территории находилось жилое здание постройки сороковых годов XVIII века, которое было одним из вспомогательных строений утраченной усадьбы бывших владельцев. Покупая этот дом, попечитель университета М. Н. Муравьёв планировал разместить в нём музей натуральной истории и университетскую библиотеку, но по разным причинам этого не произошло. Чтобы купленное здание не простаивало, его решили использовать как жилищный фонд для профессорского состава университета. Поэтому, став ректором Московского университета в 1805 году, профессор П. И. Страхов переехал в него, а здание впоследствии получило название «Ректорский дом».
Двухэтажная постройка уцелела в ходе пожара Москвы 1812 года (благодаря стараниям профессора Х. Ю. Л. Штельцера), была восстановлена и служила резиденцией ректоров Московского университета вплоть до 70-х годов XIX века. В ней жили ректоры П. И. Страхов, И. А. Двигубский, А. В. Болдырев, Д. М. Перевощиков и другие.
«Ректорский дом» стал неразрывной исторической частью Московского университета. В нём происходило много интересных событий. Расскажем о наиболее известной истории, связанной с этим зданием в период пребывания там ректоров, – эпизоде с публикацией в журнале «Телескоп» известных писем П. И. Чаадаева, сильно повлиявших на весь дальнейший ход развития русской общественно-политической мысли. Было это в бытность жившего там ректора Московского университета А. В. Болдырева (1833–1836). Предыстория такова: Болдырев уступил часть своей квартиры коллеге по кафедре, молодому профессору Н. И. Надеждину, а Надеждин, в свою очередь, в одной из своих комнат поселил исключённого из университета студента Виссариона Белинского, который был сотрудником и правой рукой Надеждина – редактора издаваемого им журнала «Телескоп». В результате «Ректорский дом» стал практически редакцией этого журнала в 1831–1836 годах. Удобство всей комбинации заключалось в том, что по своему статусу ректор Московского университета ещё и председательствовал в Московском отделении Цензурного комитета. Поэтому приятельственные отношения ректора Болдырева и профессора Надеждина (не будем упоминать и других профессоров кафедры, также принимавших участие в работе Цензурного комитета) расширяли границы дозволенного даже в тех узких цензурных рамках, которые существовали в непростое царствование Николая I. Воспользовавшись этим, Н. И. Надеждин и опубликовал письма П. И. Чаадаева (перевод с французского предположительно делал В. Г. Белинский). Это повлекло за собой грандиозный скандал. А. В. Болдырев был вынужден покинуть пост ректора, Н. И. Надеждина уволили из университета (с запретом заниматься издательской деятельностью), а Белинский покинул Москву, уехав на лечение на Кавказ.
Избранный ректором в 1871 году известный историк С. М. Соловьев, у которого был собственный дом на Остоженке, не захотел использовать казённую квартиру и уступил её под лабораторию профессору А. Г. Столетову. Последний много лет добивался помещения для создания физической лаборатории. Получив в своё распоряжение ректорскую квартиру, Столетов разместил здесь библиотечную, химическую и фотографическую комнаты, кабинет справочных реферативных журналов для физиков, физическую лабораторию с тремя залами для работы студентов и механическую мастерскую. В начале 1880-х годов под нужды лаборатории была переделана и остальная часть второго этажа, которую до ранее занимала квартира профессора В. В. Марковникова.
На длительное время эта лаборатория стала одним из крупнейших российских центров физической науки и образования. Там неоднократно бывал известный русский физик П. Н. Яблочков, проводивший здесь исследования электрического тока. В этих стенах работали отец русского воздухоплавания Н. Е. Жуковский и знаменитый физик П. Н. Лебедев, измеривший давление света на газы. Помещение, в котором Лебедев проводил свои исследования, располагалось в подвале дома. После переезда (в начале ХХ века) лаборатории Столетова в здание построенного Физического института, «Ректорский дом» вновь обрёл своё прежнее назначение – стал жилым помещением для профессорского состава университета.
Пережившее две Отечественные войны, три революции и множество других потрясений, произошедших в России, здание обветшало в 90-е годы ХХ века и нуждалось в реконструкции. В 2000 году его вывели из актива МГУ и реализовали коммерческим структурам под реновацию. Впоследствии на месте этого дома построили другое здание, которое по-прежнему именуется «ректорским домом», но в реальности таковым не является.
Автор: доктор исторических наук, профессор кафедры истории и правового регулирования отечественных СМИ факультета журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова Д. А. Гутнов
Дизайн: А. А. Магера