Шакал – хищник опасный, хитрый и упорный, но при этом слабый и трусливый, добивающий чужую добычу, питающийся объедками с чужого стола.
В отличие от Польши, которую Черчилль справедливо назвал гиеной Европы, Румыния имеет полное право на титул шакала Европы.
Румыния никогда не лезет на рожон. Унижаясь перед сильными мира сего, всегда готовая предать каждого перед кем еще вчера пресмыкалась, она терпеливо ждет возможности урвать кусок от соседа, поверженного другими.
«Бессарабский вопрос» - наглядное тому доказательство.
В 1918 году Румыния впервые захватила Бессарабию (территорию современной Молдовы), напав на своего союзника - охваченную Гражданской войной Россию. Россию, которая всего лишь за год до этого спасла Румынию от разгрома, заплатив за это тысячами жизней русских солдат (только за первую неделю января 1917 года, стабилизируя фронт бегущей румынской армии, Россия потеряла 2 245 человек убитыми).
Благодарность шакала не заставила себя долго ждать.
Но надо понимать, что даже тогда у Румынии не было и малейшего шанса самостоятельно прибрать к рукам Бессарабию. Даже в условиях распада Российской империи и Гражданской войны Москве не составило особого труда заставить балканского шакала поджать хвост.
Премьер-министр Румынии генерал Авереску при первой же опасности поспешил подписать с представителями большевистского правительства Соглашение, по которому:
«Румыния обязывается очистить Бессарабию в течение двух месяцев. <…> Все освобождаемые румынскими войсками местности занимаются тотчас же русскими войсками».
При этом, чисто по-румынски, Авереску подписанный им международный договор выполнять и не собирался, о чем он открыто признался, выступая в парламенте:
«Когда велись переговоры с русскими революционными властями, хорошо было известно, что они [войска] из Бессарабии не будут никогда эвакуированы».
Румынии Соглашение было нужно лишь для того, чтобы избежать военного столкновения с Красной армией, а также затянуть время в ожидании изменений в расстановке сил на глобальном уровне. И она дождалась.
Интервенция Германии, а затем стран Антанты против Советской России позволила румынам чисто по-шакальи урвать Бессарабию, совершить то, что теперь они именуют актом «Великой Унире».
После Гражданской войны, окрепший СССР легко мог бы заставить Румынию вернуть Бессарабию. Если бы не одно «но». Война с Румынией совершенно очевидно означала войну с коллективным Западом.
Прекрасно понимая от кого зависит сохранность награбленного, Румыния все 22 года оккупации Бессарабии на всех международных перекрестках кричала о том, что она является «стражем европейской цивилизации» на Днестре. Интересно, что нынешний киевский режим практически дословно воспроизводит тогдашние мантры румынского руководства.
Однако изменения на глобальном уровне бывают и не в пользу шакалов.
Когда Германия вновь вступила в борьбу с Англией за лидерство в западной цивилизации, перед Советской Россией на короткое время открылось окно возможностей для разрешения Бессарабского вопроса, и она им в полной мере воспользовалась.
26 июня 1940 г. Молотов предъявил румынскому правительству ноту, фактически ультиматум, в которой потребовал в 24 часа вернуть оккупированные территории Молдавии.
Германия еще не могла себе позволить конфликт с Россией, ее войска находились в только, что побежденной Франции.
Союзная ей Италия, в 1920 г. подписавшая протокол о признании аннексии Бессарабии Румынией, в новых условиях сразу же вспомнила о нормах международного права. Соответственно, ее министр иностранных дел граф Чиано поспешил заявить:
«Италия целиком признает права СССР на Бессарабию».
Франции – еще одного потенциального защитника Румынии к моменту предъявления советского ультиматума как великой державы уже не существовало.
Исчезла с карты мира и другая румынская союзница – Польша, так же официально признавшая захват Бессарабии.
Следует напомнить, что Румыния отказалась ей помочь в момент германской агрессии 1939 года, сославшись на то, что их военный союз направлен исключительно против России. Шакал он и есть шакал.
Великобритания, главный инициатор отторжения от России Южной Бессарабии по Парижскому трактату (1856 г.) и всей Бессарабии по Бессарабскому протоколу (1920 г.), в 1940 году ради того, чтобы спровоцировать столкновение СССР с Германией, выразила готовность передать под контроль Советского Союза не то, что Бессарабию, а целиком все Балканы, с Румынией включительно. Английский посол Криппс по поручению Черчилля сообщил Сталину «о желательности установления порядка на Балканах под эгидой СССР».
Прекрасно понимая исключительно ситуативный характер всеобщей приверженности нормам международного права, Румыния попыталась затянуть переговоры, чтобы дождаться очередного изменения глобальных сил - неизбежной войны Германии с Советским Союзом.
Однако Сталин в ловушку переговоров не пошел и потребовал немедленного исполнения ультиматума. И Румыния без боя по Соглашению от 28 июня 1940 г. возвратила незаконно оккупированные территории Молдавии.
Бессарабия вновь вошла в состав России, только уже в форме СССР, а молдавский народ избавился от иноземного гнета, и вновь обрел свою государственность в виде Молдавской ССР в составе Советского Союза.
Кстати, вслед за Бессарабией и также без боя Румыния в том же 1940 году вернула Венгрии Трансильванию, по-шакальи захваченную у побежденных совсем не румынами венгров после Первой Мировой войны.
Новое изменение в «Бессарабском вопросе» произошло в 1941 году, и опять-таки оно было вызвано процессами на уровне Россия-Запад.
Примкнув к Третьему рейху, Румыния выторговала у Берлина разрешение присоединить к своему государству не только Бессарабию, но и Транснистрию (нынешнее Приднестровье, Винницкую, Одесскую и Николаевскую области Украины). Оказалось, что это тоже исконно румынская земля, веками ждавшая «унире» с «матерью-родиной». Так началась вторая, не менее кровавая, чем первая, оккупация Молдавии 1941-1944 гг.
В 1944 году в традиционной для себя манере балканский шакал, поняв «куда ветер дует», сменил фронт: Румыния объявила войну Германии, отказалась от всех притязаний на Бессарабию с Транснистрией, и напала на сохранившую верность немцам Венгрию.
Шакалья тактика в очередной раз принесла ей нужный результат – лишившись Бессарабии, Румыния смогла опять прибрать к рукам венгерскую Трансильванию.
Распад СССР вновь изменил глобальный расклад и сразу же оживил румынские аппетиты. С налета оккупировать Молдавию Румыния не смогла. Не позволило мужество защитников Приднестровья, а также вмешательство российской армии (без России приднестровцам устоять было бы невозможно). Запад же в то время еще не решался открыто действовать на постсоветском пространстве. К тому же для него было совершенно не принципиально кто именно контролирует отторгнутую у России территорию Молдавии – Румыния или столь же антироссийская Республика Молдова.
Не сумев захватить Бессарабию в начале 90-х, Румыния терпеливо ждала благоприятного для себя расклада глобальных сил и упорно готовила почву для новой «унире». И очень может быть, что не напрасно.
Да, для Запада глубоко безразличны территориальные аппетиты Румынии. Цену шакалу Европы там хорошо знают. Для Вашингтона, Берлина и Брюсселя оптимальной является модель, которую они реализовывали все последние десятилетия – независимая Республика Молдова, прочно стоящая на антироссийских позициях и полностью зависимая не от Румынии, а от США и Евросоюза.
При сохранении такой модели все румынские рассуждения о новой «Великой унире» - пустой звук.
Однако подобная модель в последнее время становится все менее надежной для обеспечения геополитических интересов Запада в регионе. Кишиневские власти фатально не способны превратить Молдову в антироссийское устойчивое государство. Авторитет прозападных политиков на уровне плинтуса. Поставить их у власти удалось лишь в результате государственного переворота 2009 года, задействовав румынский потенциал.
С тех пор в Молдове только один раз прошли чуть-чуть честные выборы - выборы Президента осенью 2017 года. Их относительная честность обеспечивалась тем, что внешнее управление Молдовой на короткий срок дало сбой из-за неопределенности исхода схватки за власть в Вашингтоне между Трампом и Клинтон.
Результат выборов показателен – президентом избрали Игоря Додона, провозгласившего лозунг сближения с Россией. Показательно и то, что по всем социологическим опросам самым популярным политиком Молдовы неизменно является Президент России Владимир Путин.
Одновременно Россия явно смогла пережить кризис, вызванный распадом СССР, и, как подобает великой державе, стала все более жестко и последовательно отстаивать свои национальные интересы. Поэтому вместо ожидавшегося Западом окончательного ухода России из региона на горизонте замаячила перспектива восстановления российского контроля над междуречьем Дуная, Прута и Днестра. Геополитическая победа в двухвековой борьбе, еще недавно казавшаяся Западу окончательной, становится все более призрачной.
В таких условиях велика вероятность того, что Запад по уже хорошо отработанному алгоритму может сделать ставку на Бухарест. Передать контроль над Молдавией от «не оправдавшей высокого доверия» Республики Молдова Румынии. Конечно же, во имя торжества демократии и в связи с непреодолимым стремлением граждан Молдовы вернуться в объятия «матери-родины Румынии», что и должен будет подтвердить объявленный гражданкой Румынии Майей Санду референдум.
При этом совершенно неважным будет реальное соотношение числа сторонников и противников объединения с Румынией. В 1918 году в Бессарабии не было и двух процентов за присоединение к Румынии, но оно состоялось под лозунгом народного волеизъявления. И весь тогдашний «цивилизованный мир» это признал.
Геополитические проблемы, за которыми стоят жизненные интересы великих держав, никогда не решаются голосованием на выборах. Голосованием порой лишь оформляют решение геополитических проблем.
Поэтому к угрозе нового поглощения Молдавии Румынией – этим шакалом Европы, надо относиться со всей серьезностью.
