Эдит родилась на тротуаре. Под фонарем напротив дома 72 улицы Бельвиль. Мать, у которой к двадцати годам уже имелось три дочери, назвала ее в честь какой-то англичанки, расстрелянной за шпионаж, и уже через 2 месяца отдала девочку на воспитание распухшей от вина бабке, отписавшись быстро отцу ребенка «меня не ищи», и понеслась жить дальше. У бабки Эдит быстро начала впитывать молоко с вином. Бабка сама хлебнет красного, капнет в молоко малышке.
Луи Гассион, отец и уличный акробат, тротуар - ему сцена, имевший чутье на предмет выбора «правильного» участка (таскал с собой Эдит по улицам лет с шести), планировал после войны продолжить блестящую карьеру.
С фронта он едет повидать дочь – раздутая голова, цыплячьи конечности, глаза залеплены гноем. Детке срочно нужно было найти более подходящее место.
Мать его служила кухаркой у хозяйки «заведения» в Нормандии, туда и пристроил на время девочку. «Девицы» были в восторге – ребенок к счастью. Отмывали девочку от грязи долго.. Она была слепа и ходила, выставив ручки вперед, чтобы не ушибиться. Оказалось, что после рождения у нее выросла катаракта. Врач - шансов на излечение мало.
Девицы нашили ей тряпичных кукол. Эдит вертела в руках куклу и требовала дать вина. Прошлая бабка водила ее по кабакам и заставляла петь, чтобы выпить. Сидя на скамейке во мраке, она пела часами.
Спой, малышка, «Ласточку из предместья».
Три года во мраке заставила Эдит Пиаф чувствовать по-другому. Потом она закрывала глаза, чтобы «увидеть песню».
В «заведении» все поклонялись святой Терезе из Лизье.
Разве не может святая Тереза совершить чудо для нашей детки? Мысль девочкам показалась весьма разумной, потому в Лизье решено было отправиться всем борделем. Но до поездки между клиентами девушки для надежности читали молитвы.
19 августа 1921 года десант в лице толпы девиц выдвинулся на богомолье.. Никакой косметики, разумеется.
Весь день в соборе ставили свечки, теребили четки, утирали слезы. От каблуков болели ноги.
Вечером усталые, но «очищенные» девочки вернулись домой и закатили ужин с шампанским.
Чудо ожидали 25 августа, в день святого Людовика.
По мемуарам сводной сестры Пиаф Эдит прозрела в этот день.. Ей было 7 лет.
Эдит пошла в школу. Жить в борделе девочке было уже неприлично. Теперь она жила с отцом. Счастливые годы. Папаша Гассион с 8 лет таскал ее с собой по кабакам, бистро и площадям, где она пела. Были деньги отцу на вино, ей на конфеты. Уже тогда она пела во все легкие.
Часто работали в районе казарм, с тех пор Эдит Пиаф «любила» солдат.
Несколько лет спустя она пела на улицах со сводной сестрой. Ей трудно было петь с утра, просыпалась совсем без голоса. Приходилось ждать, пока голос вернется. Для этого нужно было выпить кофе, прополоскать горло каким-то составом, но зато потом могла петь сутки. Уже тогда это был тот самый голос. Эдит Пиаф пела так громко, что перекрывала голосом уличный шум. От усталости заснуть она могла на мусорном баке.
Я сейчас запою, меня услышат даже на Эйфелевой башне.
Потом так и было. Ее слышал весь Париж, когда маленькая женщина в черном платье кричала со сцены о своей жизни.
В детстве Эдит Пиаф была уверена, что станет знаменитой, но для надежности не забывала ставить свечку святой Терезе.