6 июня мы отмечаем 225-ю годовщину со дня рождения великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина
Он видел трёх царей
Российское Военно-историческое общество неоднократно обращалось к жизни и творчеству поэта. Сегодня мы продолжим этот рассказ. Известно, что у поэта были непростые отношения с властью. Однажды в своём письме жене Наталье Николаевне Пушкин шутил, что видел трёх царей: Павла I, Александра I и Николая I. Он говорил, что Павла I он видел в детстве: царь снял с него картуз и пожурил за него его няньку. Александр I вообще его не жаловал, а вот с Николаем I у него сложились даже дружеские отношения, которые продолжались до смерти поэта.
Император Николай и поэт были почти ровесниками. Росли и воспитывались они в одно время, в одной атмосфере и даже восстание декабристов в 1825 году во многом связывало их.
Советская историография внесла свои коррективы в образ царя, мол, «Николай Палкин», тиран и самодур, беспощадно преследовал национального гения, и вообще это его вина в гибели поэта.
Историки от «Краткого курса…» сократили фразу, сказанную царём по поводу смерти Пушкина: «Пушкин умер и, слава Богу, он умер христианином». Они оставили только «Пушкин умер и, слава Богу», что в корне меняет смысл сказанного.
Первая встреча
Тем не менее на самом деле император Николай Павлович сыграл в жизни поэта не последнюю роль. Вы помните, что Пушкина во времена Александра I считали «вольнодумцем». Это мнение сложилось не на пустом месте. Всё русское общество в те годы буквально дышало «вольнодумством» и быть в стороне от этих веяний Александр Сергеевич просто не мог. Примером может служить даже тот факт, что в Царскосельском лицее преподавателем Пушкина был брат французского «друга народа» Марата. Да и многие друзья Пушкина стали декабристами.
Как известно, само восстание на Сенатской площади в декабре 1825 года Пушкин благополучно пережил в Михайловском, куда был отправлен по распоряжению Александра I. Пушкин не мог не отметить мужественное поведение нового императора Николая в день мятежа, и он обратился к нему с письмом. Император освободил поэта от наказания, разрешил свободно жить в столицах и даже назначил дату аудиенции.
Первая встреча состоялась в Чудовом дворце в Москве 8 сентября 1826 года. Свидание с императором перевернуло всё мировоззрение 27-летнего Пушкина. Он пришёл к выводу, что заблуждался. По признанию Пушкина, он вместо надменного деспота и тирана увидел человека «рыцарски-прекрасного, величественно-спокойного, с благородным лицом».
Личный цензор
После Чудова дворца в Пушкине произошла своеобразная «духовная революция». Взаимоотношения стали более благожелательными. Император назначил графа Александра Христофоровича Бенкендорфа, шефа жандармов и главу III отделения, посредником между собой и поэтом. Именно к нему должен был обращаться во всех случаях Александр Сергеевич.
В 1831 году по просьбе Пушкина Николай I зачислил его на государственную службу в Коллегию иностранных дел. Пушкину был назначен оклад в размере 5000 рублей, причём жалованье ему платили не из финансовых фондов МИД, а из специального фонда Николая I в министерстве финансов.
Покровительственное отношение самодержца к Пушкину проявилось и в том, что он объявил себя личным цензором поэта. Это стало поистине царским подарком. Во-первых, это значительно улучшило творческие и публикаторские возможности Александра Сергеевича, во-вторых, он получил доступы в архивы для написания «Истории Петра» и исторического труда о пугачёвском бунте. Правда, подцензурный литератор Пушкин тоже брал на себя определённые обязательства. Он не должен был участвовать ни в каких тайных обществах и выполнял многие личные просьбы императора.
Последнее прости…
1837 год стал для Пушкина трагическим. 27 января (8 февраля) состоялась роковая дуэль Пушкина с Дантесом, через два дня поэт скончался. Перед самой смертью Николай Павлович и Александр Сергеевич обменялись письмами. Пушкин извинился за то, что нарушил императорский запрет на участие в дуэлях. А своего друга, поэта и воспитателя царских детей Василия Жуковского он попросил: «Скажи Государю, что мне жаль умереть; был бы весь Его. Скажи, что я ему желаю долгого, долгого царствования, что я ему желаю счастья в его сыне, счастья в его России». В своём письме Николай I ответил: «Если Бог не велит нам уже свидеться на здешнем свете, посылаю тебе моё прощение и мой последний совет умереть христианином. О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки».
Александр Сергеевич Пушки, который оставил миру богатое литературное наследие, оставил своей семье огромные долги. Пушкин зарабатывал своим творчеством довольно неплохие деньги по тем временам, но постоянные карточные долги и семейная жизнь не по средствам внесли свои коррективы в его финансовое положение. К чести поэта, он всегда возвращал карточные долги, расплачивался с ростовщиками, оплачивал расходы на модисток, балы и продукты. Но для этого он брал взаймы деньги у императора и друзей. Смерть Пушкина сделала семью банкротом. Жуковский, хорошо знавший плачевное финансовое положение семьи Пушкиных, обратился с письмом к императору с просьбой об опеке осиротевшей семьи.
Николай I оказался верен своему последнему письму поэту и поддержал прошение. Император простил задолженность государственной казне в размере 43333 рубля 33 копейки, выплатил все его денежные обязательства, которые доходили до 100 000 рублей (по тем временам это были громадные деньги). Семья покойного получила пенсию в размере 5000 рублей, которую можно было получать до повторного вступления в брак вдовы поэта Натальи Николаевны. Сыновья Пушкина получали по 1500 рублей в год до того времени, когда они были зачислены в престижный Пажеский корпус. Дочери также получали по 1500 рублей до замужества. Кроме этого, царь выкупил доли совладельцев в родовых имениях поэта – Болдино и Михайловском, которые получили сыновья. Наконец, за государственный счёт издавались пушкинские произведения, доходы от продаж книг передавались семье.
Высший свет, не любивший Пушкина, по-своему отреагировал на щедрые действия императора. Яркий представитель этой элиты Дурново писал в своих записках: «Это превосходно, но это слишком».
