Племянница. Часть 54
Зина вынула из кармана телефон, набрала номер.
— Кирюша, я тебя поздравляю! Ты снова дедушка, и в этом я уверена точно. Да, самолично приняла. Мальчишка. Хороший, крепкий, здоровый, богатырь. Четыре восемьсот, шестьдесят сантиметров. Да, Кирилл. Доношенный. Нет, не рано, все хорошо. Кирюша, нет. Санька пусть только за тебя порадуется. У нее пока только внучка Верочка. Прости, что потревожила. Да, я и сама думаю, что не до сна.
Следующий звонок был Вадиму.
— Вадим, Полинка родила. С ребенком все хорошо, а ее состояние… тяжелое! Пневмония у нее. Терапию уже начали. Нет, Вадим! Это не твой ребенок. Доношенный. Четыре восемьсот. Прости, что разбудила. Да, знаю, что правильно сделала.
————
————
— Ну что там? — в нетерпении спросила Регина.
— Полина родила мальчика. Баба Зина говорит, сто процентов — не мой ребенок. Регина…
Она со слезами на глазах кинулась к любимому.
— Регина, спасибо тебе за веру в меня. Только благодаря тебе мы не коснулись дна, — прошептал Вадим и прижал к себе любимую покрепче. — Вот только…
— Что? — подняла заплаканные глаза Регина.
— Что-то с Полинкой не так?
— Вадим, что не так?
— Не знаю… пневмония… состояние тяжелое…
Регина закрыла рот руками, чтобы не закричать.
_______
_______
Совершенно разбитая Зина приехала к Алексею Никитичу. Он не ложился и ждал ее.
— Зинуля, я никогда не встречал тебя с работы. Ты сначала поешь или…
— Леша, у тебя есть водка?
Алексей Никитич растерялся:
— Зина, есть, я…
— Леша, налей мне, пожалуйста.
Зина не разуваясь прошла в комнату и тяжело опустилась на диван.
Зашел Алексей, в руках у него был неполный стакан:
— Зина, водки было немно…
— Давай, — перебила Зина.
Она залпом выпила содержимое стакана и откинулась на спинку дивана.
— Леша, Полька совсем плоха. Температура высокая, сбивали, не падает, инфекция, а мальчик хороший… Леша, мне страшно.
Зина захмелела, ослабла, у нее потекли слезы.
— Зинуля, все будет хорошо! Все хорошо! Молодая, выздоровеет, вот посмотришь, и потом Степановна, она рядом.
Зина подняла на Алексея тревожный взгляд:
— Леша, я не смогла остаться, у меня нет сил. Мальчишка — не Вадима. Точно. Большой, смуглый, чёрные волосы, кудрявый.
Пока она говорила, Алексей Никитич потихоньку снял с нее туфли и плащ. Она позволила это сделать.
— Зиночка, ты поешь? Я бигос сделал, как ты любишь. Помидоров много положил. Зинуля…
— Нет, Лешенька, прости. Спать… — и Зина провалилась в глубокий, тревожный сон.
НАВИГАЦИЯ ПО КАНАЛУ
Рано утром она уже была на ногах и звонила Наталье Степановне.
— Зина, состояние крайне тяжелое, с ночи ухудшилось, температура не падает. Все необходимые тесты уже сделали. Пульмонологов пригласила. Зина, я предполагаю самое страшное. Приезжай.
Наталья отсоединилась.
— Что там? — тревожно спросил Никитич.
Слезы покатились градом, Зина махнула рукой и покачала головой:
— Я к ней.
— Зина, поешь!
— Там перекушу.
— Зина, я с тобой.
— Да куда, Леша, зачем? Тебя не пустят.
— Я буду во дворе. Зинуля, позволь мне быть рядом с тобой. Может, выйдешь… а тут я…
Зина кивнула и обняла мужчину.
— Спасибо тебе, Лешенька!
— Зиночка, все будет хорошо!
— Кириллу пока ничего не скажу.
— Он захочет навестить.
— Да, ты прав, точно! Что же делать? Ну почему она мне не сказала? Леша, она заболела, понимаешь, это очень опасно. Так все быстро развивается! Ох Полинка, Полинка, что надо было сказать — не сказала! А много лишнего наговорила…
______
______
— Зин, в реанимации она… — пряча глаза, оповестила Наталья, когда Зина вошла в отделение.
Полину было не узнать. За сутки она осунулась, под глазами залегли чёрные круги. Она горела.
— Бабуль, — схватила она Зину за руку. — Дай телефон, я Луке позвоню. Пусть приедет, я умру, хочу его еще раз увидеть, хоть раз…
— Кто это, Полиночка? Кому ты хочешь позвонить?
— Бабуль, отцу ребенка. Я тебе все расскажу, все равно умру, теперь уж по…. у. Мне плохо совсем. Я чувствую… мама сегодня приходила и бабуля… я их хорошо видела, как тебя сейчас.
— Что ты, что ты? Вылечим тебя. У тебя пневмония. Всего-то. Все будет хорошо. Подумаешь! Вылечим. Полиночка…
— Бабуль, не надо. Я пока решила, ты послушай. А то боюсь, передумаю, но ты сначала телефон дай и выйди. Я позвоню ему, а потом расскажу тебе.
Глаза Полины горели бешеным огнем. Зине показалось, что она была не в себе, но телефон достала.
— Бабуль, вот ваши номера я не помнила: ни твой, ни папин. А его помню наизусть. Понимаешь? Люблю его. Вот среди ночи меня разбуди, бабуль, и я скажу, — Полина отчеканила цифры. — Набери, сама не смогу.
Зина набрала номер и передала телефон Полине. Сама же тихонько вышла из палаты.
— Зинаида Васильевна, — с укором посмотрела медсестра. — Не положено, вы же знаете.
— Знаю, не положено. Пусть поговорит, а ты иди пока покури. Если что, я все на себя возьму.
Медсестра кивнула:
— Я на пять минут.
— Да, да. Конечно.
Зина зашла через несколько минут, Полина уже поговорила, телефон валялся на полу, она плакала.
— Бабуль, я сказала, что родила, а ему все равно. Понимаешь? И на то, что я умираю, тоже по…..у.
— Полина, кому — ему? Расскажешь? Облегчи душу, расскажи мне.
Тяжело дыша, Полина начала рассказ, временами надолго замолкая и будто бы засыпая, но Зина была терпелива. Она хотела знать правду, да и Полине нужно было облегчить душу.
— В самолете я сидела рядом с девушкой, она летала домой в отпуск. А вообще в Мюнхене работала в баре. Очень довольна… хорошо зарабатывала. Я уже знала, что Вадька не готов оставаться в Мюнхене, а мне хотелось там осесть. А Рита стала рассказывать про богатых мужиков. Бар ее — не простой. В общем, я с ней поехала. Видела я парня от Вадьки, который меня с табличкой встречал. Но… в общем… бабуль. Я правду говорила про телефон… потеряла я его в аэропорту. То есть уронила в унитаз. В туалет пошла, а телефон в заднем кармане джинсов лежал, ну и нырк туда.
А Ритка ржать начала надо мной. Давай, давай, начни тут свою жизнь с того, что в г…..о полезешь.
Так и вышло… в аэропорту не влезла в настоящее, зато потом… А деньги у меня были. Много… бабуль. Десять штук. Да только ненадолго их хватило. Ритка такая оторва оказалась. Ох мы с ней тусили! — Полина отдышалась.
Зина видела, что ей все труднее говорить. Она гладила ее по влажным волосам и плакала.
— Бабуль, когда денег не стало, Ритка ко мне интерес потеряла, но познакомила с ним. Бабуль… с ним я узнала, что такое любовь. Я понимаю Регинку, она тоже любит. Высокий, сильный, красивый такой… Мой Лука…
Полину вдруг затрясло мелко-мелко. Зина позвала медсестру и сказала, какой надо вколоть препарат.
Полина почти сразу уснула, но жар не спадал.
_______
_______
Зина вышла во двор, Алексей Никитич сидел на скамейке и читал газету. Он по старинке покупал прессу ежедневно. Завидев Зину, он вскочил и бросился к ней, едва успел. Зина почти без чувств упала к нему в объятия.
— Лешенька, нет никакой надежды. Умирает.
— Зина, ну что ты! Нет, конечно же нет. Не умрет. Все будет хорошо.
Зина покачала головой.
— Пульмонолог сказал, давно болеет, не три дня. Почему промолчала! Ну почему? — Зина безутешно рыдала, вспоминая предсказание Марианны.
«Ничего нельзя будет сделать. Крепись, Зина, такая судьба!»
_________
_________
В ту ночь, когда Полина родила, Кирилл от переполняющих его чувств долго не мог уснуть, а когда все-таки сон сморил его, он увидел свою жену и Ангелину. Рядом с ними стояла Полина… Они весело смеялись.
Кирилл протягивал к ней руку и силился кричать, но из груди вырывались лишь глухие хрипы.
Ангелина качала головой, а Вера улыбалась и обнимала Полину. Кирилл крикнул:
— Нет! — и тут же проснулся. Саши не было, видимо, она уже встала. Кирилл не стал беспокоить жену рассказами о тревожных сновидениях. Саша была на девятом месяце беременности, и появления малышки на свет ждали со дня на день.
Татьяна Алимова
все части здесь⬇️⬇️⬇️
оставлю ссылку еще на один рассказ ⬇️⬇️⬇️