Калининграду жизненно необходимо расширение торговых и промышленных связей с большой Россией. Одной морской и воздушной логистикой мы этого не добьемся, потому что объемы перевозок у них не те. Нужно больше грузов и людей
И если Россия хочет, чтобы Калининградская область не просто оставалась в ее составе, а развивалась и росла, нам придется решать проблему с сухопутным транзитом, который пока максимально ограничен из-за действий Евросоюза и Литвы, считает политолог, главный редактор аналитического портала RuBaltic.Ru Александр Носович.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Ранее издание РБК выпустило подробный аналитический материал об экономической ситуации в Калининградской области, суть которого состояла в следующем: морские поставки грузов в регион могут прекратиться или существенно вырасти в цене, заложенных в федеральный бюджет субсидий не хватает, а механизм их распределения не позволяет освоить даже то, что выделено. На это отреагировал пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, который заявил, что Кремль считает вопрос доставки грузов в Калининград морским путем абсолютным приоритетом. По его словам, ни о каких затруднениях в снабжении региона не может идти и речи
- Александр, насколько подобные разговоры о Калининграде, которые ведутся на федеральном уровне, соответствуют реалиям на местах?
- Никаких серьезных проблем с доставкой товаров в Калининградскую область нет.
Определенные трудности возникают, но они носят стандартный характер. Они бывали даже тогда, когда у нас был полноценный сухопутный транзит через Литву, когда не было санкций в нынешнем объеме и когда был полноценный импорт из стран Евросоюза.
Периодически возникают проблемы у грузоотправителей и грузополучателей юридических лиц (бизнеса) из-за нехватки мест на паромах. Но пока эти проблемы не отражаются на повседневной жизни области, и на бытовом уровне они незаметны.
- Ведутся ли в Литве на неофициальном уровне разговоры о том, что надо бы как-то усилить блокаду Калининградской области?
- Не ведутся. Литва всячески подчеркивает, что вопрос с транзитом в Калининградскую область – это вопрос Евросоюза. "От самого Вильнюса ничего не зависит, мы лишь выполняем нормы и правила, которые прописаны в документах Еврокомиссии. В том числе тех, которые касаются санкций".
- Получается, что если решение о блокаде будет принято, то его будет принимать весь Евросоюз, а не одна Литва?
- Конечно. Литва никогда не возьмет на себя ответственность за такой геополитический шаг.
Если Вильнюс пойдет на это по своей инициативе, не заручившись публичной поддержкой Брюсселя и Вашингтона, он себя очень жестко подставит. Потому что и в Брюсселе, и в Вашингтоне могут отречься от Литвы и сказать: "Мы такие действия не поощряем и не предлагаем. Пусть Литва сама вылезает из конфликта с Москвой как хочет".
Это будет не тот случай, когда можно будет говорить о 5-й статье устава НАТО. Потому что не Россия совершит акт агрессии против члена Альянса, а наоборот.
- Мой вопрос покажется вам странным, но я все же его задам. Если блокада начнется, как мы поймем, что она началась? Сможем ли мы это доказать?
- Если блокада начнется, мы не сможем этого не понять. Если вас начинают душить, вы же чувствуете, что у вас воздуха в горле не хватает.
- Я имею в виду сценарий, при котором Литва не будет говорить: "Мы вводим блокаду", а просто не будет впускать грузы, объясняя это сбоем в работе компьютеров или еще какими-то техническими трудностями.
- Это возможно. "Неполадками в программном обеспечении" и "перекурами у таможенников" Литва занималась еще задолго до санкционных войн, Крыма и Донбасса, а после 2014 года это приняло системный характер. Но в случае полноценной блокады сама по себе Литва не будет играть ключевую роль.
Ключевой вопрос безопасности Калининградской области – это вопрос проходимости Финского залива и открытости неба над Балтийским морем для российских самолетов.
Дело в том, что в основном снабжение региона осуществляется за счет морской и воздушной логистики. Транзит через Литву по железной и автомобильной дороге уже давно на обочине. Поэтому ключевую роль во всех разговорах о Калининграде играет не Литва, а Эстония, которая регулярно выступает с заявлениями о том, что она вместе с Финляндией может заблокировать России выход из Финского залива. Если это произойдет, Санкт-Петербург будет лишен выхода к Балтийскому морю, а водная связь Калининграда с остальной Россией будет прервана.
- Эстонии и Финляндии выгодно самостоятельно пойти на такие провокации?
- Стратегически им это будет невыгодно, потому что ответ России на такую провокацию может быть только военным. По всем стандартам международного права (в том числе прописанных в документах ООН), это – казус белли (законный повод для объявления войны).
Даже если Таллин добьется своей сверхзадачи – спровоцирует войну России и НАТО, территория Эстонии во время этой войны будет разрушена первой. Кто бы ни одержал победу в этой войне, в Эстонии не останется людей, которые могли бы порадоваться, что НАТО победило, а Россия проиграла.
А тактически им такая провокация была бы выгодна, потому что они тем самым привлекают к себе внимание.
- Опасаются ли в Калининградской области такого сценария? Понятно, что Россия ответит на попытки блокады военным путем, но ведь это не произойдет быстро.
- Опасаются. Но я не скажу, что в регионе царят панические настроения. Чтобы узнать менталитет калининградцев, вам надо пожить там какое-то время. Тогда вы поймете, чем обусловлено спокойствие, которое в целом преобладает в области.
Дело в том, что Калининград на протяжении всей своей истории находился на линии военно-политического разлома. Все эти 30 лет с момента распада СССР мы живем в состоянии хронического геополитического шока.
В 1991 году Калининградская область оказалась отрезана от России границами новых государств. Некоторое время в 1990-е годы у нас даже не было прямых полетов на территорию РФ через Литву. Как и сейчас, Литва не открывала свое небо. Мы летали в облет через Балтийское море. Потом была ситуация со вступлением Польши в НАТО. Потом Литва вступила в НАТО и Евросоюз с последующим присоединением к Шенгенской зоне и ситуацией, когда калининградцы были вынуждены оформлять визы, чтобы попасть из России в Россию. Нынешний виток конфронтации с Западом последних десяти лет тоже сказывается на Калининградской области.
Мы видим очереди на границах по части доставки грузов в регион. Литва ограничила транзит грузов в 2022 году. Мы видим военные учения НАТО в Польше и в Литве. Мы видим усиление российской группировки в регионе в ответ. Так что эта ситуация геополитического стресса стала для Калининграда нормой.
Повторюсь, все живут в этом фоновом стрессе, но как-то к нему адаптировались.
- В регионе был ропот по поводу того, что "Москва начала СВО, а мы из-за этого лишились удобных бытовых связей с Польшей и Прибалтикой"?
- Такого точно не было.
Более того, вся эта тема была исчерпана еще в 2014 году, когда был проведен социологический опрос, в соответствии с которым 87% жителей Калининградской области поддержали возвращение Крыма в состав России. Это стало шоком. Но не для Москвы и не для Калининграда, а как раз для Польши и Литвы.
До этого у Варшавы и Вильнюса несколько лет была наивная вера в то, что Калининград является самой проевропейской и антимосковской частью России, где им удастся раскачать сепаратистские настроения. Но оказалось, что калининградцы ничем не отличаются от всех остальных россиян. И то, что они могут безвизово ездить в Польшу и катаются по Европе чаще жителей остальной России, никак не повлияло на их политические взгляды.
Поэтому тогда по инициативе Брюсселя началось сворачивание программ приграничного сотрудничества Калининградской области с соседними странами Евросоюза. Польша свернула безвизовый режим, а ЕС стал сворачивать проект приграничных еврорегионов.
Так что миф о калининградском сепаратизме был забыт еще десять лет назад.
- Можно ли сделать так, чтобы Калининградская область в условиях СВО и неснятых санкций могла не выживать, а полноценно развиваться?
- Для этого Калининграду жизненно необходимо расширение торговых и промышленных связей с большой Россией. Одной морской и воздушной логистикой мы этого не добьемся, потому что объемы перевозок у них не те. Нужно больше грузов и людей. И если Россия хочет, чтобы Калининградская область не просто оставалась в ее составе, а развивалась и росла, нам придется решать проблему с сухопутным транзитом, который пока максимально ограничен из-за действий Евросоюза и Литвы.
Кирилл Курбатов