В тресте «Уралавтострой» я проработал 21 год, с января 1959-го по апрель 1980 года. Трудился мастером, прорабом, старшим прорабом, главным инженером и начальником строительного управления, затем главным инженером треста «Уралавтострой». Управляющим тогда у нас был Иван Иванович Седов – выдающийся строитель. За заслуги перед страной он был удостоен высшей награды Родины – ордена Ленина. Иван Иванович не боялся назначать на ответственные посты молодых. Почти все строительные управления возглавляли молодые люди. Я был начальником строительного управления № 1. Это управление вместе с субподрядными организациями вело строительство комплекса зданий и сооружений для Конструкторского бюро машиностроения, которое возглавлял тогда академик Виктор Петрович Макеев. По словам этого выдающегося ученого и руководителя, в Миассе была создана мощная научно-производственная база, которая позволяла создавать лучшие в мире ракеты морского базирования. В это же время руководителем другого управления – № 2 – был Михаил Абрамович Лозоватский, с которым мы работаем вместе, с небольшими перерывами, уже почти 40 лет. Он также прошел путь от инженера ОКСа КБМ до начальника «Главюжуралстроя» – одного из крупнейших строительных главков Советского Союза.
Но в апреле 1980 года в моей судьбе произошли крутые перемены: меня избрали вторым секретарем горкома партии.
А в ноябре 1984 года меня избрали секретарем обкома партии по строительству. В то время была тенденция приглашать на работу в обком людей с производства. Первым секретарем был Геннадий Георгиевич Ведерников. Он сам был в недавнем прошлом металлургом. Спустя год меня избирают вторым секретарем. К. этому времени я закончил учебу в Академии общественных наук при ЦК КПСС. Надо заметить, это была отличная школа. У нас преподавали выдающиеся академики, профессора, перед нами выступали от Генерального секретаря до заведующих отделами ЦК. Словом, выучку прошел блестящую.
И вот в мае 1986 года меня освобождают от исполнения обязанностей второго секретаря и направляют в Москву на должность инспектора ЦК. Должен заметить, что я сидел в том же самом кабинете, в котором до меня работал Геннадий Георгиевич Ведерников. По сути, это были смотрины перед Политбюро и Секретариатом ЦК. Инспектором пробыл всего полтора месяца. В конце июня меня пригласил для беседы Михаил Сергеевич Горбачев. Он был вместе с секретарем ЦК Георгием Разумовским. Они-то и сообщили о намерении рекомендовать меня пленуму Челябинского обкома на должность первого секретаря. Спросили меня: как я отношусь к новому назначению? Ответил: «Если партия доверяет, я постараюсь оправдать это доверие».
Затем Горбачев сел на любимого конька – завел разговор о реформах. «Вот сижу, изучаю экономику сельского хозяйства. Считаю, у нас неправильный подход к развитию сельского хозяйства. Здесь нужны коренные перемены». Говорил он обтекаемо, общими фразами. Потом перешел к Уралу. Рассказал, что его жена Раиса Максимовна родом из Башкирии, от нее он много наслышан об Урале. По-моему, на этом его познания нашего края и заканчивались. Наш разговор продолжался около часа. Но когда я вышел из кабинета Генсека и стал анализировать нашу беседу, я не смог уловить стержня только что состоявшегося разговора. К сожалению, и в дальнейшем наши беседы с Горбачевым происходили примерно так же, как и первая.
На следующий день меня пригласили на заседание Политбюро. Мой вопрос здесь был чистой формальностью, но я все равно волновался. Ведь мне впервые предстояло переступить порог кабинета, в котором решалась судьба партии и всего нашего народа. Вел заседание Политбюро Горбачев. Он предоставил слово Разумовскому. Тот зачитал мою анкету. Я ожидал вопросов, но их не последовало. В Политбюро сидели в основном старики. Андрей Андреевич Громыко был старейшим из них. Он-то и заметил: «Что тут рассуждать? Есть предложение рекомендовать вас на должность первого секретаря Челябинского обкома КПСС». А потом принялись вспоминать об Урале, о своем знакомстве с ним.
Как и советовал Горбачев, я начал свою деятельность на посту первого секретаря с изучения проблем в сельском хозяйстве. Надо сказать, наша область – промышленная, входила в пятерку самых развитых регионов страны, но с производством сельскохозяйственной продукции мы отставали. Надои молока достигали не более 2500 килограммов от фуражной коровы, урожай зерновых собирали от 11 до 19 центнеров с гектара. Это в урожайные годы, а во время засухи и того меньше.
Нам этого не хватало. Мы вынуждены были закупать зерно в других областях. Я объехал все районы, большинство колхозов и совхозов. Конечно, и до меня этой проблемой серьезно занимался Геннадий Георгиевич Ведерников, но у нас не было целостной программы развития сельского хозяйства области на длительную перспективу. Этим мы и начали усиленно заниматься. Привлекли не только ученых и специалистов нашей области, но и почти всех видных ученых и специалистов страны. Много сил и знаний вложил в эту программу секретарь обкома партии Иван Григорьевич Петухов, который отвечал за сельское хозяйство. Этими же проблемами всерьез занимался председатель облисполкома Борис Михайлович Исаев.
Через два года эта программа была завершена. Ее обсудили на всех уровнях – от района до области, а также в отделах правительства и ЦК КПСС. Я лично был с ней у секретарей ЦК Виктора Петровича Никонова и Егора Кузьмича Лигачева.
Мы добивались, чтобы нашу программу обсудили на Политбюро или Секретариате ЦК, а потом рекомендовали бы Совмину СССР рассмотреть на президиуме. Я прошел не по одному разу высоких чиновников, все относились вроде бы с пониманием к нашим проблемам, но практически ничего не делалось. Я напросился на встречу с Генеральным секретарем. Горбачев принял меня. Изложил ему суть проблемы. От него требовалось принять конкретное решение, но он не стал этого делать. Вместо Рыжкова он поручил заняться нашей программой человеку, не облеченному реальной властью. И сколько бы я ни бился, так ничего не получилось.
Надо сказать, к этому времени я твердо пришел к убеждению, что Горбачев не способен решать практические дела. Он много говорил, говорил заумно и вообще, но ни один вопрос не доводил до конца. Как с таким руководителем работать, я не представлял. А бывший Председатель Совмина Николай Иванович Рыжков сам принять такое решение не мог.
Из интервью Николая Швырёва писателю и журналисту Анатолию Белозёрцеву (записано в 2000-м году)
Николай Швырев о конфликте с Михаилом Горбачёвым здесь
Источник: Газета «Танкоград», г. Челябинск, главный редактор Сергей Алабжин
Книга "Купола Кремля" здесь Книга "Три власти" здесь и здесь Книга "Честь таланта" здесь