«Одна!» – внезапно пронзило её.
По спине скользнул холодок, но сил испугаться по-настоящему не было. Слишком много всего произошло, слишком много вместил в себя день. Как в набитом под завязку мешке, в нём больше ни для чего не осталось места.
Дарина повернулась и зашагала дорогой, которую заранее мысленно начертила в планах: вдоль стены леса, в обратном от общины направлении.
«Я ушла. Ушла», – пульсировала в голове одна-единственная мысль, но не победно и не растерянно, а как-то… бесчувственно.
Сначала Дарина собиралась идти всю ночь, пока не рассветёт, однако спустя какое-то время поняла, что остановиться придётся. Утро было давным-давно, а день выдался таким тяжёлым и долгим! Он длился целую вечность, и целую вечность она не отдыхала. Ноги стали то и дело спотыкаться. Казалось, даже рюкзак устал и цеплялся за плечи из последних сил.
«Всё!» – выдохнула Дарина, решив наконец, что пройденного расстояния достаточно, сбросила со спины свою ношу и рухнула в траву, нежно-прохладную, невероятно мягкую, как в проповедях Благовестников.
Луна по-прежнему внимательно следила за беглянкой, переплыв, правда, на другое место, как будто с нового места было удобнее вести наблюдение.
Дарина встретилась с луной взглядом и вдруг почувствовала себя… реальной. Она никогда ещё не ощущала себя настолько реальной, настолько живой. Словно только сейчас, в этот момент, она по-настоящему появилась на свет, а всё, что происходило с ней до: детство в детском обозе, Филипп, Яромир, Старейшина, Зов, сомнения, побег – было долгим и мучительным рождением.
Она была уверена, что не сможет уснуть, и приготовилась ещё раз, в мыслях, пережить сегодняшний день, а может быть, всю свою жизнь в общине, оставшуюся теперь в прошлом, но единственное, что успела сделать, прежде чем закрылись глаза, – улыбнуться.
Проснулась она оттого, что на неё пристально смотрело солнце.
«Я отступница!» – сразу же вспомнила Дарина и села, спугнув качавшуюся на травинке бабочку.
Совсем рядом (она даже вздрогнула, как близко!) возвышался лес, залитый снизу до верху птичьим чириканьем.
«Ведь это он поёт! – тренькнула колокольчиком мысль. Дарине стало от неё хорошо и весело. – Лес – тоже Песнопевец! И нисколько он не страшный! Я провела рядом с ним ночь, и пока спала никакая злая сила не выбралась из чащи и никуда меня не утянула! Значит, её там нет. Это чудище, – догадалась она, – живёт вовсе не в лесу, а во мне! Это отражение моего страха! Вот сейчас страха во мне нет – и лес стал добрым Песнопевцем!»
Вдохновлённая этим открытием, Дарина вскочила на ноги и огляделась: густой, мягкий, несмятый луг, полоса дороги, уходящая обоими своими концами в неведомые дали, синяя каёмка реки, серебрящаяся от солнечных искр… Очень непривычно было видеть мир без людей, но он не казался пустым, наоборот! Он был как никогда полным!
Подумав о людях, Дарина вспомнила о весточках, и ей стало тревожно: как там сейчас, в общине? Белла, конечно, в ужасном потрясении. Все в потрясении. Старейшина в ярости. Филипп, наверное, благодарит судьбу, что та вмешалась несколько лет назад и заменила его ненормальную жену на нормальную… Неизвестно только, что думает Яромир. Жалеет или нет, что отпустил её?
«А я? Не пожалела, что ушла?» – спросила она себя и прислушалась: что там внутри?
Внутри переливчато, празднично звучал Зов, только Зов, и никаких сомнений!
Ноги тотчас же откликнулись на его будоражащую мелодию, приятная дрожь защекотала ступни… Удивительно, подумалось Дарине, она свободна, может идти, когда хочет, и отдыхать, когда хочет, может валяться в траве хоть до обеда, но до чего же не терпится выйти в путь!
Сердце, сжавшись в сладком волнении, подсказало, что после своего «рождения» она не сделала ещё ни одного шага. Сейчас, когда она пойдёт за водой к реке, будут самые первые её шаги, и их надо обязательно запомнить!
Дарина проверила на поясе фляжку и шагнула раз, другой, третий, удивляясь тому, как пружинят подошвы её ботинок: раньше с ними никогда такого не бывало. Четвёртый, пятый, шестой шаг… Ботинки сами несли её вперёд! Чтобы идти, не нужно было прилагать никаких усилий, только держать равновесие. Она с упоением отдалась этому почти полёту, и вдруг, словно нарочно, перед носком ботинка выскочила кочка.
Ворохнулось короткое недоумение, царапнула обида, когда, споткнувшись и инстинктивно выставив перед собой руки, Дарина полетела в траву. Но уже в следующее мгновение её осенила догадка: Дорога хочет, чтобы это она тоже запомнила. Предупреждает: не стоит рассчитывать на лёгкий, волшебный путь, нужно и к падениям быть готовой.
В общем-то, Дарина и так не питала иллюзий. Она знала, что впереди будет немало кочек: прошлое ещё не единожды напомнит о себе, и о проблемы не раз придётся споткнуться. Некоторые видны уже сейчас. Например, что ей делать, когда закончится бумага или порвётся обувь?
Но – она поднялась и решительно отряхнула коленки – никакие будущие кочки не потушат, не обесценят её счастья! Главное ведь не то, чтобы Дорога была гладкой, главное – чтобы она была Своей!
Кстати, согласно изначальному плану, роман должен был закончиться на этом месте, но позже появилось другое видение финала))