Автор: Людмила Белогорская
Хотите верьте, хотите нет, но эта история действительно произошла с одной нашей знакомой. Правда, случилось это давным-давно, лет этак пятьдесят назад.
У нашей соседки, тётки Августы, в огороде всё всегда цвело и колосилось. Такая уж лёгкая рука у неё была, даже чахлые ростки воткнёт в землю, глядь – а они уже попёрли в рост! Любо-дорого было на её участок посмотреть: огурчики свежие пупырчатые до сентября не переводятся, помидоры тяжелыми гроздьями висят; как упитанные поросята, лежат на грядках крепкие кабачки, глянцево поблёскивают фиолетовыми бочками баклажаны…
Смотришь – у иных соседей на грядках непонятно что, а у неё даже морковная и свекольная ботва до полуметра в высоту вырастают. Что уж говорить о самих корнеплодах. Особо хороша у неё была морковка. Крупная, ярко-оранжевая, сладкая-пресладкая…
В конце лета собирала Августа Михайловна дары огорода, под завязку закрома набивала, а остатками щедро одаривала соседей. Тем тоже на всю зиму хватало, ели с удовольствием, да тётю Августу добрым словом вспоминали. Почти все, за исключением соседки, проживающей в доме напротив, Алевтины. Той покоя не давала мысль о том, что у Августы и дом справнее, и урожай в огороде побогаче. Особенно угнетало то, что у неё, Алевтины, морковь никогда не родилась. Разве можно те чахлые хвостики, которые она выкапывала осенью, назвать морковью?
В деревнях, как правило, люди не прячутся за высокими заборами. От улицы усадьбу отделяет обычно невысокий заборчик из штакетника. Поэтому все знают, чем занимаются хозяева в тот или иной момент – со скотиной ли во дворе возятся, дрова ли колют или в огороде ковыряются.
В один из ничем не примечательных августовских дней тетя Гутя занималась сбором урожая. Точнее, копала морковь. Обрезала ботву, укладывала морковку тут же, в огороде, подсохнуть, затем спускала в погреб.
-Что, Гуть, опять не знаешь, куда урожай девать? – с завистью спросила прилипшая к забору Алевтина.
-Да ну тебя, Алька, - отмахнулась тётя Августа. – Был бы урожай, а куда девать, всегда найдётся.
-А хочешь, я избавлю тебя от лишних забот? – не унималась вредная соседка.
-Ну что ты придумываешь? – с досадой посмотрела на неё Августа.
-Ничего я не придумываю. Ты же помнишь, что матушка моя немного колдуньей была. И мне кое-что передала. Чтобы впредь тебе с большим урожаем не мучиться, когда сеешь морковку, про себя говори такие слова …, запомни их, - заявила Алевтина.
И она произнесла несколько слов, якобы способных свести урожай на нет.
-Уйди прочь, балаболка! Не стану я твои слова запоминать! – рассердилась тётя Гутя.
Алевтина расхохоталась и, развернувшись, направилась к своей калитке.
Августа с досадой махнула рукой – придумает же такое. И вовсе не станет запоминать она какие-то дурацкие заклинания! Но легко сказать. Произнесённые завистливой соседкой слова намертво врезались в память.
Не забылись они и к весне – времени интенсивных работ по закладке нового урожая.
-Не стану я вспоминать её глупые слова, - раздраженно бормотала женщина, сея крохотные семена моркови. – Ерунда какая-то!
Каковы же были её удивление и огорчение, когда вместо привычных дружных всходов она увидела на грядке одинокие хилые ростки. Решив не сдаваться, взяла у нас свежие семена и повторила процедуру. Результат был таким же.
-Вот, Валюша, сама посмотри, жаловалась она моей маме. – Вроде и не верю я во всю эту чертовщину, а ведь дважды ничего не взошло…
-Что за слова-то были, скажи, Гутя? – пытала соседку мама.
Она не верила ни в какую мистику и заговоры.
-Извини, дорогая, но не скажу. Знаешь, почему? – глянула она на мать.
-И почему же?
-А потому, что тебя хочу попросить посеять мне морковь. Похоже, эти проклятущие слова не выветрятся из моей памяти до конца жизни, - вздохнула тётя Гутя.
Так и повелось – каждый год мама сеяла по весне морковь своей соседке и приятельнице. И урожай был не хуже, чем в прежние годы. А существовало ли заклинание, я не знаю. Возможно, всё дело в самовнушении.