- Ну что, Бобруйкина, так и будем молчать? – Надежда Альбертовна с удивлением посмотрела на сидящую перед ней студентку.
Мария Сергеевна незаметно вздохнула. Ей было искренне жаль Бобруйкину, которая, прекрасно зная ответ на вопрос, рассказала шире, чем было предусмотрено учебной программой и теперь сидела с наполненными слезами глазами и беспомощно смотрела в свой лист с ответами.
- Лиза, - негромко проговорил старый профессор Николай Филиппович, с сочувствием глядя на студентку, - вы же все прекрасно ответили. Вам нужно лишь повторить свои выводы более точно.
Лиза посмотрела на профессора и губы ее задрожали.
- Ну что это такое, Бобруйкина, - стараясь говорить мягко, произнесла Надежда Альбертовна, - вы хорошо справились с билетом. Лишь конкретизируйте основные положения последнего вопроса.
Лиза прерывисто вздохнула. Устроившийся поодаль вечно энергичный доцент Прудников негромко хмыкнул. Сидящие за длинным столом члены государственной экзаменационной комиссии одновременно повернулись в его сторону и неодобрительно посмотрели на секретаря этой самой комиссии. Прудников потупился и увлеченно стал перебирать бумаги, лежащие на столе.
- Лиза, просто обобщите сказанное, - подбодрила вконец растерявшуюся студентку Мария Сергеевна и с неудовольствием покосилась на Надежду Альбертовну, крупную даму неприступного вида, являвшуюся приглашенным председателем комиссии.
Марии Сергеевне изо всех сил хотелось помочь бедной Бобруйкиной, которая была лучшей на курсе и в течение всего времени обучения твердо шла на красный диплом. Но волнение перед госэкзаменом и суровая Надежда Альбертовна подкосили уверенность Лизы, и она не могла сосредоточиться на главном.
Наконец, собравшись, Лиза слегка дрожащим голосом начала говорить. Надежда Альбертовна довольно кивала головой, делая какие-то пометки у себя в блокноте. Остальные члены комиссии перестали шушукаться и прислушались к ответу, а Мария Сергеевна облегченно выдохнула и понимающе переглянулась с Николаем Филипповичем.
- Ну вот видите, Бобруйкина, - поучительно произнесла председатель комиссии, - смогли собраться и ответили. Можете быть свободны. Вы у нас сегодня последняя, закройте за собой дверь в аудиторию, мы сейчас посовещаемся и пригласим вас всех обратно.
Лиза, втянув голову в плечи, торопливо покинула аудиторию, а Мария Сергеевна, глядя ей вслед, покачала головой.
- Не понимаю, что на нее нашло, - сказала она, обращаясь к собравшимся, - превосходные знания и так растеряться.
- Да, несомненно, это лучшая ваша студентка, - согласилась Надежда Альбертовна, - но совершенно необъяснимая неуверенность в себе. Предлагаю начать обсуждение с конца и сразу поставить Бобруйкиной «отлично». Возражений нет?
Возражений не было и Прудников занес вердикт комиссии в ведомость.
Дверь в аудиторию тихонько приоткрылась и в проеме показалась голова проректора Викентьева. Найдя глазами Марию Сергеевну, голова улыбнулась и неохотно перевела взгляд на председателя комиссии:
- Надежда Альбертовна, можно вас попросить пройти к ректору на пять минут.
Надежда Альбертовна величественно кивнула и обратившись к Николаю Филипповичу, произнесла:
- Продолжайте без меня, коллеги. Думаю, во мнении на других студентов мы также не разойдемся.
Быстро обсудив уровень знаний студентов, Николай Филиппович, оглядев комиссию, с сомнением в голосе уточнил:
- Мы будем ждать возвращение председателя или сами объявим результаты студентам?
Присутствующие переглянулись, и недавно защитившийся доктор Петрухин предложил:
- Давайте не будем терять время и мучить ожиданием студентов?
- А можно мне объявить результаты? - к столу, где заседала комиссия, подскочил доцент Прудников с возбужденно блестевшими глазами и просяще взглянул на Николая Филипповича.
Старый профессор растерянно оглянулся и, не услышав возражений, согласно кивнул.
Прудников, выглянув за дверь, призывно махнул рукой группе студентов, стоящих недалеко от аудитории, где проходил экзамен.
Притихшие ребята напряженно расселись за столы и замерли, не сводя глаз с доцента Прудникова, который, встав перед ними с ведомостью в руке, выразительно начал зачитывать результаты государственного экзамена.
Немного остановившись на ответе каждого из студентов, Прудников важно объявлял выставленную оценку. Глаза побледневшей Бобруйкиной, с приближением окончания списка, вновь начинали наполняться слезами.
- Бобруйкина, - наконец, произнес Прудников, - ну что ж, Бобруйкина… Вы нас огорчили.
Расслабившаяся было Мария Сергеевна вскинулась и строго посмотрела на Прудникова.
Прудников, сделав успокаивающий жест в сторону Марии Сергеевны, продолжил:
- Ваши знания, безусловно, не вызывают сомнений. Но необъяснимая растерянность при ответе на дополнительные вопросы поставила комиссию в тупик.
Бобруйкина с ужасом смотрела на Прудникова, понимая, что над ее красным дипломом неожиданно нависла угроза.
- Константин Евгеньевич… - решительно вмешался старый профессор, сердито взглянув на увлекшегося доцента.
- Да, да, - заторопился Прудников, - и тем не менее, комиссия оценила вашу подготовку по достоинству и поставила вам «отлично».
Бобруйкина перевела дыхание и облегченно улыбнулась. Облегченно выдохнули и все присутствующие. А Мария Сергеевна, гневно посмотрев на Прудникова, прошептала:
- Ваше поведение, Константин Евгеньевич, совершенно не этично и не позволительно.
- Ну уж очень она забавно боялась, - виновато прошептал Прудников в ответ и, поспешно выдернув из пышного букета, стоящего на столе, где заседала комиссия, цветочек, легко догнал уже выходившую из аудитории Лизу и протянул его девушке:
- Поздравляю, Елизавета. Экзамен вами сдан, как всегда, блестяще.
Конец
Истории про преподавателей и студентов
Спасибо за ваше внимание, дорогие читатели!
